Главная » Библиотека » Пакт о взаимопомощи между СССР и ЛР » Из доклада военного атташе при полпредстве СССР с ЛР, от 23 ноября 1939

ИЗ ДОКЛАДА ВОЕННОГО АТТАШЕ ПРИ ПОЛПРЕДСТВЕ СССР В ЛАТВИИ ПОЛКОВНИКА К. П. ВАСИЛЬЕВА1 НАРКОМУ ОБОРОНЫ СССР К.Е. ВОРОШИЛОВУ

 

23 ноября 1939 г.

 

[...]

 

В ходе переговоров в Москве и после этих переговоров правящая верхушка Латвии рассчитывала на кратковременность пребывания наших войск на латвийской территории, причем усиленно проповедовала «идею» сбросить советские войска в море. Правящие круги Латвии и до сих пор еще не отказались от этой «идеи». Отсутствие симпатии и доброго намерения к выполнению заключенного в Москве пакта латвийское правительство подчеркнуло ходом переговоров смешанных военных комиссий, которые происходили в Риге2.

Латвийская военная комиссия, возглавляемая генералом Гартманисом3, на протяжении десяти дней переговоров подчеркивала нежелание латвийской правительственной верхушки допустить пребывание наших войск на их территории или, по крайней мере, поставить наши войска в такие условия, чтобы осуществить свою пресловутую теорию – «сбросить в море». И только благодаря настойчивости нашей правительственной комиссии нам удалось добиться некоторых успехов

Последующая реализация подписанного смешанной военной комиссией протокола о размещении наших войск на латвийской территории также была встречена со стороны латышей неблагоприятно.

Соглашение между командованием корпуса и штабом латвийской армии «О передвижениях корпуса советских войск по латвийской территории» было достигнуто в результате длительных совещаний и переработок текста. Латвийская сторона всеми силами стремилась ограничить свободу перемещения наших войск не только по всей территории, но даже в пунктах непосредственного размещения Латвийская сторона стремилась поставить под контроль своего штаба каждый шаг наших войск. Для контроля и разведки был создан в Либаве специальный штаб во главе с генералом.

В настоящий момент враждебность руководящих, латвийских кругов не только не уменьшилась, но, наоборот, значительно возросла и приняла более конкретную форму.

1. Начиная с 1 октября и по сей день усиленно проводится сбор с населения денежных средств на оборону страны, введены специальные военные налоги на папиросы, бензин, водку и ряд других предметов.

Держат под ружьем усиленную армию, которая на сегодняшний день примерно достигает 40 тыс. человек. Для вида производят увольнение запасных, но на второй день призывают вместо уволенных другие возраста и категории, в настоящий момент призваны родившиеся в 1904 г.

Политическое управление ведет среди населения антисоветскую агитацию, направленную против Красной Армии.

2. Со стороны армейского командования и правительства создаются всевозможные условия, затрудняющие организацию нормальной жизни, учебы и быта в корпусе наших войск.

При эвакуации частей 1-й ПД латвийской армии из Либавы был отдан приказ, забрать все и ничего не оставлять для советских войск. Этот приказ реакционное офицерство выполнило точно и даже больше: они во всех домах и казармах срезали электропроводку под самый потолок, так что восстановление представляет исключительную трудность. Сняли кухонные котлы, очаги частично разрушили. Ванные в квартирах начсостава сняли, а те, которые оставили, разрушили. Оборудование хлебопекарни, бани и прачечной сняли, оставив одни голые стены. В одном казарменном корпусе сняты трубы парового отопления и увезены. Таким образом, наши войска из казарменных зданий приняли одни голые стены, причем некоторые из них не отапливаются вследствие разрушения.

3. Созданы исключительно тяжелые хозяйственные и бытовые условия нашим войскам. Специальным постановлением правительства организована комиссия для хозяйственного обеспечения. Эта комиссия своим первым актом запретила всем торговым организациям вступать в какие бы то ни было торговые сделки, связанные с обеспечением наших войск. Эта комиссия выступает сейчас как монополист и непомерно взвинчивает цены. Так, например, наше торгпредство обратилось с просьбой покупки картофеля, эта комиссия предложила поставить картофель по цене 7 сантимов за кг, тогда как рыночная цена – 4,5 сантима за кг. Наши моряки в течение двух недель ведут переговоры о покупке буксиров и катеров и от хозяев не могут добиться конкретного ответа, хотят они продать эти буксиры или нет.

В Виндаве наше командование обратилось к городскому голове с просьбой помочь организовать стирку красноармейского белья. Городской голова указал ряд прачек. С прачками договорились стирать белье по 20 сантимов за пару. Узнав об этом, городской голова приказал брать по 40 сантимов с пары, заявив им, что иначе он задушит их налогами. Кроме того, этот городской голова имел наглость заявить нашим командирам, что он русский и очень не любит, даже ненавидит, наших комиссаров.

23 октября команда наших кораблей сходила на берег; попросили местный буксир для переброски команды и за два рейса предъявили счет на 100 лат, тогда как красная цена – 20 лат.

