С.А. Захаров, И.Г. Жуков, В.Д. Евстигнеев

 

От Иванова до Балтики

 

Боевой путь №-ской Иваново-Полоцкой ордена Суворова имени М.Ф. Фрунзе стрелковой дивизии

 

1941 - 1945 гг.

 

 

БОЕВЫЕ ВЕХИ

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

 

Страницы этого сборника очерков и рассказов посвящены боевым делам воинов-ивановцев, которые плечом к плечу с представителями других областей и национальных республик могучей Советской державы бились против немецко-фашистских захватчиков в Великой Отечественной войне.

Сборник составлен в такой последовательности, в какой протекала боевая деятельность нашего соединения, сформированного в 1941 году в гор. Иваново и получившего боевое имя славного полководца гражданской войны Михаила Васильевича Фрунзе. Между главами и раздела сборника существует строго историческая последовательность. Это дает нам основание считать сборник целостной книгой.

Наше соединение за период Великой Отечественной войны накопило богатый боевой опыт, получило боевое наименование «Полоцкой» и за отличное выполнение заданий командования награждено орденом Суворова второй степени, многие наши воины – значительная часть из них ивановцы – бойцы, сержанты и офицеры, за образцовое выполнение заданий также получили правительственные награды – ордена и медали.

Описание боевых дел наших славных воинов и соединения в целом представляет большой интерес для потомства и для воспитания молодых кадров нашего соединения.

Командование соединения поэтому и сочло необходимым издать эту книгу массовым тиражом, чтобы рабочие, колхозники и интеллигенция Ивановской области и соседних областей на опыте своих земляков учились, как нужно бить врага.

Книга написана Ивановцами, служившими в нашем соединении Виктором Дмитриевичем Евстигнеевым и Иваном Григорьевичем Жуковым и сталинградцем Степаном Александровичем Захаровым, которым мы оказали всемерною помощь представлением материалов, советами и консультацией.

Командование соединения выражает надежду, что предлагаемая книга «От Иванова до Балтики» найдет живой отклик у читателей Ивановской области.

 

Командир соединения

полковник С.С. Иванов.

 

Начальник политотдела соединения

полковник В.Н. Булашев.

 

Начальник штаба соединения

полковник И.Т. Фетисов.

 

Командующий артиллерии соединения

полковник С.Я. Калягин.

 

 

Глава I

 

К оружию, Ивановцы!

 

ПО ВОЛЕ НАРОДА.

 

Стояли на редкость теплые, солнечные дни нюня 1941 года.

Солнечным и радостным выглядел тогда город потомственных текстильщиков – Иваново. Утрами и вечерней порой по тротуарам спешили на работу ткачихи, прядильщицы, помощники мастеров, раклисты, ситцевики. По улицам Советского Манчестера сновали грузовики, нагруженные пряжей, суровым товаром, хлопком, цевками.

Город жил нормальным ритмом мирной, трудовой жизни.

Такой выглядела и предгрозовая суббота – 21 июня 1941 года. На лицах людей, спешивших после вечерней смены с фабрик по домам, не было той взволнованной озабоченности, которая вызывается большими общественными потрясениями. Сквозь лучезарную улыбку, на лицах каждого Ивановца можно было прочесть что-то свое, особенное, оригинальное.

Ивановский парк культуры и отдыха приготовился встретить праздничных текстильщиков в выходной день 22 июня 1941 года. Но вдруг грозовая туча внезапно нависла над горизонтом. Сияние выходного дня оборвалось ровно в полдень.

В рупоре прозвучали величественные слова Вячеслава Михайловича МОЛОТОВА:

– Война началась…

… И город текстильщиков сразу преобразился, исчезла прежняя самобытность на лицах, переменился спесивый окающий говорок. Сосредоточенным и суровым стал Ивановец в этот день.

Широкой волной прокатились митинги на фабриках и заводах города Иванова. В речах многочисленных рабочих ораторов твердо и неотступно звучала одна главная мысль:

– Не отдадим фашистским захватчикам своей родной отчизны! Выстоим! Победим!

Патриотический подъем нарастал с каждым днем. Он достиг своего высшего предела в памятное утро 3-го июля 1941 года, когда над страной, над ее городами и селами огненным кличем прозвучали слова Великого СТАЛИНА:

– Товарищи! Граждане!

– Братья и сестры!

– Бойцы нашей армии и флота!

– К вам обращаюсь я, друзья мои!

И снова, как встарь, в далекие грозные времена, по зову своих полководцев – Александра НЕВСКОГО и Дмитрия ДОНСКОГО, Кузьмы МИНИНА и Дмитрия ПОЖАРСКОГО, Александра СУВОРОВА и Михаила КУТУЗОВА, – поднимались в боевой поход русские люди на защиту своей Отчизны. Вместе с русскими на клич вождя шли сыны многонационального Советского государства – сыны шестнадцати республик – украинцы и белорусы, грузины и армяне, башкиры и татары, латыши и узбеки.

– «…Вероломное военное нападение гитлеровской Германии на нашу Родину, начатое 22 июня, – продолжается. Несмотря на героическое сопротивление Красной Армии, несмотря на то, что лучшие дивизии врага и лучшие части его авиации уже разбиты и нашли себе могилу на полях сражения, враг продолжает лезть вперед, бросая на фронт новые силы.»

– Родина в опасности! – говорили в один голос Ивановцы.

– «…Дело идет, таким образом, о жизни и смерти Советского государства, о жизни и смерти народов СССР, о том – быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение…»

– Постоим за свободу и независимость нашей Отчизны, за нашу вольную Советскую жизнь! – все настойчивее звучали голоса Ивановцев на митингах. – Вспомним былую славу Иваново-Вознесенцев, умножим наши ратные подвиги в гражданской войне – новыми боевыми делами.

Этот великий патриотический подъем Ивановских трудящихся возглавила областная партийная организация. По воле города, по требованию рабочих и крестьян области, Ивановский областной комитет ВКП/б/ вошел в ходатайство перед Советским правительством об организации своей – Ивановской дивизии.

Богат и славен своими революционными традициями Ивановский пролетариат. Именно здесь, в 1906 году, возник один из первых в мире Совет Рабочих Депутатов. Именно здесь, под водительством рыцаря Социалистической революции, старейшего большевика-подпольщика, легендарного полководца – Михаила Васильевича Фрунзе, – создавались первые полки Красной Армии эпохи Гражданской войны. Именно здесь вырос и воспитался мужественный, большевистский комиссар ЧАПАЕВА – Дмитрий Андреевич ФУРМАНОВ, этот воин и писатель, гроза интервентов и умный воспитатель ЧАПАЯ.

Государственный Комитет Обороны удовлетворил просьбу трудящиеся области; приказом Народного Комиссара Обороны СССР от 20 августа 1941 года была создана «332-я Ивановская имени Михаила Васильевича ФРУНЗЕ стрелковая дивизия».

Сбылись чаяния Ивановцев – дивизии присвоено славное имя Фрунзе, имя, с которым шли Ивановцы в бой на свержение власти помещиков и капиталистов, отражали нашествие интервентов, имя, звавшее на смертный бой с фашистскими захватчиками.

День 20-го август 1941 года и стал памятным днем для всех воинов нашей дивизии.

 

X      X

X

 

В ПОЛКИ ПОШЛИ. РАБОЧИЕ, КОЛХОЗНИКИ, ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ.

 

Необычными казались июльские и августовские будни тех знаменательных дней.

В привычней городской Ивановский пейзаж история вплела новые узоры. На улицах появились колоннами и в одиночку гражданские люди с белыми мешками за спиной.

Они шли в сопровождении женщин, детей, стариков, провожавших своих мужей, отцов, сыновей на войну, на смертный бой с заклятым врагом. Бесконечными вереницами потянулись по городу повозки, лошади, машины. Широкие, красные транспаранты протянулись поперек улиц, призывая к стойкости, к мщению. От самого сердца, дружно, пелись старые, но звучавшие по новому песни:

«Слушай, товарищ,

Война началася,

Бросай свое дело,

В поход собирайся…»

Так выглядела тогда величественная и трогательная картина, которую можно было назвать одним словом – мобилизация. Наблюдая это, каждый тогда шептал про себя, повторяя слова товарища СТАЛИНА:

– «Товарищи! Наши силы неисчислимы. Зазнавшийся враг должен будет скоро убедиться в этом.»

Потоки мобилизованных шли к сборным пунктам или прямо на вокзал. Там комплектовались маршевые команды, которые отправлялись в места формирования новых частей, новых соединений. Лучшие из призванных, потомки революционных Иваново-Вознесенских ткачей из городов Иваново, Шуи, Южи, Владимира, Вичуги, Кинешмы, Коврова, Тейкова, колхозники – палешане, юрьевчане, вязниковцы, собинцы, макарьевцы – шли под боевые стяги соединения имени благородного рыцаря революции Михаила ФРУНЗЕ.

В наши полки шли рабочие и крестьяне, ткачи и металлурги, учителя и агрономы. Они шли, чтобы своей грудью, кровью, жизнью сдержать, остановить, обескровить, а потом разгромить врага.

Суровы были их лица, несгибаема воля, священна и чиста ненависть.

С большим подъемом и высоким темпами создавали Ивановцы свою дивизию. Партийная организация во главе с секретарем Обкома ВКП/б/ Георгием Николаевичем ПАЛЬЦЕВЫМ положила немало сил и средств для успешного формирования дивизии. В состав соединения лучших людей направила областная партийная организация. Коммунисты, явившиеся основным костяком соединения, составляли 24,4% бойцов в командиров.

На 1-е сентября 1941 года дивизия уже была сформирована в крупную боевую единицу, состоявшую из трех пехотных и одного артиллерийского полков, трех специальных батальонов и одного дивизиона зенитчиков, несколько отдельных рот и взводов и восьми различиях служб и отделов.

Первым командиром дивизии был назначен полковник КНЯЗЬКОВ Сергей Алексеевич, а комиссаром – полковой комиссар ЛОСКУТОВ Василий Карпович.

Зашумели в эти дни живописные окрестности Иваново – сюда пришли вчерашние ткачи, колхозники, интеллигенция. Они преобразились – вместо пестрой, разнообразной одежды, на них уже красовались прочные, ладно сшитые брюки и гимнастерки цвета «хаки», а на голове молодцеватые пилотки.

Пусть запомнят ветераны соединения места нашей первой дислокации.

В Ново-Талицком парке, где раньше раздавались задорные голоса пионеров, отдыхавших в летних лагерях, размещались два наших стрелковых полка, зенитчики и медсанбат. В живописном бору на речке Харинка находился стрелковый полк, получивший впоследствии боевое наименование «Двинский». Несколько севернее, в районе исторических мест, где происходили революционные события, в парке имени 1905 года, размещались артиллеристы.

Так закончилось формирование дивизии, наступила время интенсивной боевой подготовки. Надо было, не теряя ни одной минуты, скорее готовиться в смертельный бой с врагом.

 

X      X

X

 

КЛЯТВА РОДИНЕ.

 

В жизни каждого человека бывают дни, которые поворачивают его судьбу в ту или другую сторону, которые остаются незабываемыми навсегда.

Вот именно таким днем и было 7-е сентября 1941 года для воинов-ивановцев.

Они приносили клятву на верность служения Родине.

В Куваевском лесу, на берегах река Талка, и повсюду, где разместились лагеря боевых полков, было празднично и торжественно.

Вот он, Бегинский парк с сосновой рощей и аллеями, вековые сосны которых протянулись ветвями навстречу друг другу, слепились как в объятиях.

Здесь еще вчера слышались веселые песни и крики детворы. Здесь провели свои детские годы сотни и тысячи тех, кто сегодня от станков из колхозных полей пришел сюда и, крепко стиснув винтовку в руках, стал в шеренги полков.

Здесь их Родина. Они выстроились, чтобы сказать, ей священные слова клятвы и уйти в жестокий бой.

Из первой шеренги выходит боец КУЛИКОВ – комсомолец, помощник мастера фабрики «Красная Талка». Он заметно смущен, привык говорить под шум машин, под гул станков. А сейчас вдруг мертвая тишина и сотни глаз смотрят на него.

Громко по лесу раздается его взволнованный голос:

«Я, гражданин Союза Советский Социалистических Республик, вступая в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным бойцов…»

За ним выходят из строя красноармеец БАРБАКОВ – коммунист, ткацкий мастер фабрики имени БАЛАШЕВА. Он тоже громко и отчетливо повторяет каждое слово присяги.

«… – Я, клянусь защищать ее мужественно, умело, с достоинством и честно, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагом.»

Эти слова звучат с какой-то особенной волей и уверенностью.

Так один за другим выходят из строя воины-ивановцы, вчерашние ткачи, прядильщики, слесари, токари, инженеры, колхозники.

Простыми словами военной присяги они говорят с матерью Родиной, клянутся ей сражаться, не щадя ни крови, ни жизни, но победить врага.

 

X      X

Х

 

ТАК МЫ ГОТОВИЛИСЬ К БОЯМ.

 

Наступил сентябрь. Опасность, нависшая над Родиной, становилась все более грозной. Гитлеровские орды продолжали рваться вперед. Звери, вооруженные автоматами, посаженные на мотоциклы и автомашины, одетые в броню танков, вгрызались все глубже и глубже в пределы нашей Отчизны, топтали наши земли, сжигали наше добро, уничтожали и грабили города, истребляли наших сограждан, позорили женщин.

Советскому человеку невыносимо было слушать о чудовищных злодеяниях фашистских мерзавцев. Рука тянулась к оружию, душа рвалась на поле брани.

Ивановцы хорошо понимали, что войну с фашистской Германией нельзя считать войной обычной. Она является не только войной между двумя армиями. Она является, вместе с тем, великой войной всего Советского народа против немецко-фашистских войск.

Среди влившихся в наши ряды были люди разных профессий, разных возрастов. Но всех роднила и объединяла одна великая освободительная идея – во что бы то ни стало очистить Советскую землю от немецко-фашистских мерзавцев.

На этой почве между старшими по возрасту бойцами и молодежью сложилась крепкая боевая дружба. «Старики» учили молодежь не только искусству воевать, но и воспитывали лютую ненависть к врагу.

В задушевных товарищеских беседах бывалые солдаты, коммунисты, разъясняли молодым разницу между первой и второй империалистическими войнами. Они говорили:

– Война 1914 года не была народной, ее затеяли капиталисты и помещики. Но и тогда мы, русские, дрались храбро. Не один раз наше русское «ура» приводило немцев в смятение. Они всегда нас боялись. А теперь – совсем другое дело, теперь наше храброе «ура» умножено на первоклассную военную технику. Теперь победа зависит только от нас.

Эти беседы создавали боевую товарищескую атмосферу, являлись необходимым условием успешного хода боевой подготовки.

С 4-го сентября 1941 года в частях дивизии боевая подготовка развернулась и пошла полным ходом. По программе в этот период были отработаю такие важные темы, как действие отдельного бойца, основы стрелковой и огневой подготовки, красноармейцев учили за полем боя, искусству самоокапывания и маскировки.

В Иванове бойцов настойчиво готовили к трудным маршам. Замечательно было то, что дивизия имела возможность проводить занятия всем составом одновременна. Роты, батальоны, полки действовали, как части целого, а дивизия, как целостная крупная боевая единица.

Принималась все меры к тому, чтобы ничего не мешало широкому развороту боевой подготовки. Продолжительное время дивизия не имела полного комплекта вооружения, что мешало боевой учебе. Тогда по приказанию командира дивизии были изготовлены макеты не только винтовок, гранат, но даже пулеметов и минометов.

Но вот поступило долгожданное вооружение, первоклассные пушки, минометы, пулеметы, автоматы, винтовки. Боевая подготовка поднялась на еще более всякую ступень. Занятия стали содержательнее и оживленнее, относится к ним стали с большим интересом и серьезностью. Появилась возможность организовать боевые стрельбы.

Стрельбы явились нашим первым экзаменом. Они показали нашу зрелость. Особенно хорошие результаты дали стрельбы из минометов. Ивановцы убедились, каким грозным оружием является миномет.

Огромную помощь в повышении качества боевой подготовки оказал дивизии Ивановский Обком ВКП/б/. В тот момент, когда не хватало вооружения, Ивановские большевики собрали большое количество учебных винтовок и боевая подготовка пошла успешнее. Много помогал Ивановский Обком ВКП/б/ и в политически воспитаний воинов соединения. Ежедневно во все подразделения, он посылал лучших лекторов и докладчиков, снабжая нас газетами, литературой.

Большую роль в политическом сколачивании рядов сыграла первая партийная конференция соединения, которая состоялась в средине сентябре.

На конференции выступал секретарь Ивановского Обкома ВКП/б/ тов. ПАЛЬЦЕВ. Он рассказал участникам об огромном патриотическом подъеме, охватившем трудящихся области, о больших делах рабочих и колхозников в помощь фронту, напомнил о боевых традициях Иваново-Вознесенцев и призвал воинов новыми боевыми подвигами умножить эти славные традиции, чтобы стать достойными имени Михаила Васильевича ФРУНЗЕ.

Коммунисты дивизии, устами своих лучших людей, дали клятву – оправдать доверие трудящихся – Ивановцев, быть верными до конца своей Отчизне, не жалея своей жизни – драться с врагом мужественно и отважно.

Партийная конференция запечатлела свою клятву в письме Великому СТАЛИНУ.

«Дорогой Иосиф Виссарионович! Мы, большевики Н-ского соединения… шлем Вам, вождю народов, другу и учителю трудящихся, свой пламенный красноармейский привет.

… Вы оказали нам высокую честь, присвоив соединению имя величайшего пролетарского полководца – имя Михаила Васильевича ФРУНЗЕ. Мы отчетливо понимаем, какие великие и ответственные задачи стоят перед нами, чтобы оправдать его имя.

… Мы обещаем Вам, товарищ Сталин, что с честью выполним военную присягу. Мы будем сражаться так, как сражался Михаил Васильевич ФРУНЗЕ.

… Веди нас в бой, дорогой товарищ СТАЛИН! Мы боремся за правое дело. Враг будет разбит. Ивановцы вновь впишут славную страницу в истории Социалистической Родины.»

Так под руководством командира соединения, полковника КНЯЗЬКОВА и комиссара – полкового комиссара ЛОСКУТОВА, личный состав подготовился к боям.

 

Х      Х

Х

 

ПЕРВАЯ ПУШКА. НА АРТПОЛИГОНЕ.

 

Гордые духом, ловкие телом, хваткие рассудком, люди пришли в нашу дивизионную артиллерию. Они понимали, что в этой великой войне, в войне моторов и высокой боевой техники, на артиллеристов выпадает самая почетная, но вместе с тем и самая ответственная роль. Надо было спешно готовиться к выполнению этой почетной задачи. Это диктовалось и всей суровостью обстановки, которая складывалась к тому времени на фронтах Отечественной войны.

Но трудности организационного периода еще не были изжиты, в частности, задержалось поступление материальной части, не было пушек.

Вот здесь-то и понадобилось творческая инициатива, находчивость, смекалка. У наших людей она нашлась.

С помощью местных жителей на конной дворе одной из Ивановских фабрик была найдена старая, заржавленная 76-миллиметровая пушка. Это была замечательная находка. Замечательная потому, что благодаря этой пушки представилась возможность тут же развернуть боевую подготовку артиллеристов, не дожидаясь массового получения вооружения.

Так и было сделано. Старую пушку перевезли с конного двора на артполигон, привели ее в порядок – вычистили, покрасили и стали изучать.

Так зародилась дивизионная артиллерия.

Первая пушка произвела исключительное впечатление, особенно на людей, не знаковых с мощным артиллерийским вооружением. С начала пушку с любопытством рассматривали со всех сторон, щупали руками, хлопали по стволу, как доброго коня по крупу, старалась вникнуть в «тайны» ее устройства, поднять взаимодействие частей. Затем приступали к плановым, по расписанию, занятиям.

Пушка переходила из одного огневого взвода в другой с тем, чтобы каждый боец имел возможность ее изучить, освоил приемы работы с ней, чтобы каждый расчет добился слаженности и четкости в своей работе, взаимозаменяемости номеров. В этом отношении первая пушка сыграла немаловажную роль.

Подлинным торжеством было встречено в артполку массовое вооружение.

– Поступили первоклассные пушки, новых систем, слыхал? – обращались с вопросом друг к другу артиллеристы.

Эшелон с пушками и пулеметами прибыл на железнодорожный тупик Ивановского силикатного завода, где вагоны были быстро разгружены и пушки доставили на артполигон. Началась новая страница в жизни артиллеристов. Они ее отметили большим подъемом в боевой подготовке. Люди поняли, что на них возлагается большая ответственность – научиться из прекрасных пушек стрелять отлично, метко, сокрушительно.

– С такими пушками можно воевать! – говорили между собой артиллеристы – Из них будем крошить немцев…

Вскоре первый этап боевой подготовки артиллеристов – был пройден. Наступил момент боевых стрельб, которые и состоялись в районе одного совхоза, в 20 километрах от города Иваново.

Стрельбы показали высокую боевую выучку наших артиллеристов, их готовность бить врага метко, наверняка: Правда, еще сказывалось отсутствие практического, боевого опыта. В этом отношении характерна одна деталь: во избежание несчетных случаев стреляли тогда со шнуром. Будущие герои тогда еще не знали, что придет время, когда обстановка заставит стрелять, не отходя от орудия, не отрывая глаз от панорамы, чтобы засыпать врага ливнем раскаленного металла.

 

X      X

X

 

ПО ВРАГАМ.

 

Один за другим, день и ночь, эшелоны шли на фронт. Из Саратова и Вологды, из Иванова и Красноярска – с Урала, из Сибири, с Волги и Кавказа, со всех больших и малых городов, шли на защиту Родины ее сыны.

В хмурый предосенний вечер над городом ткачей разразилась гроза, грянули раскаты грома, полил теплый дождь. В этот вечер провожал сына Вячеслава на фронт старый рабочий – мастер Андрей Сергеевич АЛЕКСЕЕВ. Тридцать лет простоял он, славный русский труженик и заботливый отец, у станка на прядильной фабрике.

До вокзала, до станции, отец и сын шли почти молча, вслед за ними, слегка отставая, двигалась мать Вячеслава. Старушка то и дело просила их:

– Не спешите!.. Куда мне угнаться за вами?

Дождь продолжал лить. Иссиня-черные тучи над городом, закрывали своими глыбами всполохи заката. Солнце пропадало где-то далеко за тучами, как бы проваливалось за горизонтом. Андрей Сергеевич, часто касаясь усов, отвечал жене, сдерживая волнение:

– И спешить некуда – успеем и отставать не след – обидно для нашей фамилии. А ты – не отставай и, не плетись.

До отхода эшелона, с которым должен был отправиться Вячеслав, оставалось несколько минут. Кроме родителей, Вячеслава провожали знакомые, друзья. Они обступили его тесным полукругом около теплушки. Несмотря на дождь, в воздухе была духота, видимо от того, что накалилась земля. В хвосте эшелона были слышны слова песни.

– Дан приказ ему на Запад…

Андрей Сергеевич стоял чуть-чуть в стороне от вагонов, молчаливо переживая печаль разлуки с сыном. Может быть, ему вспомнилось молодость, когда и он уходил в солдаты на войну с германцем. А она и оставила в его жизни глубокий след: пришлось хлебнуть лишений через край.

Мать, Александра Васильевна, все время, пока они стояли возле теплушки, собиралась что-то сказать сыну, да так и не сказала, а только обняла Вячеслава и промолвила всего несколько слов.

– Благословляю!.. Смотри уж там сам – Родина – слово святое, сыночек! Добавлять к этому нечего. В сердце носи это слово и будь достойным…

И тихо, с трудом сдерживая большие слезы, заплакала, не вытирая глаз. Потому, как у Андрея Сергеевича дрожали руки, как он то и дело вынимал из кармана платочек и поспешно смахивая с лица капли дождя, Вячеслав определил, что отец волновался, переживал.

Протяжно загудел паровоз. Вячеслав проворно вскочил в широкую дверь теплушки, взмахом руки прощаясь с отцом, матерью, близкими, со всем, что было перед глазами, с большим, хорошим городом, где он родился и вырос, знал каждую улицу…

Раздалась команда:

– ПО ВАГОНАМ!

Отец подошел к теплушке.

– Ты уходишь на войну, защищать свою землю. Будет, сын, невыносимо трудно в боях, может, смерть в глаза твои ясные глянет не раз… Крепись! Всегда помни, что твой отец лично знавал Михаила Васильевича ФРУНЗЕ, имел от него похвалу за верную службу народу. Не подведи нас, стариков, не запятнай доброго имени своего отца, который был у ФРУНЗЕ храбрым солдатом, дрался и в Семиречье, и на Сиваше, у Турецкого вала… Я знаю, сын, ты любишь жизнь всей силой молодости, горячей крови, светлой мечты. За жизнь драться надо! Ты не один…

Эшелон медленно тронулся и пополз к выходным стрелкам. Андрей Сергеевич шел около вагона, и продолжал говорить:

– Помни – ты не один. Тысячи таких же, как ты, твоих сверстников, посылает наш город на фронт. Они едут вместе с тобой. Посмотри на небо – оно закрыто черными тучами, но завтра их не будет… Так и врагов наших…

Видно было, что Андрей Сергеевич хотел сказать на прощанье, в эти последние минуты, что-то более важное, чем то, что он успел сказать, но поезд стал набирать скорость и он не докончил своего напутствия сыну. Вячеслав не все услышал, уловил, понял, что говорил на ходу отец, но значение, смысл, величие его слов почувствовал всем своим существом, всем сердцем.

Андрей Сергеевич прослезился только тогда, когда поезд скрылся за поворотом. Старый, потомственный рабочий, провожал сына на поле брани, наказывал ему свято беречь, держать в чистоте, дорожить доверием Ивановских ткачей, именем Фрунзе… Из всех слов отца Вячеслав вынес одно большое чувство: любовь к Родине, к светлой памяти Михаила Васильевича Фрунзе, к своему городу.

Сперва медленно, а потом все быстрее и быстрее проплыли, промелькнули перед глазами шумная платформа, большое, под стеклом, здание вокзала с золотыми буквами на фронтоне. Вскоре скрылись из вида и вокзал, и высокая арка, растворились в предвечерних сумерках многоэтажные корпуса фабрик, домов, погас в дымке весь город.

Постукивал на стыках рельс, ритмично и плавно, бежали вагоны, впереди, как большой черный жук, гудел паровоз.

На фронт шел эшелон Ивановцев, готовых грудью отстоять родную землю, драться за Отчизну с врагом. Шло соединение с именем храброго рыцаря революции – Михаила Васильевича ФРУНЗЕ на своем знамени.

На фронт шли ткачи, сыны и внуки ткачей – славные потомки русского рабочего класса.

 

Х      Х

Х

 

Глава II

 

У стен родной Москвы.

 

ВЕЛИКАЯ ЧЕСТЬ.

 

Эшелон приближался к сердцу страны – Москве. Мерно покачивались вагоны, бойцы с удовольствием смотрели в двери теплушек, в открытые люки. Кружась и убегая, чередовались чудесные пейзажи средней России, навстречу поезду бежали разнообразные деревеньки, утекающие в чуть тронутой осенью зелени, виднелись на пригорках белые храмы, путались и мелькали желтые от солнца проселочные дороги.

– Какие места, а? – восхищались в эшелоне. – Не наглядишься: золото, как есть золото!

Перед глазами каждого, кто ехал в эти грозные октябрьские дни 1941 года на фронт, с новой силой вставала красота русской природы.

– Вот она, наша красавица – Родина! – воскликнул Вячеслав Алексеевич. – Вот за все это мы и будем бить врага смертным боем! Не позволим врагу осквернить нашей красоты!

Надвигался вечер. По вагонам пробежали длиннее косые тени, поезд замедлил ход и, вздрогнув, остановился. Это была Москва. На перроне суетились люди, все больше военные, в серых шинелях, с котомками.

Когда наступила пора выгружаться, стало совсем темно. Москва тех дней выглядела сурово и вместе с тем величественно.

Враг продолжал рваться к Москве. Гитлер боялся зимы. В памяти воскресала печальная судьба Наполеона и его армии. Кровавый палач хотел закончить, войну до наступления холодов. Он сладко мечтал о падении Москвы, ему чудились ее роскошные улицы, дворцы, музеи, неиссякаемые богатства, церкви, Красная площадь, Кремль…

Двигаясь по затемненным улицам столицы, воины-ивановцы услышали спокойный голос диктора:

– Внимание! Внимание! Воздушная тревога…

– В ночном небе послышался нарастающий гул: на большой высоте к Москве шли вражеские бомбардировщики. Воздух наполнился тысячами орудийных выстрелов, заработали зенитчики, отражая очередной налет черной стаи «Юнкерсов». Огненные щупальцы прожекторов резали темноту на квадраты, выискивая машины со свастикой.

– Москва в опасности! – Отстоять столицу нашей Родины во что бы то ни стало!

Всеми операциями по обороне Москвы в те грозные дни руководил сам Иосиф Виссарионович СТАЛИН. В те дни здесь творились самые яркие, самые важные, знаменательные страницы истории.

В конце октября 1941 года, по приказу Ставки Верховного Главнокомандования, соединение, сформированное из Ивановцев, заняло оборону на ближних подступах к столице – на рубеже Красное – Чертаново – Царицино – Братаево.

Бойцы и командиры, весь личный состав соединения, восприняли задачу – защищать Москву – как Великую честь. Они были охвачены небывалым воодушевлением и поклялись сражаться с врагом за матушку Москву до последней капля крови.

Красноармеец саперной роты части майора Константина Васильевича БЕЛЯЕВА – тов. ФАДЕЕВ по прибытие в Москву заявил:

– Сейчас наши мысли могут быть заняты только одним – отстоять столицу! Обо всем остальном надо забыть.

Другой боец той же части тов. СЕРЖАНТОВ призывал своих товарищей по оружию, славных патриотов ивановских рабочих:

– Москва – в опасности! Защитим ее своей грудью, матушку. Защищать Москву – сердце нашей матери – Родины – большая, почетная задача!

Бойцы и командиры роты лейтенанта АБРАКОВА обратились ко всему личному составу соединения с призывом – умереть, но не допустить врага к столице.

Оправдать доверие Ставки, дорожить доверием великого СТАЛИНА, стоять под Москвой насмерть – поклялись воины-ивановцы.

А слово Ивановцев – крепкое слово. Великая честь выпала на их долю и они были готовы драться с врагом под стенами столицы, как львы.

 

X      X

X

 

НЕПРИСТУПНЫЕ РУБЕЖИ.

 

Белоснежное поле, густо усеянное буграми, унылые безлиственные рощи. У врага – орешник, сквозь голые ветви его видны аккуратные постройки подмосковных дач – зимний пейзаж окраин столицы. Он кажется мирным, спящим.

И если бы час назад, в хмуром облачном небе, не грохотал воздушный бой и десятки белоснежных бугров не изрыгали бы в небе ливни огня, никто бы и не подумал, что в этих сугробах и рощах искусно замаскированы ДОТы, ДЗОТы, орудия, пулеметы, танки. Всякий признал бы за чудо – откуда за снежным курганом выросла вдруг вереница людей, вооруженных кирками, ломами, лопатами и принялась долбить мерзлую землю.

Да, это было поистине чудом. Бойцы-Ивановцы еще затемно расходились по участкам работы. Рыли траншеи, окопы, ячейки, огневые позиции, противотанковые рвы. Работала с небывалым упорством.

В то время враг рвался к стенам Москвы.

Воздушные фашистские пираты нередко появлялись над окраинами, бросали бомбы, обстреливали. Но ничто не могло остановить людей. В момент бомбежки бойцы ловко ныряли в снег, убегали в убежища и как только приходили минуты затишья, появлялись из-под земли и продолжали свое дело.

С каждым днем взрастали все новые многоамбразурные доты с новейшими механическими приспособлениями, новые хорошо оборудованные артиллерийские и минометные позиции с убежищами и погребами для боеприпасов. С каждым днем росли километры глубоких противотанковых рвов, опоясанных многорядными проволочными заграждениями, минными полями.

Плечом к плечу с бойцами-ивановцами работали трудящиеся-москвичи. В те дни все жили одним порывом, одной мыслью – сделать рубежи непреступными для врага.

Памятен эпизод во время этих жарких работ. Наши саперы-красноармейцы МАТВЕЕВ, БОРИСОВ, ПОПОВ, РОДИОНЫЧЕВ устанавливали противотанковые надолбы.

Был мороз. Боец РОДИОНЫЧЕВ в одной гимнастерке, с засученными рукавами, несколько минут без передышки взмахивал тяжелым железным ломом и ударял им в мерзлый грунт. Наконец, отвалилась ровная глыба земли. РОДИОНЫЧЕВ без труда приподнял ее на высоту плеч, швырнул в сторону и, облегченно вздохнув, снова взялся за лом.

В этот момент к нему подошла пожилая женщина с лопатой в руках, видимо работница одной из московских фабрик. Как-то особенно тепло – по-матерински, она посмотрела ж бойца и тихо проговорила.

– Богатырь!

Он действительно выглядел богатырем. Высокий, плечистый. На широком лице всегда играл румянец, сквозь грубую ткань гимнастерки выделялись стальные мышцы.

Увидев, что боец так увлеченно работает, женщина обратилась к нему почти умоляющим голосом:

– Отдохни, родимый! Что ты мучаешь себя?

– Эх, мамаша! Какой же тут отдых, когда над нами туча нависла! – ответил боец, отворачивая новую глыбу земли.

– Понимаю, голубчик! – продолжала женщина. – И сама вот пришла в семь утра, а сейчас уж темнеет, устала, отдохнуть бы…

– Отдохни, отдохни мать! А мы поработаем еще часок, – вмешался в разговор соседний боец. – Ведь мы защищать вас приехали, немцев здесь встречать хотим. Может, с танками пойдут. На голом-то снегу не усидишь. Вот и торопимся, мать.

Работница не унималась.

– Откуда родом, сынки? – спросила она, обратясь ко всем сразу.

– Все, Ивановцы, – пробасил МАТВЕЕВ.

– Ивановцы? – переспросила москвичка, и сказала:

– Ивановцы – хороший народ! Упорный! Знаю по той войне. Не продет здесь немец.

Старая работница еще раз осмотрела бойцов и громко заявила:

– И я еще, поработаю! И принялась откидывать лопатой мерзлую землю. Рядом стучали ломы, кирки. Народ-герой заковывал Москву в стальное непреступное кольцо обороны.

Наряду с работами по созданию неприступных рубежей обороны, бойцы занимались и совершенствованием боевых навыков. Каждому подразделению были отведены часы и дни, в течение которых проводилось изучение оружия, стрельбы.

Проводились дневные и ночные учения. Воины-ивановцы настойчиво готовили себя к боям.

Это бело накануне исторической 24-й годовщины Октября. Воины ждали встречи с Великим СТАЛИНЫМ, чтоб услышать голос его, чтоб заверить его и сказать ему:

– Мы готовы к сражению! И готовы рубежи наши. Неприступными они будут для врага!

 

Х      Х

Х

 

ПАРАД У КРЕМЛЯ.

 

Сурово и грозно выглядела военная Москва ноября 1941 года. По улицам двигались на Запад, к передовым линиям, полки и дивизии – пополнение войскам, которые должны были остановить врага, нанести ему сокрушительный контрудар.

За успешную работу по укреплению рубежа обороны под Москвой и за отличные показатели в боевой и политической учебе, дивизия Ивановцев была удостоена чести участвовать на историческом параде на Красной площади 7-го ноября 1941 года.

В это седое зимнее утро великая площадь дышала спокойной торжественностью. Не в далеке от нее, в ста с лишним километрах, находились враги.

В те дни защитники Москвы шли по Красной площади, мимо седого Кремля, и обращая взоры к мавзолею ЛЕНИНА, клялись Великому СТАЛИНУ – отстоять родную столицу. Осененные знаменем ЛЕНИНА, под водительством СТАЛИНА, ринулись тогда в бой советские дивизии и под их сокрушительным ударом были отброшены стоявшие под Москвой фашистские полчища.

Москва выстояла. Москва нанесла врагу богатырский удар. Отсюда, из под Москвы началось в те грозные дни могучее наступление Красной Армии, которая разгромила вражеские войска, под Сталинградом, под Ленинградом, на Украине, в Белоруссии.

В 24-ю годовщину Великой Октябрьской Социалистической революции, вместе с другими прославленными воинами Красной Армии, у стен Кремля демонстрировали свои силы, свою волю к победе, свою преданность Родине и Великому СТАЛИНУ, бойцы и командиры-ивановцы сочинения имени ФРУНЗЕ.

Когда мимо мавзолея, в строгом величии, четким шагом, проходили, подтянутые бойцы-ивановцы, вооруженные автоматами, на трибуне раздались аплодисменты. Воинов-ивановцев тепло приветствовали руководители партии и правительства, приветствовал родной и Великий СТАЛИН.

Это были незабываемые минуты. Каждый кто пережил их на Красной площади, был преисполнен чувства гордости за Отчизну, за героический народ, за родную большевистскую партию. Взоры всех ивановцев-участников парада у Кремля – были устремлены к трибуне мавзолея, где, окруженный своими соратниками, стоял в серой солдатской шинели родной СТАЛИН.

В незабываемый, исторический час вся Москва, вся страна, весь мир слушал слова вождя.

«Великая освободительная миссия выпала на нашу долю. Будьте же достойными этой миссии. Война, которую вы ведете, есть война освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков – Александра НЕВСКОГО, Дмитрия ДОНСКОГО, Кузьмы МИНИНА, Дмитрия ПОЖАРСКОГО, Александра СУВОРОВА, Михаила КУТУЗОВА. Пусть осенят вас победоносное знамя Великого ЛЕНИНА!

За полный разгром немецких захватчиков! Смерть немецким оккупантам!

Да здравствует наша славная Родина, ее свобода, ее независимость!

Под знаменем ЛЕНИНА – вперед к победе!»

Соединение было готово к любым испытаниям. Бойцы-ивановцы рвались в бой.

 

Х      Х

Х

 

Глава III

 

От Москвы до Осташкова.

 

ПО СЛЕДАМ ЖАРКИХ СХВАТОК.

 

Свершилось!..

Грозная рука возмездия, занесенная над врагом под Москвой, опустилась на него всей своей сокрушающей мощью.

Сбылось!..

Сбылось предсказание Великого СТАЛИНА, его вещие слова, сказанные им 3-го июля 1941 года о том, что «Наш отпор врагу крепнет и растет, что зазнавшийся враг должен будет скоро убедиться к этом, – стало былью».

Чао пробил…

Он, наш Великий, любимый, гений и сердце нашего народа – родной СТАЛИН подготовил и осуществил разгром немцев под Москвой. Ему, и только ему, нашему СТАЛИНУ, воздает наш народ великую благодарность за гениальный замысел разгрома немцев под Москвой. Кроме СТАЛИНА не было в истории веков такого полководца, который бы с такой научной глубиной, обосновал, определил момент для нанесения удара по врагу. Только он, наш Великий СТАЛИН, вооруженный самой передовой марксистко-ленинской теорией, указал нам верный путь к победе.

Разгромленный и морально опустошенный под Москвой враг – покатился на Запад. Мощной лавиной бросились на него окрепшие полки, дивизии, корпуса Красной Армии. В их числе пошла добивать победу и наше славное Ивановское соединение имени ФРУНЗЕ.

На основании приказа Ставки Верховного Командования от 19 декабря 1941 года наше соединение должно было из под стен Москвы двинуться в район города Осташкова.

Этот знаменательный марш и начался 20 декабря. Знаменательным этот марш был в трех отношениях: совершался он в тяжелых условиях декабрьской стужи и метели, в момент великого перелома нашей борьбы с врагом; и шли мы впервые на смертный бой и, наконец, наш путь проходил следами жарких недавних схваток.

Москва – Дмитров – Кимры – Лихославль – Торжек – Кувшиново – Осташков, вот этапы, по которым быстрыми темпами, за 4-5 дней, совершала наше соединение свой 400-километровый марш.

Никогда не забудутся дни этого кратковременного, но сурового марша.

Казалось, что могло быть трудного в этом марше? Люди, лошади, пушки, имущество перебрасывались на автомашинах. Между тем трудности были не малы. Как раз в эти дни стояла такая декабрьская стужа, такой пронизывающий одежду мороз, что захватывало дыхание. От быстрого хода автомашин холод как бы удваивался. А с 21-го декабря прибавилась новая трудность – начались снежные заносы.

По сугробам, в метель почти невозможно было пробираться не только на автомашинах, но и пешеходам.

Но люди упорно боролись со стихией. Они своими руками расчищали каждый метр пути, невзирая на холод и усталость. Все стремились к тому, чтобы обеспечить беспрепятственное продвижение десятков и сотен подвод и автомашин.

Каждый боец и командир горели одним желанием – как можно скорее прибыть на место и ринуться в схватку с врагом. Все понимали, что предстоит встать в ряды непосредственных участников великой битвы.

Боевое настроение нарастало в самом пути, так как мы проследовали местами недавних исторических схваток за Москву.

На полях, городах и селах Подмосковья, бойцы видели следы отступающего зверя – темные пятна его крови, разбитую советскими пушками его хваленую технику. Вместе с тем они видели, какие несметные богатства таит в себе наша Родина – видели красавец-канал Москва – Волга с его сказочными сооружениями: шлюзами, пристанями, украшенными мрамором и скульптурными изваяниями: видели множество первоклассных промышленных предприятий под московских городов и поселков, богатые фермы колхозов.

– Вот на что зарится враг! – говорили политработники бойцам.

– Зарился, да руки коротки у него сказались! – дружно отвечали бойцы.

Все виденное поднимало боевой дух, воспитывало жгучую, непримиримую ненависть к врагу.

Вот и Осташков. Марш окончен. Первым сюда прибыл полк майора Алексея Терентьевича САМАРСКОГО.

 

Х      Х

Х

 

ЗАВТРА, В БОЙ!