4. Правительственные круги и командование латвийской армии под предательской улыбкой скрывают свою вражду. Так, например, на ст. Бигосово стоят два наших почтовых вагона с газетами и красноармейскими письмами, несмотря на обращение полпреда в МИД и мое в штаб о том, чтобы эти вагоны разрешили переправить в Либаву, все обещают, но до сих пор ничего не сделано. Во время моей последней беседы генерал Гартманис заявил: «Хотя штаб непосредственно этим делом и не ведает, но я приму все меры к тому, чтобы наши вагоны с почтой 22 ноября отправить в Либаву». Когда я ему заявил, что это я от вас слышу уже в третий раз, он ответил «Теперь я сделаю». И что же, 22 ноября я звоню ему по телефону, и он мне заявил, что в Либаву сегодня утром он отправил чиновника почт и телеграфа для переговоров по этому поводу с комкором тов. Морозовым4, а вагоны по-прежнему стоят в Бигосово, по всему видно, что злостно затягивают.

Второй случай МИДу был дан неделю тому назад запрос о предоставлении возможности приезда в Латвию нашей железнодорожной комиссии для технической проверки железных дорог, по которым пойдет наша береговая артиллерия, но до сих пор нет ответа.

По этому вопросу я обращался в штаб армии, где начштаба ответил: «Вы дайте нам максимальную нагрузку на каждую ось, мы сличим наши технические возможности, и если наши дороги не поднимут этого груза, тогда соберем смешанную комиссию». Опять затягивание разрешения вопроса.

Латыши свой подводный флот из Либавы вывели, и однажды при встрече с адмиралом Спаде5 я и тов. Алафузов6 поставили вопрос о передаче нам помещений и бывших мастерских, занимаемых ранее дивизионом латвийских подлодок. На эту передачу Спаде согласился, но прошло уже с тех пор две недели, эти помещения не переданы. Я пошел в штаб за разъяснениями, начштаба ответил: «Нам эти помещения нужны самим, но мы подумаем и, быть может, отдадим». А нам без этих помещений некуда пом дать подводников.

5. Каждый шаг наших командиров и бойцов связан с самой нахальной слежкой, без провокатора шагу шагнуть нельзя, последние доходят до такого нахальства, куда приглашают наших командиров «пообедать», как это имело место со мной.

На молу при входе в аванпорт, где стоят наши большие корабли, днем и ночью сидит «рыбак», который регистрирует всякое наше движение.

С прибытием в Либаву наших кораблей приехал вновь назначенный «японский морской атташе», которому латышами незамедлительно была дана виза. Интересно, как давно Японию интересует латвийский флот?

Подобное, я бы сказал враждебное, отношение правящих кругов Латвии к нам создало исключительно тяжелые бытовые и хозяйственные условия для нашего корпуса в Латвии.

Бойцы и командиры газет и писем не получают, письма бойцов на родину не отправляются. Плохие условия размещения – спят на полу. Сыро и холодно, отсутствие банно-прачечного обслуживания (бойцы сами стирают белье), были случаи вшивости, один случай заболевания брюшным тифом, появилось заболевание гриппом.

Ко всему этому еще целый ряд наших внутренних непорядков усугубляет и без того тяжелое положение.

Руководящие круги Латвии своим отношением к войскам нашего корпуса показывают свою незаинтересованность к скорейшему благоустройству корпуса, наоборот, они этому делу всеми силами и средствами мешают и будут мешать, если не последует с нашей стороны решительного вмешательства и понуждения к добросовестному выполнению латышами договоров и обязательств.

 

Военный атташе СССР в Латвии

полковник Васильев

 

Источник

Полпреды сообщают…: Сб. док. об отношениях СССР с Латвией, Литвой и Эстонией. Август 1939 г. – август 1940 г. – М.: Междунар. отношения, 1990. стр. 170-172.

1 Васильев Константин Павлович – с 10 мая 1938 г. военный атташе при полпредстве СССР в Латвии. С февраля 1940 г – начальник курса Высшей военной школы штабной службы. С марта 1940 г – начальник отделения, а с сентября 1940 г – начальник отдела Управления военных учебных заведений РККА.

2 См документы № 2. 32. 49. 52

3 Гартманис Мартинс – генерал, в 1934-1939 гг – начальник штаба латвийской армии.

4 Морозов Василий Иванович – комкор, член советской делегации в совместной советско-латвийской военной комиссии.

5 Спаде Теодоре – адмирал, командующий военным флотом Латвии, член латвийской делегации в совместной советско-латвийской военной комиссии.

6 Алафузов Владимир Антонович (1901-1966) – адмирал (1944 г ), с мая 1938 г. – заместитель начальника Главного морского штаба, в 1939 г – уполномоченный Народного комиссариата Военно-Морского Флота при полпредстве СССР в Эстонии. В 1939-1940 гг. – представитель Главного морского штаба на Балтийском флоте. С июля 1942 г – исполняющий должность начальника Главного морского штаба, с марта 1943 г – начальник штаба Тихоокеанскою флота, с июля 1944 г по апрель 1945 г – начальник Главного морского штаба В 1945-1947 гг. – начальник Военно-Морской академии. В феврале 1948 г. Военной коллегией Верховного суда СССР осужден к 10 годам лишения свободы. Реабилитирован в 1953-1958 гг. – заместитель начальника Военно-Морской академии.