 

Осташков встретил нас сердитой снежной пургой. Снег шел всю ночь и весь день. В воздухе носились пушинки, окутывая прибережные холмы и озера белым одеялом. Снег облепил стволы деревьев, тяжелой шапкой лежал на ветвях, запорошил тропинки. Сквозь снежную замять мелькали огни приглушенных фар. Автомашины одна за другой въезжали в деревню Залучье. Немного позже, длинными и казались бесконечными вереницами, подтягивались обозы. С машин сгружались пушки, пулеметы, боеприпасы. Все это быстро маскировалось под крышами сараев, у стен домов. Бойцы повзводно расходились по хатам.

Тоже происходило и в соседних деревушках Заселье, Никольское, Замошье. Полки Ивановцев сосредотачивались на восточном берегу озера Селигер.

Пустынные улицы деревень обивали на час и снова становилось безлюдно и тихо, и лишь изредка, с того берега озера доносились глухие отзвуки артиллерийских разрывов. Их слышали часовые на вахтах, и невольно у каждого рожалась мысль – завтра в бой.

Приказа о наступлении еще не было, хотя его, с часу, на час, ждали все от солдата до командиров полков.

У хаты выстроилась колонна бойцов. Издали, их белые каски и халаты трудно было отличить от снега. К одной из колонн подошел лейтенант ЛЕОНОВ – командир минометной роты.

– Ну хлопцы, готовы к бою? – весело и с задором спрашивал он своих бойцов.

– Готовы! – ответили хором минометчики.

– Это хорошо, но приказа еще нет. Все вы должны понимать, что минуту сейчас нельзя терять даром. Учиться надо, чтобы бить наверняка.

После небольшой паузы лейтенант скомандовал:

– Минометы на …!

Цепь минометчиков, с тяжелыми плитами и стволами за спиной, шла в лес.

– Огневая позиция здесь, – показывает своему расчету командир НАЗАРОВ. Бойцы осторожно кладут материальную часть, скрытно подползают к кустарнику. Начинается привычная работа лопатой. Проходят минуты и миномет уже стоит в глубокой снежной яме. Остальные номера укрепляют позиции бревнами.

– А нужно ли делать это? – спрашивает у своего товарища боец КУЗЬМИН. – Ведь здесь воевать не будем. Наверное, за озеро завтра пойдем, в бой, там бы и строить надо.

– Вот именно завтра в бой, так учись сегодня, пока можно, – отвечает ему наводчик ЛАШПИН.

КУЗЬМИН, смущенный своим вопросом еще активнее, принимается за работу.

Рядом, у опушки ползет цепь стрелков. Среди них, толкая впереди себя станковый пулемет полз по-пластунски сержант ЧАПКИН. Он весь в снегу. Его трудно обнаружить. Поминутно он останавливает своих товарищей и говорит, то одному, то другому:

– Не так ползешь! Так убьют тебя с разу. Смотри, как нужно…

Он оставляет пулемет и ползет рядом с товарищем. Все тело его плотно втиснуто в снег, невидно ни туловища, ни рук, ни ног, лишь белая каска изредка появляется над снегом.

Цепь продолжает движение. Только внимательно всматриваясь, можно отличить на белом покрове земли ползущие бугорки.

В ожидание боевого приказа проходит несколько дней, но ни часу не теряют даром воины-ивановцы. Они учатся. Учатся передвигаться на поле боя, преодолевать проволочные заграждения, стрелять. Настойчиво готовят себя к боям. Каждый живет одной мыслью – завтра в бой.

 

Х      Х

Х

 

Глава IV

 

С боями – вперед!

 

Боевое крещение.

 

И бой, грянул. Настал день боевого крещения – памятный день 9-го января 1942 года.

Бойцы и командиры майора ЕФРЕМИДЗЕ стояли плечом к плечу и видели перед собой безбрежную равнину Селигера, покрытую белесой морозной дымкой тумана.

Они слушали боевой приказ. Им предстояло первым ударить по врагу. На их пути стояли села Большое Лохово и Высокое, где за рвами, за минными полями, за многорядной колючей проволокой отсиживались немцы.

…Вот и первая ракета. Содрогнулась земля от орудийного гула. Побагровело голубое январское небо. Цепи Ивановцев пошли на село.

Враг сопротивлялся яростно. Когда до села оставалось 200-300 метров, гром артиллерийских разрывов разразился над цепью стрелков. Скоро к грохоту разрывов примешался пронзительный свист пуль. То впереди, то сзади вздымались огромные столбы черной земли. Густым пороховым дымом наполнялся воздух.

Когда бойцы перед боем давали слово – драться мужественно, они еще не представляли себе, что значит бой, что нужно делать в бою? Но сейчас понял каждый… И те, что были послабее духом, по напугались в первые минуты, пытались залечь, спрятаться, но это было только в первые минуты. Видя, что друзья продолжают идти вперед, они вскакивали и бежали вместе с ними. Ни один не покинул поля боя.

Пример показывали коммунисты. Увидев, что бойцов задержал пулеметный огонь, парторг пулеметный роты сержант ЛОПАНЕЕВ стремительно подбежал с пулеметом и открыл огонь по немецким автоматчикам.

Несколько метках очередей ополовинили немецкую цепь, приглушили их пулемет. Путь был свободен. Но в эту минуту вражеская пуля сразила ЛОПАНЕЕВА. Смертельно раненый, он упал головой вперед, судорожно вздрогнуло его тело, но он еще набирается сил, чтобы вытянуть руку и крикнуть:

– Веред друзья, веред!

Слова героя подняли роту. Теперь впереди цепи многие коммунисты. Среди них, размахивая пистолетом, бежал комиссар ТАРАСОВ. За ним поднялся весь батальон, а потом и весь полк Ивановцев неудержимым потоком ворвался в село. После короткой рукопашной схватки враг был смят. Всюду – у орудий, пулеметов, ДЗОТов лежали трупы немцев.

Эта же картина наблюдалась и в селениях: Девичье, Величково, Луги, Жукопа, где с такой же доблестью сражались полки Ивановцев майоров БЕЛЯЕВА и САМАРЦЕВА.

Богаты были трофеи этих боев: о них с охотой вспоминают участники. Они говорят: только винтовок мы взяли тогда более двух с половиной тысяч, 300 вагонов, а сколько машин? Сколько складов?

Это были только первые схватки. Только первое боевое крещение. Его с честью выдержали воины-ивановцы…

 

Х      Х

X

 

КРОВЬ КОММУНИСТА.

 

«Герой подтянуты и строгий,

Стоит Абрамов у дороги.

Ему Ивановцы видны –

В бою окрепшие сыны.»

 

Высота с небольшой березовой рощей перед деревней Девичье, дышала огнем и смертью. Укрепившись за ней, немцы неистово огрызались. Четыре пушки, больше десятка ручных и станковых пулеметов врага беспрерывно били по наступающей роте лейтенанта Михаила Абрамова. И когда бойцы-ивановцы достигли лощины, перед ними встала такая стена заградительного огня, что они вынуждены были залечь и окопаться. Эта остановка ничего хорошего не сулила. Лощина, где лежали бойцы, кипела от разрывов снарядов.

Парторг-пулеметчик сержант ЛОПАНЕЕВ вызвался с группой смельчаков продвинуться по снежному полю вперед и атаковать позиции врага у подножья высоты. Получив разрешение, пятеро отважных ползком преодолели подступы к высоте. Теперь лишь 20 метров отделяло их от немцев, ЛОПАНЕЕВ громко скомандовал:

– Огонь!

Четыре автомата и ручной пулемет внезапно ударили по гитлеровцам. Ошеломленные, они бросили свои позиции и побежали. В это время поднялся во весь рост и появился впереди роты коммунист – лейтенант АБРАМОВ. Молодой, красивый, на глазах врага, он смело рванулся на высоту.

– За мной, лихие воины! Вперед! За матушку Родину, за русскую деревню Девичье!

Рота лейтенанта АБРАМОВА, воодушевленная примером своего командира, несокрушимой лавиной ворвалась в траншеи противника, заняла Девичье, перебила засевших в домах немцев и пошла дальше.

В этом бою – командир – герой, раненый в руку, сам перевязал себе руку и снова крикнул бойцам:

– Вперед, орлы! – Я всегда с вами!

Кровь, просачивалась сквозь повязку, каплями падала на снег, он окрашивался в алый цвет и таял.

Бойцы видели перед собой быстро бегущую фигуру героя – лейтенанта, видели пятна крови на снегу, которые оставлял позади себя командир, и каждый говорил:

–Так сражаются коммунисты!

Ненависть к врагу побеждала, казалось, невыносимые трудности, утоляла страдания и боль. Кровь коммуниста огнем горела и на снегу, и в груди каждого воина, звала вперед, к возмездию, к расплате.

Дорого обошлось для гитлеровцев кровь коммуниста: в бою за девичье они потеряли 7 пулеметов, 3 пушки, минометную батарею. На снегу валялось 58 изуродованных трупов.

 

X      X

Х

 

ФАШИСТСКИЕ СТЕРВЯТНИКИ ГОРЯТ.

 

В журнале боевых действий соединения, наряду с героическими подвигами стрелков, пулеметчиков, минометчиков, танкистов, саперов, скромно рассказывается об успехах наших славных зенитчиков – зорких часовых советского неба. Они смело вступали в единоборство с «Фокке-Вульфами» и «Мессершмиттами», «Юнкерсами» и «Хейнкелями», и фашистские стервятники горели.

Ниже приводятся записки из дневника командира взвода отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона – лейтенанта Александра Петровича ЕРОХИНА, в которых он описывает боевые действия зенитчиков.

16-го января 1942 года. Огневая позиция размещена в деревне Жукопа. Наша задача – прикрыть от нападения с воздуха проходящие полки. Утро только начиналось. На востоке алой каймой горела заря. Длинной вереницей двигалась пехота, артиллерия, лыжники. Вперед, друзья – Ивановцы! Вперед, на Запад!

В 9 часов утра показался вражеский самолет. Он прошел бреющим полетом над сараями и дал несколько беспорядочных очередей из пулемета. Мессершмитт-109» часом позже появился снова. Еще несколько секунд и он войдет в зону нашего обстрела…

Открываем огонь. Самолет делает резкий бросок влево и переходит в пике. Мощная стальная струя снарядов преследует воздушного пирата. Сброшенные бомбы упали далеко от цели. Фашистский летчик свою задачу не выполнил.

В 10 часов 45 минут небо наполняется гулом моторов. Шесть немецких стервятников избрали метод – звездный налет – и атакуют нас со всех сторон. Расчет на месте и готов отразить налет. «Юнкерсы-88» встают на боевой курс, чтобы сбросить на нас свой смертельный груз. Своевременное перенесение огня с одной цели на другую не дает возможности фашистам сбросить бомбы точно на орудия. Они оглушительно рвутся где-то в стороне, за домами…

Расчет мужественно и стойко отражает атаку за атакой. Крутится, как белка в колесе.

Одна из очередей дает прямое попадание в самолет. «Юнкерс», оставляя след густого черного дыма, стал терять высоту и скрылся за лесом. Остальные, видимо боясь такой же участи, поспешно скрылись в разных направлениях. Из них нашелся только один «храбрец», который, предварительно набрав высоту, держал курс точно на орудия. Он летел едва заметный, так как облачная пелена скрывала резкие контуры самолета.

Отрывается бомба… другая… третья, четвертая… Вбираю из серии наиболее опасную для нас, наблюдаю за ней. В последний момент подаю команду:

– Ложись!

Дрогнула земля… Гулом наполнилась деревня, высокий столб густого дыма поднялся вместе с расщепленными бревнами, мерзлой землей… Бомба разорвалась в 20 метрах от орудия. Дом, в котором мы расположились, перекосился от воздушной волны, двери не закрываются, в рамах – ни одного стекла.

Ночью, пожалуй, будет холодновато.

Полки нашего соединения, ворвались в Андреаполь. Бои идут на улицах города. К концу дня город полностью очищен от врага.

17-го января. Гордимся командиром первого орудия – сержантом Семеном Арсентьевичем ЕРОШКИНЫМ (до войны он работал табельщиком Большой Кохомской мануфактуры), гордимся наводчиком Дмитрием Федоровичем РАКОВЫМ (до войны - повар ресторана № 2 города Иваново). Они сегодня самостоятельно, находясь в деревне Большое Лохово, отбили 11 воздушных атак и сбили при этом один вражеский самолет. Очень жалею, что со своим вторым орудием мне пришлось задержаться в деревне Жукопа.

Было бы веселее.

19-го января. Вчера прибыли в деревню Ерохино. Оба орудия прошлой ночью заняли огневые позиции.

На рассвете отбили нападение наземного противника, пытавшегося войти в деревню. Результаты: убитых немцев – 41, много взято в плен. С нашей стороны потерь нет.

С утра активно действует неприятельская авиация, но под действием нашего огня своей задачи не выполняет. Гитлеровские летчики стараются усложнить нам стрельбу: делают виражи и с них производят бомбежку. Это бесполезная трата бомб.

Один из самолетов решил подавить нашу огневую точку. Видимо, здорово мы им насолили. Он делает стремительное пике и на высоте 20-25 метром бреющим полетом держит курс строго на наше орудие.

Готовлюсь к дуэли… Кто кого? Подбадриваю расчет:

– Спокойно, внимание!..

Дистанция между нами сокращается – 300 метров… 200… 100…

– Огонь!

Короткая очередь попадает в правый мотор, одновременно на орудия сыплются бомбы. Положение не завидное, ибо попадание в нас неминуемо. Ведь серия – 8 бомб!

Подал команду: «Ложись!». Несмотря на опасность, мучает любопытство – где упадет «Юнкерс»?

Самолет пролетал над нами, теряя на пути металлические детали.

Все это произошло так молниеносно, что наводчик сержант БРУНДИН успел только радостно воскликнуть:

– Товарищ лейтенант, в мотор угодил!

Бомбы не рвались. Подаю команду:

– По местам!

Едва расчет стал на платформу, раздался взрыв.

– Ложись! – крикнул я поспешно.

Взрывается вторая, третья, четвертая, пятая… Должно быть восемь. Выжидаю… Сколько можно лежать? Поднялись… В двух метрах от нас из рыхлого снега торчал хвост бомбы-стабилизатор.

Самолет тем временен приближался к земле. Не далеко от деревни он срезал верхушки многолетник сосен и упал в лесу. Фашистский коршун стал грудой металлического лома. Он перевернулся «на спину» фюзеляж отломан и треснул пополам.

1-го февраля. Местечко Ильино. Два дня непрерывно отбивали атаки «Юнкерсов», которые пытаются бомбить мирное население.

Неоднократно немцы стремились подавить наши огневые точки. Отбивали налеты. Только мужество и настойчивость артиллеристов заставляли немецких летчиков свертывать с боевых курсов.

Сегодняшний день рекордный. Нашей батареей в течение двух часов сбито три самолета, из которых два уничтожены огневым расчетом моего взвода /опять сержант ЕРОШКИН и наводчик РАКОВ/.

Политрук Булаков ходил на место падения самолета и привел с собой двух пленных немцев. Лейтенант Тулупов доставил еще одного «асса» с другого экипажа. Рваные, окровавленные, перепуганные головорезы. Дрожат от крепкого русского мороза, непрерывно бубнят: «Капут! Капут!».

Наводчик Брундин отвечает им:

– Вам всем скоро капут!

10 марта. Сегодня знаменательный день в моей жизни. Командование вызывает меня для вручения ордена Красная Звезда. А еще радостнее на душе потому, что в числе орденоносцев три храбреца моего взвода – командир первого орудия – сержант ЕРОШКИН, наводчик младший сержант РАКОВ и наводчик второго орудия сержант БРУНДИН. Как хорошо, когда видишь плоды своей работы по подготовке зенитчиков! Это они за короткий срок сбили 17 фашистских стервятников, уничтожили 36 воздушных пиратов. Это они, не моргнув глазом, вели сокрушительный огонь под визгом пуль, разрывами бомб и гранат. От всего сердца я горжусь такими патриотами, как младший сержант АРТЕМЬЕВ, заряжающие КОВАЛЕВ и ГРИШАНОВ, прицельный ВЕСЕЛОВ. Простые советские люди, они стали героями великого народа, обнажившего меч в защиту своей чести, независимости и свободы.

Миллионы воинов Красной Армии сжимают рукоятку этого меча, и его пылающее лезвие не будет вложено в ножны до окончательного разгрома врага.

За дальнейшие успехи, герои – зенитчики!

 

X      Х

Х

 

АНДРЕАПОЛЬ – ЗАПАДНАЯ ДВИНА. ОСВОБОЖДЕНЫ.

 

Январь 1942 года отмечен в истории нашего соединения как месяц боев и тяжелых походов.

Враг под натиском возмужавшей и окрепшей Красной Армии отступал на многочисленных участках, в том числе, и на Калининском фронте. Задача наших войск состояла в том, чтобы, не давая врагу передышки и возможности закрепиться на выгодных рубежах – беспрестанно гнать и гнать его с родной земли.

Знаменательный прорыв немецкой обороны, осуществленный стрелковым полком нашей дивизии 9-го января, полком, которым командовал майор ЕФРЕМИДЗЕ, – открыл победоносный путь остальным подразделениям. Как всесокрушающий вихрь устремились наши части в этот прорыв.

Подвижность, искусный маневр и быстрота боевых маршей решали тогда успехи. И наши воины хорошо понимали это. Противник хотел остановить наши части на подступах к деревне Величково. Им были пристреляны каждый кустик и холмик. Продвижение казалось невозможным. Но автоматчики КИРСАНОВ, ЛАРЦЕВ и другие во главе с лейтенантом СМИРНОВЫМ и парторгом СЫСКО, коротким, быстрыми бросками пробирались вперед, обманывая врага, невзирая на глубокий снег. У дороги, по которой противник мог отойти из деревни безнаказанным, они залегли. Когда собрались сюда все, лейтенант СМИРНОВ решил атаковать врага с тыла. Немцы заметили наших автоматчиков и открыли по ним огонь. Ивановцы не дрогнули. Раненого лейтенанта СМИРНОВА заменил парторг СЫСКО, и атака завершилась полной победой. Вражеский узел сопротивления был ликвидирован.

– Снова вперед! – звучало на устах бойцов.

На подступах к городу АНДРЕАПОЛЬ на высотке стоял подозрительный сарай. Артиллерийские разведчики обнаружили в нем вражеского наблюдателя-корректировщика. Бойцы огневого взвода младшего лейтенанта КАРПОВА, искусно маскируясь, подкатили орудие на расстояние прямого выстрела. Метким залпом фашистский глаз был выбит. Им оказался унтер-офицер Ганц РИДЭЛЬ.

– Путь свободен, товарищи пехотинцы! Вперед!, – радостно и возбужденно сообщили по телефону артиллеристы в штаб стрелкового подразделения.

Подобными фактами мужества, отваги, мастерства и смекалки богат путь нашего соединения.

Богаты и результата боев этого периода. За десять дней дивизия, в условиях бездорожья, по глубокому снегу, прошла с боями свыше 300 километров, разгромила бригаду «СС» «Мертвая голова», 189 пехотный полк, крепко потрепала 83 и 205 пехотные дивизии врага, освободила поселки ПЕНО, ОХВАТ, 16-го января город АНДРЕАПОЛЬ, а 20 января, в точном соответствии с приказом – город ЗАПАДНАЯ ДВИНА.

За это время были освобождены и 920 других населенных пунктов.

За отличные боевые действия, за храбрость, мужество и мастерство – 184 бойца и офицера были награждены орденами и медалями.

Появилась славная плеяда первых орденоносцев соединения. Слава им!

 

Х      Х

Х

 

ВРАГ В КОЛЬЦЕ.

 

… В бурях и метелицах

Прошел февраль,

Как праздник,

завоеванный в бою…

 

Февраль, февраль 1942 года! Ну как нам, воинам-ивановцам, забыть тебя?

Ведь ты всегда, февраль, бывал сердит своей вьюгой-завирухой. А где солдату прикрыться от косматых змей твоей снежной пурги? И когда солдату искать пристанища, если лютый враг на родной земле? И может ли солдат взирать на твою непогодицу, февраль? Нет, не может! Ему некогда. Во все времена года лозунгом солдата было – «Бодрость», «Бдительность», «Вперед»!

Так шли мы вперед, охваченные великой силой наступательного порыва весь январь, а 1-го февраля наш славный стрелковый полк майора Алексея Терентьевича САМАРСКОГО, замкнул кольцо вокруг города ДЕМИДОВА.

Вот почему нам и памятен ты, февраль! В твой первый день воины нашего соединения окружили врага в городе ДЕМИДОВ, устроили ему наш первый «котел».

Это был наш не плохой подарок ко дню 24-й годовщины доблестной Красной Армии.

Начались жестокие бои по ликвидации Демидовского гарнизона врага, бои, полные мужества, отваги и мастерства наших воинов.

Михаил ГУСАРОВ, нога в ногу с пехотой, спешил во главе расчета 45-миллиметрового орудия, на штурм Демидовского гарнизона. Он, наш потомственный Ивановец из ТАЛИЦ, вместе со своими орлами, уже ворвался на окраины города, замаскировал орудие и подготовился к удару. В этот момент из-за дома показался немецкий танк. Некоторые бойцы, еще мало видавшие бронированное чудовища, было дрогнули. Михаил ГУСАРОВ не растерялся, и указывая на свою пушку, он крикнул:

– Ни шагу назад! Сейчас я его угощу!

Героический расчет ГУСАРОВА первым же снарядом, поджег танк, а тремя последующими подавил расчет вражеского пулемета и уничтожил десятки немцев.

Сам герой этой схватки – русский солдат – Михаил ГУСАРОВ, смертельно раненый – скончался на поле брани.

– Вечная слава, богатырю!

Дом, где расположилось отделение младшего сержанта РЫЖОВА, окружили немцы. Но храбрецы не растерялись, РЫЖОВ каждому бойцу указал живую цель – по одному фашисту, а сам ручным пулеметом косил группы наседавших врагов. И небольшая, дружная семья отважных – победила. Немцы дрогнули, а наши герои перешли в атаку и уничтожили в ближнем бою всех 16 гитлеровцев.

На ярость врага наши воины отвечали тройной яростью.

А ярость врага была действительно звериной. Он многочисленными атаками всеми силами старался вырваться из кольца. Но ничего не помогло – мы крепко-накрепко держали немцев в железных «объятиях». И не только, держали, но и били. Вот факты: бойцы и командиры нашего соединения уничтожили 556 пехотный полк немцев, 2 батальон 564 пехотного полка, 330 пехотный полк и 6-й егерский лыжный батальон.

В этих славных боях и отличились больше всего бойцы и офицеры полка майора САМАРСКОГО и военкома старшего политрука ЦАРЕВА.

 

Х

 

Выполнив боевую задачу, наше соединение по приказу Командующего Армией, в 16.00 16-го февраля, двинулось под стены древнего русского города ВЕЛИЖ.

 

Глава V

 

Это было под древним городом Велиж.

 

ЗДЕСЬ БИЛИСЬ ПРЕДКИ.

 

– Шапки долой. – Мы подошли к стенам старинного русского города ВЕЛИЖ.

Гордые славой нашего Великого настоящего – мы полны глубокого уважения к нашему славному и седому прошлому.

– Шапки долой! – Мы стоим у могил, где покоятся прах русских богатырей, наших предков, прогнавших с русской земли полчища Наполеона.

ВЕЛИЖ! Седой, древний ВЕЛИЖ! С твоим именем связано историческое прошлое русского народа, слава русского оружия. На знаменитом Смоленском броде, через реку Западная Двина, в районе деревни Радомы и по сей день стоят седые курганы, эти немые свидетели былых сражений русских воинов с войсками Наполеона.

А в этих курганах, поросших мхом и чертополохом, зарыты трупы французских солдат, офицеров, остатки разгромленных Наполеоновских орд, в панике бежавших с нашей земли.

Такие исторические места возбуждали в сердцах наших бойцов и командиров законную гордость за славные дела предков наших. Многие говорили тогда:

– Велик и могуч наш Русский народ! Сколько он отразил вражеских нашествий!

С высокими патриотическими чувствами прибыли бойцы соединения и заняли оборону под стенами этого города. Враг прочно засел здесь и надеялся отсидеться за бронью своих укреплении, сделанных руками рабов, – до более благоприятной обстановки.

– Не вышло! Мы не давали врагу покоя ни днем, ни ночью. А в тот момент, когда мы прибыли под ВЕЛИЖ – страна и Красная Армия переживали незабываемые дни – дышали и думали приказом товарища СТАЛИНА № 55 от 23-го февраля 1942 года. Этот великий исторический документ, открывший новую страницу стратегической науки – учение о постоянно – действующих факторах, – этот документ указывал нам путь к Победе, звал нас к ней.

Как страстно, как призывно звучали Сталинские слова, приказа. «Но напрасны усилия врага. Инициатива теперь в наших руках и потуги разболтанной ржавой машины Гитлера не могут сдержать напор Красной Армии.»

Инициатива теперь в наших руках! – Повторяли из уст в уста слова СТАЛИНА наши бойцы. Эти слова и вдохновляли нас на новые подвиги.

 

РОЩА БЕЛЯЕВА.

 

… И снова февраль, и снова бои!.. Да еще какие!

Можно забыть жену, можно забыть самое дорогое в жизни, можно забыть и легче забыть свое имя и где ты родился, но никогда, никогда воин-ивановец, не забудет деревни МОКРЫЕ НИВЫ, совхоза МИЛОВИДЫ и рощи БЕЛЯЕВО.

Вот каков был февраль!..

С приходом частей нашей дивизии – ВЕЛИЖ был зажат в железное полукольцо. На отчаянные попытки врага разжать это полукольцо, обеспечить себе более удобное очертание линии обороны, – наше командование принимало разумные контрмеры, которые ставили врага в невыносимое положение.

На северо-западе и западе ВЕЛИЖА протекала Западная Двина, а по ее берегам прочно держала оборону наша боевая соседка – Краснознаменная Невельская дивизия.

С севера, востока и юга обжимали ВЕЛИЖ мы, направив свои грозные пушки, минометы, винтовки, – в сторону врага.

У врага оставался один выход, одна линия коммуникации – идущий на юго-запад большак ВЕЛИЖ – ВИТЕБСК через СУРАЖ-ВИТЕБСКИЙ.

В борьбе за этот большак и разыгрались в 1942 году, начиная с февраля, полные драматизма и воинской доблести величественные боевые события.

МОКРЫМ НИВАМ и суждено было стать первой глубокой борозде нашей солдатской памяти. Эта деревня была расположена на важном подступе к большаку. Овладев ею – мы сужали маневренные возможности врага до крайнего предела.

В бою за МОКРЫЕ НИВЫ наши войны проявили чудеса храбрости, хладнокровия и выдержки. Комсорг полка майора БЕЛЯЕВА – младший политрук КИРИЛЫЧЕВ пришел в роту в разгар боя за МОКРЫЕ НИВЫ. Здесь, в жаркой схватке, бились с врагом многие комсомольцы. Немцы яростно контратаковали. Настолько яростно, что не раз становились в цепь и шли в модную тогда «психическую» атаку. Как раз в этот момент и нужно было горячее призывное слово:

– Друзья, боевые! Не робейте! Постоим за родной Русский народ! – раздался сквозь гул канонады пламенный призов комсорга.

Когда КИРИЛЫЧЕВ повернулся направо, то увидел обоих комсомольцев-пулеметчиков тяжело ранеными. Тогда комсорг распластался у пулемета сам и стал косить врага огненным смерчем.

Немецкие цепи быстро редели, оставшиеся в живых залегли. Их атака захлебнулась. Очи героя хотели – бы видеть – сколько же смертельных врагов его Отчизны легло у его ног, но увидеть не пришлось… Герой погиб, как истинный сын Отечества.

Зато видели мы как дорого стоила врагу кровь комсомольского вожака: не выдержали немцы нашего натиска, наша ярость оказалась сильнее, они отступили в панике, а мы освободили русскую деревню МОКРЫЕ НИВЫ.

Это было 22 февраля, в канун славной 24-й годовщины нашей доблестной Красной Армии.

Большое дело было сделано – решающую коммуникацию врага – мы стиснули. Но еще более важная задача стояла впереди. Надо было захватить важные высоты на самом большаке, чтобы полностью отрезать Велижский гарнизон от его тылов и разгромить его.

Этими господствующими высотами и были – совхоз МИЛОВИДЫ и роща БЕЛЯЕВО.

Здесь-то и начались горячие денечки…

Разведка донесла – в район БЕЛЯЕВО немцы подбрасывают подкрепления.

– Уточнить сведения, помешать переброске подкреплений – вот задача, которую поставили перед отделением разведчиков сержанта ЗАГВОЗДКИНА.

Герои скрытно подобрались к большаку и залегли в 30 метрах от него. Вскоре убедились, что немцы действительно подбрасывают сюда подкрепления – по большаку двигалась партия гитлеровцев в 200 человек. Подпустив врага ближе – наши храбрецы открыли огонь из пулемета. Многих покосили, а остальные стали в панике разбегаться. Но вскоре опомнились, убедившись в том, что против них действует небольшая группа смельчаков. Открыли огонь. Ранило первого номера, а затем самого ЗАГВОЗДКИНА.

Тогда красноармеец РОЖКОВ принял на себя командование, тотчас же приказал бойцам сменить огневую позицию. Снова ливень огня по врагу, на этот раз с фланга, а в итоге от фашистской колонны остались лишь жалкие одиночки.

И как было устоять против такого огня! Сила его была настолько велика, что от одной длинной очереди голова немецкого пулеметчика слетела с плеч, точно срезанная ножом, покатилась в кусты.

Разведчик МИНАЕВ, проникнув ночью в БЕЛЯЕВО, действовал там героически. Он ходил из дома в дом и подсчитывал немцев. На середине деревни его окликнули. Он тут же спрятался на крыльце одного дома. Немецкий автоматчик вбежал туда вслед за ним. МИНАЕВ выстрелил ему в затылок и снова спрятался. На крыльцо выбежал второй немец – МИНАЕВ уложил и его. А когда все стихло – герой вошел в дом, взял со стола два аккордеона, пару автоматов и благополучно вернулся к своим.

Один из аккордеонов и по сей день находятся в Ивановской Областной филармонии.

– И запомнится, как сказка, как манящие огни… – подвиг 20-летнего пулеметчика Михаила САВИНА в день 17 апреля, в день решающей схватки за деревню и рощу БЕЛЯЕВО.

Герой САВИН выдвинулся со своим расчетом вперед, чтобы поддержать огнем атакующих товарищей. Вот он дал первую пробу огня. Ему показалась огневая позиция неудобной. Быстро вырвавшись вперед, он примостился на небольшом холмике, с которого было видно все: и вражеский ДЗОТ, и цепи фрицев, и опушка рощи.

Быстро определил расстояние, установил прицел и пулемет бешено застрочил. И вскоре на лица мелькнула радость, – ДЗОТ врага замолчал, наши богатыри-пехотинцы пошли вперед. Но тут случилась трагедия – пулемет неожиданно умолк. Пал его первый номер.

– Что делать? – спросил себя Михаил. Но разгоряченный мозг работал быстро, и САВИН тотчас же принял решение. Он остался один. Пулемет его был виден. Враг сосредоточил на нем всю свою ярость, – открыл по герою артиллерийский огонь. Вокруг все стонало, дыбом вставала земля, его засыпало. Но он, отважный и гордый, радовался тому, что теперь уже только он один вызвал на себя так много вражеского огня.

Смерть подбиралась к нему, но он не хотел умирать – «рано еще, рано…» – говорил он сам себе. Затих артогонь. Но сбоку вдруг взвизгнула пуля, потом вторая, третья.

– Ага, «кукушки» бьют! – догадался герой. – Это значит, они погубили моих боевых друзей.

Он быстро повернул пулемет в сторону рощи и начал бить по «кукушкам», но не успел добиться результата – пулемет внезапно заело.

А пули сыпались на него ливнем…

…На этом и оборвем повесть о герое. Пусть лишь знают потомки о том, как русский богатырь, привязав к пулемету телефонный провод, протащил «Максим» в лощину, там он исправил его, вернулся снова на холмик, откуда он сбил фашистских «кукушек», да не одну, а много. Так он уничтожил большую группу немцев на опушке рощи и как, наконец, выйдя из такого боя, пулеметчик Михаил САВИН остался жив.

– Русская стойкость и терпение победили смерть.

Вот почему нельзя позабыть МОКРАЯ НИВА, совхоз МИЛОВИДЫ и рощу БЕЛЯЕВО.

Эти места – символы нашей Победы.

 

Х      Х

Х

 

РОСЛА СЕМЬЯ КОММУНИСТОВ.

 

Наступил май 1942 года. Наша дивизия стала грозной силой для врага. В ее рядах выковались боевые кадры. Ведущим ядром их – являлись коммунисты.

Коммунист должен показывать пример беззаветной храбрости и стойкости в бою, терпения, выносливости ко всем трудностям и лишениям боевой обстановки.

Так завешал Великий ЛЕНИН в инструкции коммунистическим организациям еще в 1919 году.

И когда, 22 года спустя, над нашей Родиной нависла черная туча войны, Великий СТАЛИН напомнил нам наказы Ильича. Он говорил:

«Необходимо, чтобы это великолепное качество большевика стало достояньем миллионов и миллионов Красной Армии».

Опыт войны показал, что эти славные традиции свято хранили и умножали коммунисты.

Да, опыт боев, только что отгремевших под ПЕНОМ, АНДРЕАПОЛЕМ, ЗАПАДНОЙ ДВИНОЙ доказал, как сражаются коммунисты-ивановцы – АБРАМОВ, ГРИБОВ, ЛОПАНЕЕВ и другие. Как ведут за собой сотни и тысячи беспартийных бойцов. И эти тысячи убедилась в огне сражений, что Советская Родина им так же близка, как боевым друзьям-коммунистам. Убедились в том, что они дети одной матери, сыны одного Отечества, где есть одна партия – коммунистическая партия и сыны ее героически сражаются с врагом. Сражаются в лице героев АБРАМОВЫХ. Вот почему желание стать коммунистом, стало желанием каждого смельчака в бою. Имя коммунист – стало мечтой героев сражений.

Еще гремел бой под БЕЛЯЕВОМ, еще лежали бойцы в студеной воде болота и вели дуэль с пулеметами немцев, а в сотнях метров, в низкой сырой землянке, собралась партийная комиссия дивизии. Секретарь комиссии батальонный комиссар ФАЛИЧЕВ зачитывал пятнадцатое заявление.

– Я буду сражаться, как истинный коммунист. Отдам все свои силы, а потребуется, и жизнь во имя Родины, – писал храбрый лейтенант ЛЫСОВ.

В одном из боев немцы, силами до батальона, предприняли контратаку. ЛЫСОВ, под жестоким обстрелом, выдвинулся на ближние подступы к противнику и метким огнем минометов накрыл контратакующих.

Ведя бой, ЛЫСОВ заметил, что вышел из строя находящийся рядом с ним, пулеметный расчет. Немцы хотели захватить пулемет. Он умело организовал засаду, отбросил противника и спас пулемет. Просьба стойкого командира удовлетворена: ЛЫСОВ был принят кандидатом в члены ВКП/б/.

Заявление красноармейца НИКИТИНА. Он писал: «Я видел, как бьются коммунисты. Сам сражался вместе с ними против немцев под АНАНЧИНОМ и НИКОНАМИ. С этого дня для меня коммунисты – это гордость Родины. А поэтому прошу принять меня в семью коммунистов.

НИКИТИН, выполняя обязанности связного, уничтожил 8 немецких солдат и офицеров, под огнем противника вынес с поля боя 13 раненых бойцов.

НИКИТИН тоже был принят кандидатом в члены ВКП/б/.

Партийная комиссия продолжала работу. Слушались заявления смельчаков боев – артиллериста Александра ФАЛИЧЕВА, минометчика ЗАХАРОВА, стрелка КОСАРЕВА, ПТИЦИНА и многих других.

15 храбрых воинов влились в ряды нашей партии. И это только за сутки боя.

Так росла семья коммунистов.

 

X      Х

Х

 

ДОРОГИЕ ГОСТИ.

 

Густой сосновый и березовый лес. Ветер раскачивает мохнатые лапы елей и сосен. На небе, мигая и переливались, потухли последние звезды. Подмерзшая за ночь земля чуть слышно хрустела под ногами.

Март 1942 года. К нам, на поля сражений, приехали дорогие гости – делегация трудящихся Ивановской области. Воинам, командирам и политработникам она привезла подарки. Тысячи людей любовно собирали их.

Подобно заботливой матери, они отдавали Красной Армии все лучшее, что у них было.

Ивановцы, как и все Советские патриоты, предлагали свои усилия к тому, чтобы наши бойцы били лучше вооружены, чтобы они были сыты и хорошо одеты, чтобы они в избытке подучали все необходимое для разгрома врага.

Теплой, незабываемой, радостной была эта встреча тружеников тыла со своими земляками-фронтовиками.

В артиллерийском полку на митинге в честь прибытия делегации, выступил командир батарея – капитан ЗЯБКИН.

– Передайте рабочим Иванова, – сказал он, – что их земляки дерутся с врагом так же славно, как дрались их отцы в Гражданскую войну в дивизии ЧАПАЕВА, в армиях ФРУНЗЕ. Я горьковчанин, но должен признаться, что Ивановцы замечательно осваивают грозную боевую технику и, главное, все они идут в бой, не оглядываясь назад. От Ивановцев враг не будет иметь пощады.

Было что рассказать Ивановцам-фронтовикам своим дорогим гостям. К моменту прибытия делегации соединение совершило боевой марш, подвинувшись вперед на запад на 300 километров. К приезду гостей наши полки освободили города АНДРЕАПОЛЬ и ЗАПАДНАЯ ДВИНА, и 920 других населенных пунктов. Воины-ивановцы уничтожили свыше 2000 немецких солдат и офицеров, захватили большие трофеи.

Сотни бойцов и командиров, сражаясь с немецкими захватчиками, покрыли себя и свои боевые знамена немеркнущей славой. За образцовое выполнение боевых заданий 140 человек представлены к правительственным наградам. Первая группа из них в количестве 29 отважных уже награждена орденами и медалями.

В боях закалились и выросли замечательные люди. Свыше 150 бойцов и командиров, наиболее отличившихся, приняты в ряды большевистской партии.

Это – достойный рапорт фронтовиков – Ивановцев о своих ратных делах, о своей любви и преданности Родине.

Делегаты побывали на передовых позициях, в траншеях и блиндажах, посетили артиллеристов, минометчиков и стрелков. Бойцы и командиры рассказали гостям о боевых успехах своих подразделений, о героях войны, награжденных орденами м медалями.

– Мы сильнее будем бить врага, гнать его на запад, а вы больше давайте продукции для фронта, – клялись бойцы.

– Больше и больше мы будем давать вам то, что способствует быстрейшему разгрому врага, – отвечали гости.

Рассказы делегатов о том, как самоотверженно работают Ивановцы в тылу – боевой рапорт фронту. Член делегации В. АБАШКИНА из Вязниковского района рассказывала:

– Только за январь и февраль 1942 года Вязниковцы вобрали в фонд обороны страны 300 тысяч рублей и, кроме того, 60 тысяч рублей на строительство танковой колонны им. ФРУНЗЕ.

На счету – 50 уничтоженных немцев, – неслось в ответ труженикам тыла. – Передайте Ивановцам – так бьет врага автоматчик Иван СОВАЛОВ – бывший наборщик Ильинской районной газеты.

– В этом году колхозники артели «Коммунистический авангард», Суздальского района взяли обязательство – посеять сверх плана пять гектаров зерновых и два гектара капусты и махорки. Всю продукцию с этой площади, мы сдадим в подарок вам дорогие – вины-земляки. Кушайте белые булочки, курите нашу махорку, на здоровье, да покрепче бейте врага, – говорил председатель этого колхоза И. ХРОМУШИН.

– У нас сверх плана ефрейтор ВАНЮЩКИН 30 немцев убил из автомата, – отвечал сержант ИВЛЕВ. – Он Небыловский лесник, а воюет храбро.

Так перекликались фронт и тыл, единые в своем стремлении быстрей победить врага.

Покидая соединение, члены делегации обратились к бойцам, командирам и политработникам с письмом, в котором писали:

«Дорогие друзья!

Только три дня нам довелось побывать на вашем участке фронта. Эти дни останутся навсегда памятны для каждого из нас. На поле боя мы еще больше убедились в несокрушимой силе и мощи Красной Армии, мы воочию увидели стойкость и беззаветное мужество, которые проявляете в боях с врагом.

Мы расскажем рабочим, колхозникам и интеллигенции нашей области, что в огне войны выковались такие боевые кадры, которые стали грозой для немецких захватчиков, что наши надежды оправдались.

Ваши подвиги оставят блестящий след в истории Отечественной войны. Ивановские ткачи, Макарьевские лесорубы, Пучежские льноводы, Пестяковские колхозники, Ковровские металлисты и все трудящиеся области будут гордиться тем, что вами, верными сынами Родины – освобождены от фашистских грабителей русские города АНДРЕАПОЛЬ и ЗАПАДНАЯ ДВИНА и свыше 900 населенных пунктов.

Они будут гордиться зенитчиками А. ЕРОХИНЫМ, сержантами ЕРОШКИНЫМ, РАКОВЫМ и другими, мастерски сбившими в короткий срок 19 фашистских стервятников. Они будут гордиться автоматчиком КОСАРЕВЫМ, артиллеристом ИВАНОВЫМ, минометчиком ДЕВУШКИНЫМ, пулеметчиком ЕМЕЛЕНЫМ и десятками других Ивановцев-героев, которые истребили сотни гитлеровцев.

По приезде домой, на рабочих и колхозных собраниях, мы расскажем о вашем славном пути, о боевых подвигах.

Уезжая от вас, искренне желаем вам до битья новых боевых успехов. Бейте врага крепче! Истребляете и изгоняйте из родной земли фашистскую нечисть! Помните слова великого русского писателя Алексея Максимовича ГОРЬКОГО: «Если враг не сдается, его уничтожают».

Мы обращаемся к вам – молодые бойцы: прилежно изучайте боевую технику, учитесь безотказно владеть ей, берегите материальную часть, охраняйте в бою своих командиров и политработников – ваших старших товарищей и руководителей.

Делегация от лица трудящихся области заверяет ВАС, что фронт получает и будет получать беспрерывную и постоянную поддержку тыла. В городах и колхозах области обучаются новые и новые резервы. На наших заводах куется грозное для немцев оружие – автоматы, минометы, гранаты, снаряды. Ивановские текстильщики вырабатывают столько ткани, сколько потребуется для того, чтобы полностью одеть каждого бойца. Колхозники готовятся сейчас к весеннему севу и обещают засеять в этом году больше площади, нежели в прошлом, чтобы полностью обеспечить продовольствием Красную Армию.

«Не далек тот день, когда Красная Армия, – писал в своем приказе товарищ СТАЛИН, – могучим ударом отбросит озверелых врагов от ЛЕНИНГРАДА, очистит от них города и села Белоруссии и Украины, Литвы и Латвии, Эстонии и Карелии, освободит Советский Крым и на всей Советской земле снова будут реять Красные знамена.»

Мы призываем Вас, наши дорогие сыны, не щадя своих сил и жизни, бороться за скорейшее приближение дня Победы. Помните, что за вами следит и о вас заботиться весь Советский народ от мала до велика.

Да здравствует Красная Армия – армия освободительница!

Да здравствует наш славный полководец – Великий СТАЛИН, ведущий нас к Победе!»

Члена делегации от Иваново и области: Секретарь обкома ВКП/б/ по пропаганде Л.М. ЭНОДИН, ткачихи З. СЕРЕДКИНА, П.А. ШЕВЦОВА, председатель фабзавкома Лежневской фабрики М.А. АКИМОВА, инструктор обкома ВЛКСМ М. ХАХАНОВА, слесарь завода Ивторфмашина А. УДАЛЬЦЕВ, зам. начальника политотдела Ярославской ж.д. А. СЕЛЕЗНЕВ, секретарь партбюро Никологорской льняной фабрики «БОЛЬШЕВИК» А. ХАРКЕЕВА, звеньевая колхоза «МАЯК» Л. ВОРОНЬЕВА, учительница города НАБОЛОК Г. ЗАДОРОВА, председатель колхоза «Коммунистический авангард», Суздальского района И. ХРОМУШИН, ученик ФЗО № 40 города ИВАНОВА К. ЧЕРНОВ; А.В. ШУБИНА, Н. СМИРНОВ, М. ЗЕЛЕНОВ, Б. СМИРНОВ, Л. ЛЯДОВА, К. ЧЕРНОВ, Т. ЛЕШУКОВ, А. ДОБРЕШЕВА.

Приезд делегации трудящихся Ивановской области воины соединения использовали для того, чтобы продемонстрировать неразрывную связь фронта и тыла, чтобы подчеркнуть роль тыла ив обеспечении успехов фронтовиков.

Провожая своих дорогих гостей, фронтовики сказали:

– Спасибо, товарищи Ивановцы, за вашу работу для фронта, для Родины, для Победы!

Когда уезжали гости, ночь опускалась на землю, сумерки быстро сгущались.

Выплыл из-за белесых облаков золотой полумесяц, отбрасывал на снежное поле и лес большие причудливые тени.

Вскоре на месяц набежала тучка и он скрылся из вида…

Гости уехали.

 

Х      Х

Х

 

БОЕВОЙ АКТИВ.

 

Истекает первый год Великой Отечественной войны…

Мы приближались к первой годовщине создания нашего славного соединения.

За нашими боевыми плечами уже имелся богатейший опыт, воинское мастерство. Появились бывалые солдаты, которые с полным основанием пели тогда:

«Мы прошли с тобой много различных дорог,

Тяжесть жизни солдатской изведав.»

Надо было обобщить этот богатый опыт, поучиться у бывалых солдат, поучить их, вскрыть недостатки.

К этому обязывал нас и знаменитый своей глубиной и определенностью приказ товарища СТАЛИНА № 130 от 1 мая 1942 года. Исторический приказ вождя вскрывал перед бойцами и командирами Красной Армии великое значение опыта Отечественной войны, призывал к тому, чтобы учиться на этом опыте. Приказ Великого Маршала вскрыл тогда один наш крупнейший недостаток, который еще мешал нам осуществить главную нашу цель – освободить Советскую зашлю от немецко-фашистских мерзавцев.

Вот они, вещие слова:

«У Красной армии есть все необходимое для того, чтобы осуществить эту возвышенную цель.

Не хватает только одного – умения полностью использовать против врага ту первоклассную технику, которую представляет ей наша Родина.

_______________________

______________

____________

_______

 

И вот, выполняя веления момента и нашего Великого вождя, 17 июня 1942 года, в лесу под деревней ДОДОНЫ и собрался боевой актив нашей дивизии. Их, славных и умелых, собралось 400 человек.

Подхватив мысли и идеи докладчиков – командира и комиссара дивизии, уяснив советы прославленного Генерала – ХЛЕБНИКОВА, участники совещания сами пошли один за другим на трибуну, многим из них хотелось высказаться, поделиться хорошим, наболевшим. Записалось 44 человека.

Сколько было умного и дельного высказано в их речах!

Пулеметчик МЕТЕЛКИН поделился тем, как он воспитал в себе стойкость и как она необходима в бою.

Наводчик БРУНДИН подчеркнул важность тренировки в наводке и привел яркие факты меткой стрельбы его орудия. Командир орудия СОЛДАТЕНКОВ рассказал о том, как он добился взаимозаменяемости номеров в расчете и какой огромный результат имело это обстоятельство в боях, когда выбывали товарищи.

На совещание боевом актива поднимались и такие важные вопросы, как стремительность перебежек в наступлении, маскировка, быстрота окапывания.

Вскрывались и недостатки в работе разведчиков, указывалось на слабое применение военной хитрости.

Совещание боевого актива явилось важнейшей вехой в деле изучения и широкого распространения опыта лучших, бывалых воинов нашей дивизии.

 

ИХ НАГРАДИЛА РОДИНА.

 

Стоял сырой и снежный март. Повсюду продолжались жестокие бои. доблестные войска Красной Армии продолжали наступление. В упорных кровопролитных сражениях проходили эти дни у воинов-ивановцев. Километр за километром отбивали они у врага родную землю.

Ни сырость, ни снегопады, ни холодные темные ночи не могли сдержать их.

Поистине богатырски дрались наши бойцы и командиры за каждый клочок земли. Каждый день, каждый бой рождал новых героев. Их ратный труд не забывала Родина.

6-го апреля по полкам пронеслась радостная весть – Командующий войсками Калининского фронта, от имени Президиума Верховного Совета СССР, наградил орденами и медалями 68 лучших воинов дивизии, из них 18 были награждены орденом Красного Знамени.

В числе награжденных были красноармеец БОЛДЫРЕВ, младший лейтенант БОБКОВ, сержант ВОРОНОВ, политрук КОРОЧКИН, красноармеец КОЗЛОВСКИЙ, о чьих славных делах знала вся дивизия.

Вот один из многих – коммунист Алексей КОЗЛОВСКИЙ. Его отвагой восхищались товарищи, из уст в уста пересказывали его боевые подвиги. Во всех боях этот невысокого роста и крепкого телосложения, совсем еще молодой, коммунист вел себя так, что о нем говорили.

– Козловский – молодец!

Во что бы то ни стало выполнить боевую задачу, даже, если для этого нужно будет пожертвовать жизнью – вот из какого большевистского принципа исходил КОЗЛОВСКИЙ. Он верил в наши силы, в наших людей, в наше орудие, в свои собственные силы. Эту веру его чувствовали окружающие и шли за ним в бой.

В трудных условиях, с небольшой группой красноармейцев, ему было поручено перерезать Витебский большак. КОЗЛОВСКИЙ с честью выполнил задание. Обнаружив заслон врага, он скрытно подвел свою группу к немцам.

Враг обнаружил их, но было поздно.

– Смерть – чужеземцам! – крикнул КОЗЛОВСКИЙ. При этом он выскочил вперед бойцов, и поливая немцев огнем из автомата, побежал вперед. Бойцы устремились за ним.

Гранатами, штыками смельчаки уничтожили до десятка немцев. Большак был в руках горстки смелых красноармейцев.

Как-то раз взводу, где служил КОЗЛОВСКИЙ, было приказано – занять рощу. Под шквальным огнем фашистов бойцы преодолели одну открытую поляну, но на пути была вторая. Огонь врага усилился.

Взвод залег. В эту решающую минуту и встал коммунист КОЗЛОВСКИЙ. И опять, как один, ободренные храбростью товарища, поднялись бойцы. Они видели уверенно бегущую коренастую фигуру, которая, обворачиваясь к ним, звала за собой и сами чувствовали уверенность.

Не сдержали фашисты дружного натиска, дрогнули, покатались. Роща была взята.

В те дни вмести с КОЗЛОВСКИМ славными делами увенчали себя многие воины-ивановцы.

Их всех наградила Родина.

 

х

 

Этот период памятен воинам дивизии и по другому событию: прибыл новый командир соединения – Полковник Тихон Николаевич НАЗАРЕНКО.

 

ИЮЛЬСКИЕ СХВАТКИ.

 

Читатель, друг, кто бы ты не был, запомни: как тяжело нам доставалась победа.

Ведь это был июль 1942 года… Июль… это был июль – суровые трудные дни войны, когда силы народа были напряжены, когда враг устремил свои черные полчища к берегам Волги-Матушки, на поля богатейших Кубанских степей, к нефтяным жилам Кавказа и Предкавказья.

Это была последняя ставка Гитлера.

Огненным кличем прокатился по стране призыв вождя.

– Ни шагу назад! Выстоять – значит победить!

И этот призыв Великого СТАЛИНА доблестные воины Красной Армии восприняли как, приказ Родины.

Много надежд возлагал тогда Гитлер на летнее наступление фашистских войска. Мерещилась врагу победа, близкая, молниеносная.

Не давали покоя лавры призрачной победы и гитлеровцам на нашем участке фронта.

Им казалось, что они быстро взломают нашу оборону, ликвидирует крайний, юго-западный участок Калининского фронта и избежав опасности флангового удара – основа по старой Смоленской дороге устремятся на Москву.

Но ничего не вышло у врага и на этот раз. Насколько же благородной и ответственной была наша задача.

Вот почему лозунг «Выстоять – значит победить» – символ наших великих сражений.

Начало драматический эпопей наших схваток с врагом – 24 июля. В этот день, в 3 часа 30 минут утра противник численностью до 200 человек перешел в заступление на БОРОВЛЕВО и через час, ценою больших потерь – овладел этим селением.

Затем в 5 часов утра, в 7 часов 20 минут, в 9 часов, в 12 часов 30 минут, в 15, 16 и 16 часов 30 минут, одновременно с различных участков гитлеровцы бросились на наш передний край, а предварительно обстреляли нас из орудий и минометов всех калибров. В последние дни враг, подбросив подкрепления, продолжал усиливать атаки, стараясь добиться более существенного тактического успеха, пустив в ход танки и авиацию. И так продолжалось до ночи с 31 июля на 1-е августа.

Положение было тяжелое. Сначала дрогнула соседняя слева дивизия, которая с боем отступила и отдала врагу населенные пункты. Угрожающим стал левый фланг наших частей. И несмотря на героическое сопротивление бойцов стрелкового полка полковника Василия Петровича ЛИТВИНОВА, пришлось потесниться и нам. Численно превосходящий противник отбил у нас ряд населенных пунктов и вклинился в нашу оборону, но всего лишь на 3-4 километра.

И все-таки мы выстояли, остановили врага. Это произошло в ночь на 1-е августа. А днем 31 июля мы все, затаив дыхание, слушали, изучали, думали – на века знаменательный приказ № 227 Верховного Главнокомандующего товарища СТАЛИНА. Этот великий исторический документ поразил нас своей прямотой, удивил нас своей суровой правдивостью, восхитил и вдохновил нас свой призывной страстностью.

И в ночь после того, как дух этого приказа вошел в наши умы – наступил перелом в боях. Мы остановили врага.

Как уместно сейчас вспомнить один из законов могучей всесильной марксистской теории, который гласит: «Теория становиться материальной силой, как только она овладевает массами». Идеи приказа № 227 стали в наших действиях непоборимой материальной силой.

Мы остановили врага.

Цена этого перелома боев – наша отвага и военное мастерство.

Автоматчик БОБОВКИН в разгар боя оказался во вражеском кольце. Он не растерялся и вступил с гитлеровцами в неравный бой. Он резал врагов короткими и длинными очередями до тех пор, пока осколками снаряда не был разбит автомат.

Но герой и после этого не думал сдаваться. Недаром немца боялись к нему подойти.

Они стали забрасывать богатыря гранатами. Но БОБОВКИН налету хватал гранаты и бросал их в немцев. Из этой схватка герой-автоматчик, раненый, сумел пробраться к своим и вместе с ними снова пошел в контратаку. И только после боя он отправился в медсанбат.

Нашему контратакующему подразделению мешал продвигаться пулеметный огонь из фашистского ДЗОТа.

– Я вас заставлю замолчать! – крикнул с яростью старший сержант МУРАВЬЕВ.

Умело маскируясь, храбрый воин скрытно подобрался к немецкому ДЗОТу, выждал удобный момент и запустил в амбразур одну за другой три гранаты. Пулеметы врага замолчали и из ДЗОТа послышались стоны.

Героически сражались в эти дни артиллеристы. Особенно сокрушительно они били тогда врага огнем прямой наводки.

Орудийный расчет коммуниста старшего сержанта Федора Маркеловича ЛАПКИНА – колхозника из Пестяков, действовал все эти дни только лишь с открытой огневой позиции. В первый день наступления немцев – 24 июля коммунист ЛАПКИН выкатил свое орудие на прямую наводку и перед лицом опасности, под градом пуль и разрывами снарядов, расстрелял в упор больше сотни фашистских злодеев.

Вечером того же дня, сменив огневую позицию, он вскоре заметил в одном дому деревни БУЯНОВО скопление немцев. Наводчик Дмитрий КАПИТОНОВ точно установил прицел и первым же выстрелом угодил в дом. Вскоре от гитлеровцев осталась одна пыль.

С такой же отвагой и мастерством, стреляя прямой наводкой, бились артиллеристы-ивановцы и в последующие дни июльских схваток. Ивановцы вправе гордится своими земляками-артиллеристами: Д.Г. КАПИТОНОВЫМ из ДУЛЯПИНА, Ф.М. ЛАПКИНЫМ из ПЕСТЯКОВ, замковым С.И. НОВИКОВЫМ со ст. Новки, шуянами А.Я ПИГОЛЕВЫМ и Ф.Ф. КОСТЮЧЕНКОВЫМ.

Таков был июль… Победный и тяжелый, радостный и кровавый месяц смертельных схваток. Не мало из нас пали в эти дни смертью героев во имя спасения отечества.

Спите, вечной славой овеянные, друзья наши! Мы вас никогда не забудем…

Как нам забыть тебя, июль!

 

ГАЗЕТА «ФРУНЗЕВЕЦ» ПРИЗЫВАЛА К СТОЙКОСТИ.

 

С первого дня своего зарождения красноармейская газета соединения «Фрунзевец» плодотворно служила делу военного, политического и культурного воспитания воинов, мобилизовала их на осуществление высоких и благородных целей в борьбе против фашистских захватчиков.

Всюду, где гремели сражения, где воины-ивановцы показывали высокие образцы стойкости, мужества, храбрости и мастерства, с газетных страниц, не умолкая, звучало горячее большевистское слово.

Оно поднимало наших воинов, на славные подвиги, воспитывало в них беспредельную любовь к родной Отчизне, верность великой партии ЛЕНИНА-СТАЛИНА, жгучую ненависть к врагу.

Оно служило для бойцов источником моральных сил и постоянной бодрости, оно славило героев и учило воинов на примерах смелых и умелых.

В жарких июльских схватках, на берегах Двины, твердый, уверенный голос газеты звучал и бил по врагу так же метко, как били стрелки, пулеметчики, артиллеристы.

«Самоотверженно защитить каждую пядь родной земли!» – призывала газета 24 июля 1942 года, когда противник перешел в наступление.

– Гитлеровцы несколько раз пытались атаковать наши позиции, – предупреждала газета. Бойцы и командиры встречали врага лавиной огня и стали, наносили ему громадные потери, снова предпринимает атаки.

– Ни шагу назад! Ни пяди родной земли фашистским зверям! – вот, что должно стать законом наших воинов.

Горячие страстные призывы газеты доходили до создания каждого бойца, и люди стояли на своих рубежах, гранитной скалой, неприступной стеной.

В короткой, но горячей схватке с врагом, отличились комсомолец – старший сержант БУРАВЬЕВ, сержант СКОРИК, младший лейтенант ПОЛОВКОВ, сержант СУХАНОВ, телефонист боец ШАШКИН, стрелок ЛАПЫТОВ.

Рассказывая о подвигах героев, газета призывает – «Берите с них пример».

Стойким, храбрым воином показал себя в бою сержант СКОРИК. Когда немцы пошли в атаку он крикнул:

– Ни шагу назад!

Отважный сержант выждал, пока гитлеровцы подошли на 50-60 метров, подал команду.

– Огонь по врагам Родины!

Все бойцы одновременно открыли огонь и враг, бросая убитых и раненых, с воем откатились назад.

Из номера в номер газета рассказывала устами самих героев боев, о том, как они беспощадно уничтожали врага, как кипела в каждом из них жажда мести. День ото дня бои принимали все более упорный, ожесточенный и напряженный характер.

«Защищая вот эту переправу, вот этот дом, вот эту дорогу, вот эту лужайку, ты защищаешь Великую Родину».

Это было близко, конкретно, наглядно.

Бойцы своими глазами видели то, о чем писала, к чему призывала газета и они шли в бои за лужайки, за дома, за лесные дороги и побеждали.

Они знали, что стойкость – щит смелых; трус наверняка гибнет на поле боя, а смелый зря не погибнет. Они знали: Родине нужна не их гибель, а их жизнь, их Победа.

Легко перепрыгивая через траншеи, из которых только что выбиты немцы, ловко лавируя среди разрывов и вражеских мин, то перебегая, то переползая, парторг батальона младший лейтенант Степан ТОКМАКОВ спешит к реке Ашва, где зацепилось подразделение майора ТИМОФЕЕВА.

За спиной у парторга ценная ноша – сумка с газетой «ФРУНЗЕВЕЦ».

Через несколько минут газета разошлась по рукам. Наблюдатели зорко следят за противником, а на дне траншеи, присев на корточки, старшина ДОМНИКОВ читает товарищам свежую газету.

– Слушай, ХОХЛОВ, – обращается вдруг старшина к бойцу – пулеметчику. – Тут про тебя написано. – Не веришь? Ей богу! Отважный пулеметчик, герой многих боев – красноармеец ХОХЛОВ смущенно опускает глаза.

– Вот нашли героя, о ком писать! – говорит ХОХЛОВ своим друзьям. –Про сержанта МАШОШИНА действительно следовало бы написать – он весь расчет немецкой пушки перебил. Уже писали? Как же это я пропустил, не прочитал!.. Ну-ка, что там про меня пишут?

Старшина ДОМНИКОВ, пристраиваясь поближе к пулеметчикам, читает:

«Зорко несут службу в охранении на переднем крае обороны красноармейцы ХОХЛОВ и ТКАЧУК».

– Сергей! – прерывая чтеца, кричит ХОХЛОВ своему приятелю ТКАЧУКУ. – Ползи скорее сюда, тут про тебя в газете написано. Что, что? Герой ты – вот что!

Пришел ТКАЧУК – стройный, аккуратный, с двумя орденами на груди.

– Что тут случилось?

– А ничего! В газете про нас с тобой пишут, что мы герои, позвал тебя послушать.

– Читай, старшина!

– … Днем и ночью, – продолжал ДОМНИКОВ.

– Давай сначала, – скромно просил ТКАЧУК. – Потом газетку попрошу мне.

– Для чего!

– Пошлю домой, пусть знают, как мы тут немцев бьем.

«… Днем и ночью они ведут наблюдение за противником. На днях до 30 гитлеровцев пыталось пробраться к нашим траншеям. Их вовремя обнаружили отважные пулеметчики и встретили сокрушительным огнем.

Среди немцев послышались крики и стоны раненых, после этого ни один фриц не поднимает голову траншей.»

– Правильно! – подтвердили пулеметчики. – Было такое дело. Мы еще не так будем бить фрицев.

Неразрывная, тесная связь с бойцами переднего края – одна из самых больших и почетных заслуг «ФРУНЗЕВЦА».

В окопах, в траншеях, в землянках и блиндажах, везде и всюду ждали с нетерпением и всегда читали ее жадно, с радостью.

 

ПЕРВАЯ ГОДОВЩИНА.

 

В упорных, кровопролитных боях с врагом, в дыму и огне сражений, отмечали бойцы-ивановцы свою первую годовщину со дня формирования соединения. В сердцах воинов еще звучали голоса матерей, жен, отцов и друзей, провожавших их на фронт:

– Поддержите честь ткачей, тучей гряньте на врага, покажите гитлеровским захватчикам, что такое Ивановцы на фронте.

И они свято выполняли свой долг перед Родиной, с достоинством и честью – насмерть – стояли за Русскую землю. Бойцы-ивановцы стали грозой для немцев. Далекий город ИВАНОВО как бы придвинулся вплотную к переднему краю, к траншеям, вдохнул своим сынам живительные силы, благословил их на ратные подвиги.

Прошел год и месте с первой годовщиной пришла зрелость, мастерство, умение бить врага по-гвардейски.

Из ИВАНОВО летели на фронт телеграммы. Земляки поздравляли воинов с возросшим боевым мастерством и сообщали о своих производственных успехах.

Достойно отмечали свою годовщину Ивановцы-фронтовики. Они говорили:

– Там, где обороняются Ивановцы – враг не пройдет, где наступаю – не устоит!

В предрассветной туманной дымке, на участке, который занимал полк майора ВРУБЛЕВСКОГО, показались танки противника. Вслед за броней двигалась пехота.

Артиллерийский наблюдатель старший лейтенант ОСЬМИНИН, заметивший машины врага, передал по рации на батарею:

– Приготовиться! Вижу танки.

По траншеям, где находились пехотинцы майора ВРУБЛЕВСКОГО, полетел приказ:

– Молчать! Подпустить врага как можно ближе. Пропустить танки и отсечь пехоту.

Напряжение нарастало с каждой минутой. Прикрываясь броневым панцирем двенадцати машин, шла пехота.

Немцев было много – свыше 500.

На артиллерийском наблюдательном пункте, расположенном впереди боевых порядков наших стрелков, вместе со старшим лейтенантом ОСЬМИНИНЫМ, находились сержанты БЕЗРУКОВ и КИСЕЛЕВ, бойцы – коммунисты КОКЛЕВСКИЙ, УТКИН, ДЕНИСОВ, лейтенант ДЫБЕНКО. Один танк обнаружил смельчаков и двигался прямо на них. Вскоре стальная машина выползла на блиндаж и стала разворачиваться, пытаясь раздавить героев.

Старший лейтенант ОСЬМИНИН продолжал корректировать огонь батареи.

Вышли из строя КИСЕЛЕВ и ДЫБЕНКО. Трещали бревна на блиндаже под тяжестью танка, вот-вот обвалятся и похоронят героев.

– Огонь мне на спину! – передал своим артиллеристам ОСЬМИНИН. – На мне танк…

Святая любовь к Отчизне наполнила сердца героев мужеством. Жгучая ненависть к врагу придала им силы, вызвала презрение к смерти и яростную решимость победим победить.

Командир орудия старший сержант СТРОМНИН и наводчик красноармеец МОЖАРОВ точно выполняли приказ и стали бить прямой наводкой по вражескому танку, что вертелся на блиндаже. Горохом посыпались с брони автоматчики, которых тут же докашивал из автомата сержант БЕЗРУКОВ.

Танк поспешно стал уходить в овраг, в укрытие, но в пути его настиг русский снаряд и снес ему башню.

Не один человек из группы ОСЬМИНИНА не дрогнул, не отошел.

И они победили. Атака противника захлебнулась.

Пехотинцы майора ВРУБЛЕВСКОГО уничтожили 350 немецких солдат и офицеров, захватили 3 миномета, 2 станковых пулемета, большое количество винтовок и автоматов.

Майор ВРУБЛЕВСКИЙ говорил своим орлам:

– Бейте врага смелее! Большую часть мы уже уничтожили, осталась меньшая. Будем наводить ужас на гитлеровцев день и ночь!

Слава подвигов героев-ивановцев бессмертна, и нет такой силы, которая могла бы погасить ее в преданиях. Как маяк, высоко вознесенный над землей, светят подвиги, указывая путь живущим. В бесстрашии отважного сына Родины ОСЬМИНИНА, в прекрасном воинском вдохновении солдаты майора ВРУБЛЕВСКОГО, в отваге стрелков, пулеметчиков, минометчиков, артиллеристов вновь и вновь воскресало их великое мужество.

Так в огне и пороховом дыму, под грохот орудийных выстрелов и лязг гусениц вражеских танков, правда первая годовщина соединения.

Впереди предстояли большие бои.

 

X      X

X

 

25-й ОКТЯБРЬ.

 

Приближалась 25-я годовщина Октября. В ту пору вся страна жила суровой напряженной жизнью. Труженики тыла сутками не выходили их цехов, ковали оружие фронту. Фронтовики сутками, неделями вели непрерывные схватки, сдерживая натиск гитлеровцев. Великие кровопролитные бои шли под Сталинградом. Внимание фронта и тыла было приковано к Сталинграду. За этот город-герой, имя которого стало символом героизма и славы, сражалась тогда вся страна.

Мы с трепетом сердца читали сводки Информбюро. Вот что гласили они:

«В районе Сталинграда противник, подтянув резервы и перегруппировав потрепанные в боях части, вновь перешел в наступление на всех участках города… Ценой огромных потерь немцам удалось вклинится в нашу оборону на 100-200 метров… Наши части перешли в контратаку и отбросили врага на 400 метров.»

Еще больше загоралась злоба в сердцах наших воинов. В каждом полку, в каждой роте, взводе, отделении, у всех бойцов, было одно стремление – внести свой посильный вклад в дело помощи героическим защитникам Сталинграда. И воины-ивановцы вносили его.

Снайпер ИЗЕПЕНКО уничтожил только в предоктябрьские дни 24 фашиста, снайпер ГЕРАСИМОВ – 13, ЖЕВУРОВ – 12. А всего 285 гитлеровских захватчиков было истреблено нашими снайперами к дню 25 годовщины Октября.

Артиллерист-орденоносец Матвей ЧЕРНИКОВ огнем прямой наводки разбил 3 ДЗОТа немцев, уничтожил 2 противотанковых орудия врага. Минометный расчет Григория ДОМНИКОВА и Николая СОКОЛОВА метким огнем истребил 20 захватчиков.

Такими делами отмечали наши воины славную 25-ю годовщину Октября.

Так встречала они новый приказ Верховного Главнокомандующего № 345. В нем говорилось:

«От нашего упорства и стойкости, от воинского умения и готовности выполнить свой долг перед Родиной, зависит разгром немецко-фашистской армии, очищение Советской земли от гитлеровских захватчиков.

Мы можем и должны очистить Советскую землю от гитлеровской нечисти.»

Золотые слова вождя окрыляли воинов, укрепляли веру в победу, вливали новые силы. И бойца новыми подвигами прославляла свое соединения.

В то время случилось пулеметчикам КОБЗЕВУ и ГЛАЗКОВУ встретиться с большой группой врага, предпринимавшего разведку боем. Под прикрытием плотного минометного и артиллерийского огня им удалось подойти близко к нашим траншеям. Гитлеровцы шли в рост. Пулеметчики не дрогнули. Они встретили цепь врага огнем. Множество трупов распласталось на подступах к ДЗОТу КОБЗЕВА и ГЛАЗКОВА, но небольшая группа немцев все же ворвалась. Храбрые пулеметчики и теперь не растерялись. Они быстро вытащили пулемет на открытую площадку и в упор стали расстреливать фашистов. Потерпев неудачу, немцы бросились бежать, оставив убитых и раненых.

Не только пулеметчики ГЛАЗКОВА и КОБЗЕВА отличились стойкостью и упорством. Кто из нас забудет кровопролитные бои под Саксонами? Кто забудет имена смельчаков офицеров ЕРИНА, ЗЕЛЕНКОВА, красноармейцев ПАНФИЛОВА. ИВАНОВА.

Под Саксонами родились сотни героев нашего соединения.

И не напрасно, приехавший тогда новый комиссар соединения полковник БУЛАШЕВ сказал нам:

– Молодцы ивановцы! Вот с таким упорством и нужно сражаться всегда!

Храбрость, стойкость и мужество сопутствовали Ивановцам не только в Октябрьские дни. Изо дня в день, из месяца в месяц наши бойцы наносили тяжелый урон врагу. Ни днем, ни ночью не знали немцы покоя. Против нас они и в обороне чувствовали себя хуже, чем в наступлении. Их всюду подстерегала пуля или мина мстителей-ивановцев.

Одна идея руководила воинами – всеми силами изматывать врага, истреблять его живую силу.

Одной мечтой жили люди – будет и на нашей улице праздник!

 

оооооооооооо

оооооооооо

оооооооо

оооооо

оооо

оо

о

 

Глава VI

 

Штурм Велижа.

 

 

НАКАНУНЕ ШТУРМА.

 

Заветные мечты сбились. Сбылись пророчества Великого вождя.

Пришел и на нашу улицу праздник – на всех фронтах развернулось успешное наступление Красной Армии, победоносно завершилась грандиозная битва под Сталинградом, которую, в последствии товарищ СТАЛИН, назвал закатам немецко-фашистской армии.

Так начался год коренного перелома в Великой Отечественной войне Советского Союза.

Для воинов-ивановцев начало славного года ознаменовалось блестящей победой. Это было 17 января 1943 года, когда мы штурмовали город ВЕЛИЖ.

День штурма остался в памяти ветеранов, как один из замечательных дней в истории соединения.

Изо дня в день, из месяца в месяц, целый год, укрепляли немцы оборону ВЕЛИЖА. Весь город в несколько рядов был опоясан колючей проволокой и рогатками, спиралью Бруно. Каждый каменный дом, каждый подвал были приспособлена врагом для обороны. На всех танкоопасных направлениях и вероятных подступах были установлены огромные поля противопехотных и противотанковых мин. На переднем крае через каждые 50-100 метров были воздвигнуты ДОТы и ДЗОТы, соединение между собой укрепленными траншеями полного профиля.   

Особенно укрепленной была северо-восточная часть города, на переднем крае которой было выявлено более 25 ДОТов и ДЗОТов, до 50 блиндажей и землянок, свыше 40 открытых пулеметных площадок и множество стрелковых ячеек.

Овладение этой частью горда давало возможность господствовать над всей прилегающей местностью. Потерять северо-восточную часть ВЕЛИЖА больше всего и боялся враг.

Овладеть северо-восточной частью ВЕЛИЖА – такая задача была поставлена штурмовым отрядам дивизии.

Штурмовые отряды представляла собой усиленные стрелковые батальоны, состоящие из 3-4 рот. На вооружении роты было 4-6 станковых пулеметов, 6-8 ручных пулеметов, от 6 до 10 ротных минометов. Каждой роте было придано противотанковое орудие и один средний или тяжелый танк.

Для командования штурмовыми отрядами были назначены лучшие командиры полков – подполковники ЛИТВИНОВ и ГУСЕВ.

Командование штурмовыми ротами возглавили командиры стрелковых батальонов и рот – капитаны КОРЧАГИН, ЛЕОНОВ и ЗАХАРОВ, старший лейтенант ЦАПАЛОВ и лейтенант МАМОНОВ.

Отряды готовились к штурму. Бойцы и командиры, по существу, были уже подготовлены. Десятки победных боев под АНДРЕАПОЛЕМ, ЗАПАДНОЙ ДВИНОЙ, ДЕМИДОВЫМ, РАЦКОВИНАМИ, БЕЛЯЕВОМ, САКСОНАМИ – закалили их, научили искусству уничтожать врага.

Однако накануне штурма наши воины проходили боевую тренировку. Ежедневно и не один раз, на тренировки выезжали командир дивизии полковник НАЗАРЕНКО, комиссар дивизии полковник БУЛАШЕВ и лично руководили учебой. Для тренировок был выбран район, подобный району штурма. Были построены всевозможные препятствия, подобные препятствиям в городской обороне ненцев.

Пехотинцы тренировались в преодоление проволочных заграждений, спирали Бруно, минных полей, тренировались к бою в траншеях. Командиры тренировались управлению боем, используя в каждом возможном случае, радиосвязь. Вместе с пехотой тренировались танкисты и артиллеристы.

Грандиозную подготовку к штурму проводили в те дни и саперы.

Готовность отрядов к штурму проверил лично Командующий армией генерал-лейтенант Курасов, признав ее отличной.

17 января был получен приказ: штурмом овладеть северо-восточной частью города ВЕЛИЖ с выходом на восточный берег одноименной реки.

 

Х      Х

Х

 

17-е ЯНВАРЯ.

 

Морозный туман уходил с позиций. Прояснилось январское небо. Неуловимый трепет проносился по окопам. Бойцы подполковника ЛИТВИНОВ прильнули к оружию. Сотни глаз, десятки пулеметов и орудийных стволов в безмолвии смотрели на угрюмый ВЕЛИЖ.

Все было готово к стремительному броску.

Кругом было тихо, лишь с немецкой стороны доносился глухой звук ударов топора.

– Укрепляются! Укрепляйтесь, хоть стену стройте, все равно задавим! – с ненавистью проговорил командир штурмовой группы капитан ЛЕОНОВ, поминутно посматривая на часы.

Ненависть к врагу наполняла сердца. Каждому хотелось что-то сказать. Но стрелки часов приближались к 11.00, и скоро надо было говорить не словами, а огнем.

– Эх, скорее бы!.., – не сдерживая волнения проговорил пулеметчик КОРНЕЕВ. Его слова заглушил залп гвардейских минометов – наших любимых «Катюш». Как искра из картера вулкана выбросили они огромную лавину огня и стали. Это было начало артиллерийского наступления. Рев орудий разорвал воздух, повис над городом.

Штурм ВЕЛИЖА начался.

Потоки огня и металла хлынули из щелей, где бзди укрыты пулеметы и орудия.

Артиллерия была со всех сторон. Грохот, свист снарядов наполнили воздух. Поднялся дым, заволокло город. Тяжелые тучи пепла поднялись к небу.

В саду у больницы взлетали высоко вверх деревья, вырванные с корнем.

29 минут, как в лихорадке, дрожала земля, а на 30 дрогнула, тяжело охнула, застонала и заходила, как в момент землетрясения, взметнулось ввысь множество черных столбов и повисли тучи дыма над городом. Днем стало темно, как ночью.

То был грандиозный взрыв, который долго готовили наши саперы. А сейчас достаточно было включить рубильник динамомашины, чтобы галереи управляемых фугасов тоннами тола подняли в воздух мощные ДЗОТы немцев.

Вал артиллерийского огня с передовых траншей перекинулся к центру города.

– Вперед, орлы! – почти криком произнес капитан ЛЕОНОВ. По одному жесту, по одному движению рта поняли его бойцы. В едином порыве, смять врага, они выскочили из траншей и бросились в атаку. До траншей врага было всего 70-80 метров, но труден был этот короткий бросок. На пути стояло огромное 3-х этажное здание больницы – это был главный опорный пункт немцев. Артиллерийский огонь и взрыв фугасов разрушил часть здания и похоронил большинство гитлеровцев, но часть их уцелела и сейчас сопротивлялась с бешенной злобой. Из пробоин каменных стен брызнули пулеметные очереди. Одну из них в первые же секунды погасил пулеметчик КОРНЕЕВ. Он ловко пристроился за грудой щебня и прошивал из своего «Максима» каждую пробоину в стене.

Рядом с больницей – два вражеских ДЗОТа. Их огонь пришелся в середину цепи лейтенанта МАМОНОВА. Казалось, что сопротивление врага растет и трудно сломить его, но еще больше росла ярость бойцов-ивановцев. Никакие преграды не могли сдержать их порыва. Вот с автоматов в руках появился лейтенант МАМОНОВ:

– Огонь по амбразурам! – закричал он.

Ударили десятки автоматов и цепь бойцов вновь ринулась вперед.

Вместе с пехотой в цепи шли и противотанковые орудия, а слева грохотали танки.

Расчет сержанта ЛАПКИНА стремительно развернул орудие. Секунды потребовалась для наводки в цель. Первый снаряд угодил прямо в амбразуру ДЗОТа. По второму ДЗОТу в упор било орудие танка, вскоре замолчал и этот ДЗОТ.

Пехота стремительным броском ворвалась в траншеи врага. И здесь еще пытались сопротивляться гитлеровцы. Но можно ли удержать Советского солдата, когда он ворвался в окоп врага, когда позади осталась кровь дорогих друзей?

– Вот вам! Вот вам, гады! За семью мою, за кровь командира! – с яростью кричал старшина КАШИН, расстреливая из автомата трех немцев, выскочивших из блиндажа с гранатами в руках.

Рядом у поворота траншей, кипела другая схватка: лейтенант ЛАРИОНОВ, бойцы ДОРОФЕЕВ и АСАРЬЯН перебрасывались гранатами с группой врага. У ног АСАРЬЯНА лежали три трупа немцев, а чуть в стороне стояли двое живых с поднятыми руками.

Минометчики БЕГРЕНЕВ и ТУРАЕВ выскочили из траншеи и засели за глыбой кирпича. Ненецкими минами из немецких минометов они обрушились на пулемет врага, который остановил продвижение соседнего взвода.

Вдоль траншей, где подходили подкрепления врага, строчил из пулемета боец-комсомолец ГОРБАТЕНКО.

С невиданной страстью и рвением сражались все бойцы, командиры и политработники в этот день. 30 минут продолжалась ожесточенная схватка. Наконец враг не выдержал, дрогнул и откатился назад.

В 12 часов 01 минуту штурмовая группа капитана ЛЕОНОВ, сломила сопротивление основного узла обороны немцев и вышла на восточный берег реки Велиж. К этому времени подходили к реке и штурмовые группы капитана КОРЧАГИНА и старшего лейтенанта ЦАПАЛОВА.

Яростные контратаки немцев на протяжении двух суток не принесли ему успеха.

Северо-восточная часть ВЕЛИЖА стала нашей. Штурм увенчался успехом. Он был первым нашим удачным сражением в год коренного перелома.

 

Х      Х

Х

 

БОЕВЫЕ ИТОГИ.

 

… И первое сражение 1943 года принесло нам замечательные плоды: победу и новых мастеров ее.

В канун наступления наш комдив полковник НАЗАРЕНКО видел победу в мечте своей. Он думал:

– Они, владея всем городом, просматривает нашу оборону. Вот дадут им завтра мои орлы перцу и тогда наше положение значительно улучшиться: враг ослепнет, а мы станем более зрячими. Ведь мы же тогда будем иметь возможность просматривать большую часть города вплоть до центра, держать врага под постоянным ружейно-пулеметным обстрелом. Какая замечательная идея нашего завтрашнего штурма!

Когда бой стих и победа стала явью, комдив, возбужденно прохаживаясь по тесной землянке, беспрерывно повторял:

– Герои! Ну и молодцы! Богатыри! Горжусь русским человеком, радуюсь Ивановцами! Так они точно, умело, храбро выполнили мой приказ!

А гордиться и радоваться комдиву действительно было чем.

Мы побелили потому, что точно и сокрушительно работала 17-го января наша артиллерия. Она разметала в прах сооружения врага, подавила и уничтожила его огневую систему, спрессовала немцев морально.

Мы взяли верх над врагом потому, что наши саперы подготовили накануне наступления такой подкоп, такую волчью яму под логово врага, что от невероятного по силе взрыва, застонал не только ВЕЛЕЖ, но и вся окрестность.

Мы победили потому, что наши доблестные пехотинцы, стремительным броском ворвались во вражеские траншеи и громили ошеломленного противника штыком, прикладом, гранатой и выстрелом в упор.

Мы одолели врага в этом бою, потому что наш напор деморализовал его, и враг не смог уцепиться за промежуточные рубежи.

Мы точно выполняли приказ, наши герои успешно отразили контратаки врага и сумели закрепиться на завоеванных позициях.

Вот почему Военный Совет армии в своем приказе № 012 от 21 января 1943 года высоко оценил наши боевые действия. В приказе отмечалось:

– … То, что наши штурмовые отряды после тщательной подготовки – штурмом овладели северной частью города ВЕЛИЖ, захватив 26 кварталов.

– … То, что мы разгромили два батальона 251 и 277 пехотных полков противника, уничтожили до 900 гитлеровцев, разбили 2 орудия и 4 миномета, разрушили 40 ДЗОТов.

– … То, что мы захватили 13 минометов, 26 пулеметов, 50 автоматов, 4 радиостанции, 5 складов с боеприпасами и взяли 37 пленных.

Приказ Военного Совета гласил:

«Бойцы, командиры и политработники штурмовых подразделений, воодушевленные Великим СТАЛИНЫМ и грандиозными победами Красной Армии, с честью и достоинством выполнили приказ…

… Всем бойцам, командирам и политработникам – участникам шаурма – объявляю благодарность.»

– Да будет наш первый успех 1943 года не последним! – заявили воины, прочитав приказ Военного Совета.

 

Х      Х

Х

 

Глава VII

 

Горячие денечки.

 

ПОУЧИТЕЛЬНЫЙ БОЙ.

 

Языком официального документ пусть начнется наше повествование об этом бое:

«Борьба за город ВЕЛИЖ, со времени его захвата немцами, приобрела чрезвычайно затяжной и ожесточенный характер. Обе стороны, в течение всего 1942 года, раздавали – каждый на своем переднем крае – мощную систему обороны, не переставали прощупывать друг друга, неоднократно предпринимали наступательные действия с целью захвата наиболее выгодных рубежей, стремясь один за счет другого улучшить свои позиции.»

Скупой язык документа точно и объективно характеризует обстановку под ВЕЛИЖЕМ в мае 1943 года, значение самого ВЕЛИЖА, как важного стратегического пункта, и цели нашей борьбы.

События, развернувшиеся 30 и 31 мая – один из поучительных этапов этой борьбы. Немцы хотели вернуть потерянные ими 17 января выгодные позиции, поэтому они и предприняли наступление 30-го мая.

Враг упорно готовился к атаке. К моменту боя он стянул свыше 4000 своих солдат, 14 артиллерийских и 8 минометных батарей, в том числе 2 батареи шестиствольных минометов.

Против этой огромной силы врага встали стальным щитом 350 наших русских богатырей, вооруженных 8-ю станковыми и 20-ю ручными пулеметами, 24-я автоматами и 16-ю минометами.

Встали неприступной крепостью и, по существу, победили врага. Победили потому, что почти ни на шаг не отошли назад. Победили потому, что уничтожили 2150 гитлеровцев и взяли большие трофеи.

Где же «секрет» такого «чуда»?

Предоставим слово самим героям этого быстротечного, но ожесточенного боя.

Вот о чем говорят дела героя красноармейца ФРОЛОВА:

… Лейтенант ПОНОМАРЕВ вместе с ФРОЛОВЫМ корректировали с наблюдательного пункта стрелковой роты огонь артиллерии. Когда порвалась связь и подступили немцы – они оба взялись за винтовки и стали отражать атаку врага.

Вскоре ПОНОМАРЕВА ранило, а кольцо врагов все сжималось и сжималось. Тогда ФРОЛОВ пустил в ход гранаты. Часть гитлеровцев была уничтожена, а остальные отпрянули назад. Однако, соединиться со своими, имея на плечах раненого командира, было невозможно.

Четверо суток пролежал ФРОЛОВ около своего командира, выждав, пока изменится обстановка и братья по оружию разыщут их.

… И героя нашли живым вместе с раненым командиром.

А что может быть ярче подвига связиста красноармейца МОРДАНОВА? Разве не в этом «секрет» победы?

На командном пункте второй роты порвалась связь. МОРДАНОВ побежал, чтобы найти порыв. Порыв оказался в 300 метрах от КП, как раз в том место, где рвались вражеские снаряды и мины. Возвращаясь в роту, на пути он встретил 12 немцев. Один из гитлеровцев направил на МОРДАНОВА огненную струю ранцевого огнемёта. Герой ловко ускользнул от смерти – ему лишь слегка обожгло бок. Бросившись в блиндаж, где располагался КП роты, – МОРДАНОВ швырнул в бандитов одну за другой гранаты. Больше половины их было убито, а остальные бежали. Храбрец тут не выскочил из блиндажа и с криком:

– Вперед, товарищ! – присоединился к наступающим своей роты.

Но командир приказал ему немедленно установить связь с командиром соседней роты. И когда МОРДАНОВ прибежал туда, то застал горстку наших героев, которые вели неравный бой с немцами в траншее. Он тут же стал оказывать помощь огнем своим товарищам.

Бой разгорался. Все наши бойцы вышли из строя, МОРДАНОВ остался один. Гитлеровцы все наседали и наседали. Тогда отважный связист прыгнул за бруствер траншеи, переждал, когда немцы уйдут, а затем невредимый вернулся к своим – во вторую роту.

Вот как бились мы в конце мая. Вот почему и будет жить в веках русская былая слава. Вот почему мы и считаемся гордыми наследниками Суворова, который учил нас:

– Бить врага не числом, а уменьем…

 

Х      Х

Х

 

ГЕРОИ ДУХА И МАСТЕРСТВА.

 

Нравственная сила – царица армии, а героизм есть результат военного воспитания – так говорит нам военная история. И моральный дух, поднявший лейтенанта НИКОЛАЕВА, старшего сержанта ШУРЫГИНА, сержантов ЧИРЦОВА, КОНЬКОВА, ЗОЛОТОВА, РЕПНИКОВА, ЛОШМАНОВА, ефрейтора ФЕДЮКОВА, красноармейцев ИНГУЛОВА и ВАГРАНОВА на вершину героизма, был не даром судьбы, не минутной вспышкой отваги, а результатом терпеливого, упорного и умелого воспитания людей в духе преданности родной Отчизне.

Подвиг одного героя рождал доблесть другого и готовил почву для проявления массового героизма. Бесстрашие – мать Победы. Смелость – самая верная броня и самое грозное оружие в бою. И где бы ни находились бойцы-ивановцы. В какие бы тяжелые условия их не ставила обстановка боя, они всегда помнили старую воинскую мудрость – «Побежден тот, кто чувствует себя побежденным».

Славные войны-ивановцы дрались так: если перед тобой сотни врагов, даже если ты один против десяти, даже если смерть глядит тебе в лицо – все равно бейся до конца.

Во время одного из жарких боев от разрывов снарядов и мин все кругом заволокло дымом. Это затрудняло нам наблюдение. Пользуясь дымовой завесой, немцам удалось с фланга обойти наших стрелков и вплотную приблизится к огневым позициям минометчиков. Минометчики оказались без прикрытия, создавалась напряженная обстановка. Вся надежда на то, чтобы выйти из беды, была на стойкость и храбрость бойцов.

– Стоять скалой! Драться до последней мины, до последней гранаты! – приказал командир роты старший лейтенант РАТКЕВИЧ.

Обстановка накалялась. У минометов остались командиры расчетов и по одному помощнику. Все другие бойцы с винтовками и гранатами выдвинулись вперед, заняли ранее подготовленные окопчики, и открыли огонь. Немца заметались. Несколько раз враг бросался в атаку, но сломить упорство русских не мог. Тогда противник усилил артиллерийский и минометный огонь. Вокруг рвались мины и снаряды, осколки срезали кусты, но герои продолжали стоять.

В этом бою ранило лейтенанта ГОЛУБЕВА, но он отказался покинуть поле боя и, обливаясь кровью, продолжал драться. Как истинные русские витязи бились с врагом сержанты ЗОЛОТОВ, РЕПНИКОВ, ЛОШМАНОВ, старший сержант ШУРЫГИН. До красна накалились стволы минометов, но они продолжали вести огонь.

Более семи часов продолжался этот неравный и страшный бой, но свои позиции герои отстояли. Немцы имели во много раз больше сил, но прорваться через рубеж отважных не смогли. Победила стойкость.

Драться с врагом, пока движется хотя бы единый мускул, пока видят глаза, пока повинуются руки – таков закон пулеметчика – ефрейтора Егора ФЕДЮКОВА.

Он стоял на посту у пулемета. На рассвете немцы открыли сильный артиллерийский огонь.

– Сейчас пойдут в атаку, – спокойно говорил он бойцам расчета, укладываясь за пулемет.

Предположение ФЕДЮКОВА оправдалось – из опушки леса слева показались немцы. Их было много.

– Постоим за себя и за Русскую землю со славою! – громко крикнул ФЕДЮКОВ и стал поливать немцев огнем.

Две атаки противника были отбиты. Вражеским снарядом вывело из строя бойцов расчета и разбило пулемет, а ФЕДЮКОВА контузило и завалило землей.

– Русс, сдавайся! – кричали немцы.

– Вот как сдадутся русские! – отвечал ФЕДЮКОВ, сражая одного за другим наседавших врагов.

Взметнулся рядом фонтан огня, дыма и земли – новый разрыв снаряда и героя снова завалило землей. Он уже ничего не слышал от контузии, из ушей, носа и рта бежала кровь… Но до этого ли было ему, сыну Русской земли, до себя ли, когда враг наседал на артиллеристов, а они были рядом. Там вышли из строя подносчики снарядов и пушка могла вот-вот замолчать. ФЕДЮКОВ бросился им на помощь. Под градом пуль и осколков он подносил снаряды.

– Бейте, братцы! Бейте!

Ранило лейтенанта ХОРОТИНА. ФЕДЮКОВ, напрягая последние силы, вынес с поля боя командира и спас ему жизнь.

Глухой, контуженный, он снова вернулся на поле боя. Радостью и гордостью загорелись его глаза, когда он застал артиллеристов на прежнем месте.

– Выстояли? Сбили немцев? – торжествовал он. – Так и должно быть!..

В том месте, где стоял пулемет ФЕДЮКОВА, артиллеристы насчитали 60 вражеских трупов. Их скосил он, славный Русский богатырь, Собинский колхозник Егор ФЕДЮКОВ.

Славой венчает Родина тех, кто храбро сражается с врагом, не щадит за благо народа крови и самой жизни.

… Под покровом темноты немцы ползком подкрались к пулеметному расчету сержанта ЧИРЦОВА.

– Спокойствие! – предупредил бойцов командир. – Стоять и помнить присягу. Насмерть стоять!

Враги поднялись и бросились к окопу. Пулеметная очередь ШИРОКОВА срезала всю переднюю цепь. Оставшиеся в живых залегли. Немцев было много, и они снова бросились на пулемет ЧИРЦОВА – теперь уже с двух сторон. Бойцы ЖИВЦОВ, ЯКУБОВИЧ и ФЕДОРОВ стали отбиваться гранатами. ЧИРЦОВ и ШИРОКОВ продолжали в упор расстреливать гитлеровцев, но их было много, одни падали, а на их место вставали другие.

На выручку отважным пулеметчикам бросились старший лейтенант НИКОЛАЕВ и старшина ЕРЕМЕНКО. Это придало силы героям. Совместно с подоспевшими на помощь, ЧИРЦОВ и его орлы отбили еще одну яростную атаку врага. Когда двум немцам удалось ворваться в нашу траншею, красноармеец ЖИВЦОВ взорвал их гранатой.

Старший лейтенант НИКОЛАЕВ был ранен в голову, кровь заливала ему глаза, но он продолжал вести бой. Так и не прошли немцы рубеж, где стояли войны-ивановцы.

 

Х      Х

X

 

Во второй половине ночи наша пехота очистила от противника еще метров 300 леса и вышла на поляну. Здесь был дан короткий привал. Саперы ИНГУЛОВ и ВАРГАНОВ прилегли вздремнуть, но поспать им так и не пришлось. Над их головами пронзительно и тонко запели пули. Стреляли немцы.

– Никак нас обходят? – вставая, сказал ВАРГАНОВ, чутко прислушиваясь к ночным шорохам леса.

Его взгляд остановился на длинных березовых шестах, на конце которых были прикрашены дощечки: «Стой! Опасно.». Эти шесты саперы носили с собой на случай обнаружения вражеских минных полей.

Озорная мысль мелькнула в голове сапера-разведчика ВАРГАНОВА. Он толкнул ИНГУЛОВА и тихо оказал ему:

– Пойдем!

Вскоре они убедились, что небольшая группа автоматчиков противника действительно пытается взять наших бойцов в кольцо. Тени врагов мелькали за деревьями – они перебегали. ВАРГАНОВ воткнул в землю шест с дощечкой «Стой! Опасно.».

– Зачем это? – спросил ИНГУЛОВ.

– После узнаешь! – ответил ВАРГАНОВ. – А сейчас, ползи за мной.

Саперы отползли метров 50 ВАРГАНОВ поставил на видном месте еще один шест с такой же дощечкой «Стой! Опасно.».

– Зачем? – хотел было спросить опять ИНГУЛОВ, но ВАРГАНОВ, не слушая его, пополз дальше. Около срезанного снарядом дерева ВАРГАНОВ привстал на колени и посмотрел в ту сторону, где поставил первый шест. Там уже были немцы.

– Ага, клюет! – шепнул с облегчением ВАРГАНОВ. – Идут за нами следом, надо спешить.

Варганов отполз еще 50 метров и воткнул в землю еще один шест. Когда он ставил последний колышек, ИНГУЛОВ изумительно сказал:

– А дальше начинается поле, которое мы сами вчера с тобой минировали.

– Правильно! – согласился ВАРГАНОВ. – Вчера минировали, а сейчас будем наблюдать, как на наших минах фрицы на тот свет отправляться будут. Ведь для этого мы их и ставили, друг мой!

Саперы отползли в сторону, немцы осторожно шли мимо предупреждающих дощечек, а когда миновали последнюю, пошли полным шагом. И как раз в том месте, где были заложены наши мины. Раздался оглушительны взрыв – враги попали в ловушку. И ни одному оттуда не удалось выбраться.

Традиции смельчаков – закон воинов-ивановцев. И они выполняют его храбро, мужественно и умело – так, как требует клятва Родине.

 

Х      Х

Х

 

Глава VIII

 

На Витебск!

 

ВРАГ ДРОГНУЛ…

 

Друзья, товарищи! Великое дело совершилось: Немцы разгромлены и под КУРСКОМ…

С такими радостными вестями, в незабываемые дни 1943 года, приходил и к нам в траншеи, землянки, блиндажи агитаторы и политработники, и поднимали наш боевой дух.

А то великое, что совершилось под СТАЛИНГРАДОМ и КУРСКОМ, мудрый СТАЛИН, охарактеризовав тогда так: «Если битва под СТАЛИНГРАДОМ предвещала закат немецко-фашистской армии, то битва под КУРСКОМ поставила ее перед катастрофой».

– Катастрофа! Как приятно звучало это слово для нас, победителей.

И все ярче, и ярче признаки этой катастрофы сказывались всюду, в том числе, и на нашем участке фронта.

В майских боях этого года воины-ивановцы показали чудеса храбрости и воинского умения. Эти бои полностью подтвердили золотые слова приказа № 95 Верховного Главнокомандующего от 23 февраля 1943 года о том, что «В ходе войны Красная Армия – стала кедровой армией».

Велик и могуч был наступательный порыв наших доблестных войск в эту славную годину. Мужество и мастерство, проявленное в майских боях, возросло еще больше. Земляческое слово «Ивановец» – стало боевым кличем и для сибиряка, и для архангельца, и для казаха, и для грузина. Недаром наше командование стремилось распространить боевой дух Ивановцев на всех воинов соединения.

Как-то собрались бойцы, сержанты на боевое совещание. Начальник политотдела полковник Валентин Николаевич БУЛАШЕВ, обратясь ко всем присутствующим, спросил:

– Ну, кто из вас Ивановцы? Поднимите руки!

Примерно 60 процентов из тек, кто присутствовал на совещании, подняли руки. Тогда полковник сказал:

– А что же остальные не поддали рук? Не считают себя Ивановцами, что ли? Ведь многие из вас воюют с нами больше года. Нет, товарищи, это неправильно! Слово «Ивановец» – наш боевой пароль. Раз мы сражаемся в славном Ивановском соединении – значит, все мы Ивановцы. Вот так и запомним это.

С тех пор и не ивановцы стали считать себя Ивановцами, и гордились этим именем. С этим именем, с именем знатного, самого благородного Ивановца – М.В. ФРУНЗЕ пошли мы вперед на врага и в сентябре 1943 года. И показали себя в этих боях подлинными носителями славных боевых традиций Иваново-Вознесенских рабочих.

Честь и хвала, почет и слава нашим командирам, которые так отлично сумели направить боевой порыв и воинское умение Ивановцев в сентябре и с малой кровью повели нас победным мараем вперед и вперед.

В этих боях и проявилось, наряду с боевым мастерством, – умелое вождение войск нашими офицерами, в особенности старшими военачальниками.

Сентябрьско-октябрьские бои показали, что наши офицеры научились выполнять приказ товарищ СТАЛИНА № 195 от 1-го мая 1943 года, в котором он требовал: «Командирам всех родов войск и общевойсковым командирам – стать мастерами вождения войск, умело организовать взаимодействие всех родов войск и управлять ими в бою».

Блестящим подтверждением этого командирского умения явились как сама идея операции, начатая 20 сентября, так и ее осуществление.

Нам предстояло: прорвать долговременную полосу укреплений врага в районе ВЕЛИЖ – и движением слева вдоль /именно вдоль/ его укреплений – начать стремительное преследование противника.

В 4.00 утра, в хмурый сентябрьский день и грянул бой.

Через полтора часа жестокой схватки – враг дрогнул и покатился на запад: наши части прорвали вражескую оборону на рубеже БАНДЕКИ – КОПЫЛЬНИКИ, овладели ими. Начали преследовать противника в направлении ЖГУТЫ – МАЛЬКОВО. После короткого, но ожесточенного боя, был оседлан большак Жгуты – колхоз САМАРА, и части соединения продолжали все дальше и дальше гнать врага.

На первом этапе сражения – победа сказалась на нашей стороне. Оборона врага была прорвана. Он был далеко отброшен назад, мы освободили десять населенных пунктов. Как раз в первый же день боя – 20 сентября Совинформбюро сообщило стране: «Северо-западнее СМОЛЕНСКА наши войска, сломав сопротивление противника, овладели городом ВЕЛИЖ и заняли свыше 50 других населенных пунктов».

И так, ВЕЛИЖ – символ нашей стойкости, оплот нашего мужества – освобожден.

На втором этапе боев, опомнившийся враг, стал переходить в яростные контратаки, стремясь задержать наше наступление на рубеже реки Каспля.

Начались упорные, хотя и быстротечные бои за памятные всем нам – Ивановцам: населенные пункты – РАМКОВИНЫ, САВОСТЬЕ, ОВЕЧКИ, ОСИПОВКА, КЛИМЕНКИ.

С мастерством, достойным высокой похвалы, – 21 сентября РАЦКОВИНЫ были освобождены. Наша стремительность и умелый маневр решали успех. Противник хотел зацепиться за РАЦКОВИНЫ, но герои стрелкового полка подполковника Петра Кузьмича ПРОХНО зашли ему в тыл и ударили с фланга и, сопровождаемые умелым маневром – огнем и колесами артиллеристов подполковника КРАМАРЕНКО – обратила врага в паническое бегство.

Тень Сталинградского котла стала пугать гитлеровцев на каждом шагу.

К 28 сентября враг снова стал выдыхаться и перешел от частых, но безуспешных контратак, снова к обороне.

Наши части в этот день опять перешли в наступление, и в 5.00 утра полк подполковника Сергея Васильевича ЖАРКОВА овладел важным узлом сопротивления врага – САВОСТЬЕ.

Тотчас же разгорелись жаркие бои за важный узел обороны ОСИПОВКА – КЛИМЕНКИ.

И враг опять не устоял: после почти 2-х дневного жаркого боя полк майора Владимира Петровича Щукина 29 сентября овладел ОСИПОВКОЙ.

Деревня КЛИМЕНКИ все еще оставалась в руках врага. Ему не хотелось отдавать эту деревушку потому, что она находилась на важном большаке ДЕМИДОВ – ВЕЛИЖ. Бои за эту деревушку происходили с 28 сентября по 6 октября, бои жестокие, полные драматизма и геройства.

Особенно смел и дерзок был бой 6 октября, которым руководил молодой, 21 года, командир батальона майор КОРЧАГИН. К штурму КЛИМЕНКОВО он тщательно готовился и готовил своих бойцов, тренировал их на стремительность перебежек, учил искусству штурма.

– Представьте себе, что мы бьемся в траншеях, – говорил он бойцам. – Можно ли здесь применись гранату?

– Можно! – отвечали одни. – Нельзя! – говорили другие.

– Можно и нужно! – твердо заявил майор. – А вот как нужно пользоваться гранатов, сейчас я и покажу. Пошли в траншею!

И майор открыл настоящий бой в траншее. После этого спросил:

– Ну, теперь ясно?

– Ясно, товарищ майор! – отвечали бойцы.

Потом майор научил бойцов взаимодействие с танками, четкости в приеме команд.

В день штурма, после сильного артиллерийского налета, группа майора КОРЧАГИНА бросилась в атаку. Бой протекал успешно. До траншей врага оставались считаные метры. В этот момент на левом фланге был подбит наш танк, оттуда же усиленно заработали вражеские пулеметы. Майор КОРЧАГИН указал танкистам огневые точки противника, приказал подавить их, а сам побежал снова к своим бойцам.

– Друзья! Еще один нажим, и мы победим! Вперед, вперед, герои!

Стремительным броском герои КОРЧАГИНА ворвались в немецкие траншеи и бились там дерзко, нещадно, насмерть. И победили. И не только победили, но и выстояли, отражая многочисленные контратаки врага, прочно держали захваченный рубеж.

– Что в бою взято, то свято. Верно, товарищи, – возбужденный радостью победы говорил своим бойцам славный командир.

Но бой еще не был завершен. После того, как измотанный безуспешными контратаками враг затих – КОРЧАГИН поднял своих бойцов на последнюю атаку за овладение КЛЕМЕНКАМИ.

– За КЛЕМЕНКИ, вперед, мои богатыри! – раздался в траншее властный голос майора.

И КЛЕМЕНКИ были взяты. И большак был оседлан. И растерявшийся враг начал снова и снова отступать.

Товарищи, боевые потомки наши! Запомните: как и почему мы побеждали.

Мы побеждали потому, что добились 20 сентября внезапности прорыва долговременной обороны врага под ВЕЛИЖЕМ. А прорвав эту оборону, действовали стремительно, умело обходили опорные пункты врага, выходили во фланги и тылы, рвали и резали его коммуникации.

Короче говоря, мы честно выполняли приказы Великого СТАЛИНА и своих командиров. Мы покорили вражью силу и потому, что наши командиры разработали умный план наступления: слева, по тылам врага, вдоль фронта. Это было задумано хорошо, дерзко. Именно поэтому враг не мог отзывать организованного сопротивления, боялся обходов и окружения.

Мы выиграли бой потому, что научились форсировать реки. Враг не мог задержать нас на Каспле, так как наши герои форсировали ее с ходу и крепко уцепились за плацдарм в районе ХРАПУНЫ – ПОПАРЫ.

Мы задавили врага и взяли верх над ним потому, что наша славная артиллерия, невзирая на грязь, болота и взорванные мосты показала высокую маневренность, подвижность, все время следовала за боевыми порядками пехоты, а часто в середине пехоты, сопровождая ее огнем и колесами, нанося огромный урон врагу, сея в его рядах страх и панику.

Так пусть же живет память о нас, о наших делах в сентябре-октябре 1943 года – многие, многие лета.

 

X      Х

Х

 

ОТВАЖНЫЕ СТРЕЛКИ.

 

Громят батарейцы ДОТы,

танкисты прут по тылам,

но трудный бросок пехоты –

венец боевым делам.

А. Сурков.

 

И в эти напряженные дни ожесточенных боев рядовой Иосиф КОННОВ был чисто выбрит, ладно заправлен, спокоен и уверен, и даже весел. Когда командир вызвал его к себе и приказал добраться до батальона капитана Лазаря Багдасаровича САРКИСОВА и принести донесение об обстановке, то КОННОВ четко повторил приказание и добавил:

– Будет исполнено!

Последние слова вырвались из глубины души сами собой. КОННОВ хотел ими подчеркнуть, что, несмотря на всю сложность положения и опасность, он приложит вое свое умение, отдаст все свои силы, чтобы представить офицеру необходимые сведения.

Положение, в котором оказался батальон САРКИСОВА, было тяжелым. Преследуя противника в районе ХРАПУНЫ – ПОПАРЫ, он вырвался далеко вперед. Связь с ним была потеряна. Все пространство между бойцами САРКИСОВА и другими нашими подразделениями сильно простреливалось огнем противника. Через эту огненную полосу и должен был пройти рядовой Иосиф КОННОВ.

В начале он бежал, временами падая на землю и спасаясь от осколков. Но когда и визгу осколков прибавился резкий ноющий свист пуль, КОННОВ решил больше не приподниматься. Под пулеметным огнем, плотно прижавшись к земле, он быстро полз, полз длинный и, казалось, бесконечный путь. Капитан САРКИСОВ при виде КОННОВА порадовался, а больше, пожалуй, удивился:

– Как ты сюда пробрался днем? Немцы просматривают весь участок и держат его под огнем.

– А там и дополз, потому что надо, – коротко отвечал КОННОВ.

Обратный путь был еще более трудным и опасным. На полпути КОННОВ заметил немецкие танки, которые заходили с левого фланга и намеревались отсечь САРКИСОВА от основных сил. КОННОВ бросился к зарослям. Но оттуда внезапно появились немецкие автоматчики. Решение пришло мгновение, как молния. КОННОВ залег и дал из автомата длинную очередь. Несколько немцев упали замертво, скошенные огненной струей, остальные заметались и залегли. Минуту продержалось замешательство среди них. Пользуясь этой растерянностью, КОННОВ отполз в сторону. Огонь, который открыли вражеские автоматчики, прошел мимо него.

– Поползу к танкам. Уж вас то, слепых, я обману! – решил КОННОВ.

Он снова полз, выбирая скрытые места. Два раза он проползал травой под самым носом немецких танкистов. КОННОВ смотрел на них и на машины, затаив дыхание – «Эх гранат нет!». Когда он достиг кустарника, глаза его заблестели от радостного волнения – враг был позади. Согнувшись, что есть сил, он помчался к лесу. Приказ был выполнен.

«Немедленно отойти на условленный рубеж» – написал на бумажке командир полка и передал ее КОННОВУ.

Уставший, мокрый и грязный, рядовое КОННОВ четко повторил приказ и опять, добавил:

– Будет исполнено!

Все дороги, ведущие к батальону САРКИСОВА, были теперь отрезаны немцами. На рассвете враг готовился атаковать и уничтожить батальон. Ночь опустила на землю свои мягкие, черные крылья.

– Темнота и выручит меня! – решил КОННОВ.

Больше километра полз он. Немцы то и дело пересекали ему путь. Прислушиваясь к глухому гомону врагов, КОННОВ плотно прижимался к земле и, вдыхая влажный, такой приятный, знакомый с детства запах увядших трав, с особой остротой думал о жизни и о том, как было бы хорошо явиться к своим боевым друзьям, передать им приказ и вместе с ними выполнить задачу.

Немцы стали попадаться все чаше и чаше. И тогда КОННОВ вспомнил о старом, заросшем травой, противотанковом рве. Он должен был находиться рядом. По этому рву и пробрался КОННОВ к капитану САРКИСОВУ.

К этому времени бойцы САРКИСОВА отбили уже девять ожесточенных атак врага. Боеприпасы кончились.

Батальон САРКИСОВА сменил рубеж. Впереди шел рядовой Иосиф КОННОВ – отважный русский пехотинец, а за ним по дну противотанкового рва двигались офицеры и все бойцы.

 

X      Х

Х

 

Тревожная ночь рассвечена очередями пулеметного огня, линиями трассирующих пуль, вспышками орудийных выстрелов и ракет.

Мирные Смоленские деревушки САВОСТЬЕ, КАМЕНКА, ОСИПОВКА, КЛИМЕНКИ объяты огнем войны. По усадьбам в сырой земле протянулись траншеи, окопы. Густые плотные облака плывут над землей и оттуда сеется и сеется мелкими каплями, нудный октябрьский дождь. Бои, бои следуют один за другим! Прислонившись к сырой стенке окопа, ты стоял, рядовой Иван ФИЛАТОВ, с автоматом, закутавшись в помятую, серую шинель. Мучительно хотелось спать, но ты не поддавался соблазну, зная суровый солдатский закон: задремал – пропал.

Это о тебе, храбрый воин, с гордостью говорил командир батальона – капитан Алексей Степанович ЕРИН:

– ФИЛАТОВ мал ростом, да велик отвагой!

Там, где у бывалых фронтовиков закручены усы, у тебя пробивался пушек восемнадцатилетия. Не большого роста, застенчивый с тоненьким голосом, ты казался больше мальчиком, чем солдатом.

И вспоминается тут народная мудрость: «Мал золотник, да дорог». Командир называл тебя своим лучшим солдатом, а бойцы – верным другом. Нелегко заслужить такую похвалу: ее добывают кровью.

Минувшее лето 1943 года было незабываемым, неповторимым. Наступил перелом не только в твоей жизни, но и в жизни страны, в ходе войны. На Смоленской земле ты принял крещение огнем, испытал волнение первого боя, напряжение атаки, увидел своими глазами, как умирают товарищи, настигнутые осколками горячего металла.

Товарищи рассказывают о тебе, Иван ФИЛАТОВ, как мужественно вел ты себя в бою под КАМЕНКОЙ в памятные октябрьские дни и ночи 1943 года. В эти дни ты испытал, что значит короткое слово «атака». Ты шел навстречу огню, пулям, смерти, чтобы добыть победу.

Запомни ту минуту, когда во весь рост бежал в атаку и мимо тебя – мимо, мимо – неслась десятки пуль. Одна из них разбила приклад твоего карабина. Ты взял автомат убитого своего друга и пошел дальше – вперед, вперед!

А ночной бой за деревню ОСИПОВКА на реке Каспля? Разве можно забыть его! Немцы несколько раз бросались в контратаку на рубеж нашей обороны, они хотели перешагнуть его, уничтожить русских пехотинцев, сломить их волю к борьбе. Но ты и твои товарищи – войны-ивановцы стояли твердо, дрались дерзко, достойно. Когда наступило утро, в траншеях валялись груды медных гильз. В эту ночь 40 немцев были навсегда вычеркнуты из списков гитлеровской армии.

Нельзя не вспомнить и о гранатном бое в траншее. Пробираясь по ходам сообщения, немецкие солдаты кричали «Хальт». Но бойцы роты, в числе которых был и ты, славно угостили непрошенных гостей. Немногие из них вернулись обратно.

Ты ушел на войну, Иван ФИЛАТОВ, из родного колхоза, что затерялся в мелколесье на реке Клязьма под древним русским городом ВЛАДИМИРОМ. Тогда, в 1943 году, ты был еще зеленым юношей. Провожая в военкомат, мать плакала и называла тебя «мой мальчик». Теперь ты стал бойцом, солдатом. Ты вырос, возмужал, приобрел не только воинские, но и новые душевные качества: стал тверже характером, расчетливее и хитрее в действиях.

Это совершилось в короткий срок, а несколько месяцев. Так уж бывает на войне: один бой, ночь, атака могут закалить, возвысить человека, научить его многому. А ты испытал изнурительные марши, видел, как наступают на пехоту полосатые «Тигры», как пикируют «Мессершмидты».

Утро своей жизни ты встретил не в далеком Камешковском районе, под Владимиром, где родился и вырос, а в окопах, в боях, в огне на Смоленской земле. Тебя и тысячи твоих сверстников послали сюда, на поле брани, на защиту Родины, Ивановские и Вологодские деревни, Волжские города, Сибирские шахты. Отцы и матери, сестренки, друзья, невесты, провожая в далекий и опасный путь, смотрели на тебя с надеждой и верой.

Это они вместе с тобой расписались под словами воинской присяги, верность которой дороже самого ценного – жизни. Расставаясь, они, наверное, не говорили тебе этих слов. Но в прощальном поцелуе матери, в объятиях друга, в светлом взгляде невесты ты уловил одну сокровенную их думу, их желание:

– Ты нас не подведешь.

Мать говорила тебе на прощание:

– Крепись, родной! Помни – честь Родины – превыше всего…

Ты идешь снова в бой, Иван ФИЛАТОВ, как идут рядом с тобою твои друзья – солдаты пехоты Михаил КУЗЬМИН, Григорий ШИРЯЕВ, Сергей ТИМАШЕВ, как многие сотни, тысячи героев. Твой путь тернист и опасен, он лежит к старинным русским городам ВИТЕБСКУ, ПОЛОЦКУ, к землям Белоруссии, по которым еще ходят враги, и просторам Балтики.

Наши генералы и офицеры, выполняя волю СТАЛИНА, начертили на картах твой путь, Иван ФИЛАТОВ, наметили направление ударов, нацелили пушки, отыскали дороги для танков, взяли под контроль каждый квадрат неба. Теперь дело за тобой, бесстрашный солдат пехоты. Победа решит твое упорство, твоя воля.

В многочисленных сражениях с врагом – у стен АНДРЕАПОЛЯ, на берегах Западной Двины, на Каспле, у безвестной речушки Сарьянки – везде в первых шеренгах героев, грудью ломая укрепления и разрывая узлы, шли наши отважные стрелки.

Слава русским пехотинцам – достойным предкам Суворовских богатырей, тем, кто несет «венец боевым делам».

И об этих делах каждый стрелок вправе сказать словами поэта:

«Возьмите хоть нашу роту –

где есть народ веселей?

Не зря старушку – пехоту

зовут Царицей поле.»

 

X      X

Х

 

ПРЯМОЙ НАВОДКОЙ.

 

Извечный солдатский спор – что важнее: пехота, артиллерия, авиация или танки – решен самой жизнью, великим опытом Отечественной войны.

– Все важно, все необходимо. Тем крепче врагу достанется, чем теснее взаимодействие всех родов войск – так говорит Великий учитель – опыт.

Но когда поэты говорят:

«Лихое оружие – пушки.

Невесело в их дыму,

Но без пехоты – старушки,

Все громы их ни к чему.»

То это заедает душу артиллериста. Тогда артиллерист на помощь своим доводам приводит самый веский из них – слова товарища СТАЛИНА:

– Артиллерия – Бог войны!

– Это сказал сам товарищ СТАЛИН. – с радостью восклицают артиллеристы. Справедливо: артиллерия была и останется главной ударной силой Красной Армии.

А сколько замечательных мастеров артиллерийского огня выковалось за эти годы в нашем соединении! Двоих из них, участников сентябрьско-октябрьских и декабрьских боев – пусть и запомнят потомки. Это ни какие-либо выдающиеся люди, а простые русские сержанты, ставшие мастерами огня прямой наводки. Речь пойдет о сержантах ЗОЛОТАРЕВЕ и ЕГОРОВЕ.

Прямая наводка – высший класс артиллерийской стрельбы. Это совсем, совсем не то, что стрельба с закрытых огневых позиций! Там враг не виден. Он далеко – за 8-10 километров. А здесь враг рядом, на глазах. Он следит за каждым движением, он наблюдает за дымком от выстрела, засекает звук и вспышку, он всегда наготове, чтобы засыпать смельчаков смерчем раскаленного металла, огнем своих орудий.

Как много героического требуется от людей огневого расчета, чтобы бить врага прямой наводкой.

И пусть будет ведомо всякому, что сержанты ЗОЛОТАРЕВ и ЕГОРОВ – это лишь двое из всех огневых орудийных расчетов нашей славной дивизионной артиллерии. У нас нет ни одного орудийного расчета, который бы не побывал по нескольку раз на прямой наводке. Ни одного!

Сержант Константин ЕГОРОВ – потомственный текстильщик. Ему 41 год. Он прошел все этапы трудовой жизни – от мальчика чесального отдела до мастера прядения.

А за войну он получил вторую профессию – стал командиром расчета 76 миллиметровой пушки.

В декабрьских боях 1943 года на его долю выпала трудная и ответственная задача – с открытой огневой позиции его расчет должен был поражать все видимые цели врага, особенно огневые точки, которые мешали продвижению нашей пехоте.

Вот с каким мастерством и доблестью отважный расчет ЕГОРОВА выполнял эту задачу.

– Я командир орудия, – рассказывает ЕГОРОВ, – перед боем лично сам изучал огневые средства противника: пулеметные точки, огневые позиции артиллерии, командные и наблюдательные пункты.

Начался бой. Командир орудия ЕГОРОВ проверил готовность людей и подал команду:

– Расчет – по местам!

Бой разгорался, заговорили вражеские пулеметы. Отважный командир направил всю силу своей ярости на пулеметные гнезда врага. Несколько метких снарядов – значительно меньше нормы – и пулеметы противника замолчали.

– Кажется, крепко. Первый блин не получился комом, – заключил сержант.

Но противник заметил наших смелых огневиков и открыл по ним беглый огонь из тяжелых орудий. Русские воины не дрогнули. Презирая смерть, они направили грозный огонь своей пушки по наблюдательному пункту немцев, чтобы ослепить врага.

Первым же снарядом наблюдательный пункт был разрушен. Немцы ослепли, но не переставали вести огонь по орудию ЕГОРОВА. В этот момент ярость к врагу у наших героев вскипела с еще большей силой. Они как бы срослись со своим орудием, работали около него страстно, вдохновенно, мастерски, стараясь выжать из пушки все ее возможности.

– Докажем свое умение на деле! – кричал разгоряченный сержант ЕГОРОВ.

И пушка неистово била, с огромной скоростью перезаряжалась и била снова без устали: то по орудию врага, то по наблюдательному пункту, стремясь смешать его с землей, чтобы и костей не собрать от фашистских наблюдателей.

Но вот подавлены пулеметные точки врага, разрушен НП, замолкло вражеское орудие, дрогнула немецкая пехота, раздается новая команда:

– По отступавшим гитлеровцам – огонь!

И снова грозные снаряды славного расчета сеяли смерть в стане врага. Неподалеку от орудия уже валялось 60 вражеских трупов. В этот момент застрочил немецкий пулемет справа. Пули ударялись о бруствер орудийного окопа и щиток орудия. Властно прозвучали новые олова команды:

– По пулемету – огонь!

Несколько метких выстрелов и пулемет врага замолк. Но бдительность нарастала. Сержант зорче обыкновенного наблюдал за полем боя. Наблюдал и заметил – из леса с высотки бьет немецкая пушка прямой наводки. Этот рубеж сержантом ЕГОРОВЫМ уже был пристрелян. Сообщив наводчику данные для стрельбы, ЕГОРОВ скомандовал:

– По немецкой пушке, беглым – огонь!

Подавлена и пушка. Но до этого момента наша пехота замешкалась. Сержант ЕГОРОВ, расчистивший своим собратьям путь наступления – страстно прокричал:

– Идите смелее, друзья! Огневые точки врага подавлены, он отступает. Смелее, вперед!

И пехотинцы дружно ринулись в атаку,

А сколько драматизма в момент этого славного боя было в среде самого отважного расчета! Был ранен замковый ТИХОМИРОВ, его тут же заменил заряжающий ВОРОТОВ. Но вот ранило и ВОРОТОВА. На его место встал артмастер АНТОНОВ. Ранило наводчика тов. ВОРОНА, но он так и не оставил своего боевого поста.

Вот что такое прямая наводка. Вот как сражались наши герои.

Орудийный расчет сержанта ЗОЛОТАРЕВА отличился в боях под КЛИМЕНКАМИ.

Наши передовые наблюдатели заметили: противник пытается подбросить до 200 человек подкрепления. Тогда-то орудие сержанта ЗОЛОТАРЕВА с открытой огневой позиции и пустило по врагу свой губительный огонь.

Прямыми попаданиями наших снарядов, многие из этой группы были убиты. Однако с бешеной яростью немцы продолжали лезть вперед. Орудие ЗОЛОТАРЕВА продолжало расстреливать врага с прежней интенсивностью. Это окончательно обозлило гитлеровцев.

По отважному расчету немцы открыли сильный артиллерийский огонь. Вышел из строя наводчик МАКАРОВ. Его тут же заменил сам ЗОЛОТАРЕВ. И орудие продолжало вести огонь с прежней силой.

Но вскоре пал смертью храбрых и сам славный командир – сержант ЗОЛОТАРЕВ. На эго место встал красноармеец ВЫПРИЦКИЙ. Орудие жило и продолжало вести огонь.

Неравная схватка закончилась победой тройки отважных. Оставшиеся в живых своим подвигом высоко подняли боевое знамя соединения Ивановцев, а имя сержанта ЗОЛОТАРЕВА стало бессмертным.

Вечная память, тебе, герой! Вечная слава, тебе, Русский орел!

Верным продолжением славной традиции своего боевого друга остался до конца войны сержант ВЫПРИЦКИЙ. Он герой многих и многих схваток, подлинный мастер стрельбы прямой наводкой. Не даром грудь его украдена орденами Красной Звезды и Славы, тремя медалями «За отвагу».

Во имя успеха родной пехоты служили и будут всегда служить с честью наши славные артиллеристы.

 

X      Х

X

 

В БОЯХ КОВАЛИСЬ КАДРЫ.

 

На самых ответственных рубежах, на полах сражений, росли, мужали и закалялись в огне войны, люди – кадры – наши сержанты и офицеры. Рядовые становились сержантами, сержанты – лейтенантами, а лейтенанты – капитанами и майорами – прославленными мастерами боев.

Кто из нас не знает капитана – командира минометной роты – Михаила Александровича ПОПОВА, капитана – командира стрелкового ботальона Лазаря Багдасаровичи САРКИСОВА, старшину – разведчика Михаила Александрова? Они – ветераны нашего соединения. Неувядаемой славой покрыли они свои имена, с честью и гордостью, сквозь огонь и дым, пронесли и умножили боевые традиции Ивановцев – героев времен Гражданской войны.

В массе фронтовиков-ивановцев это только наиболее яркие носители славы легендарного полководца Михаила ФРУНЗЕ. Навсегда, навеки прославили себя герои наступательных боев командир батареи 45 миллиметровых пушек лейтенант Владимир ПАСЕЧКИН, командир минометного взвода лейтенант Михаил ЛЫСОВ, парторг – старшина батареи 76 миллиметровых орудий Сергей ЛАЗУТОВ, пулеметчик – старший сержант ДАВЫДОВ и многие другие. Кто храбро бился с врагом, кто вырос на ратном поле, кто шел вперед в пургу и лютые морозы, в дождь и нестерпимую летнюю жару.

Мы говорим о них, рожденных славой… Когда над родной землей нависла гроза и Михаил ПОПОВ надел серую шинель, он был сержантом. В первых же схватках с врагом он показал свое мастерство. Он тогда, в незабываемом 1942 году командовал минометным расчетом. Сержант учил своих бойцов неотступно следовать за цепью пехоты, «прижиматься» к стрелкам, постоянно поддерживать их огнем.

Великий народ нашей Родины – народ – Герой, народ – Победитель славит и по достоинству возвеличивает тех, кто с честью умело и мужественно, сражается на поле брани, кто действует так, как велит военная присяга. А сержант ПОПОВ и его расчет сражался именно так. И сержант стал капитаном. А вчерашнего рядового Михаила АЛЕКСАНДРОВА за отличие в боях произвели в старшины.

В русской армии исстари ведется так: отличился в бою – вырос. В Красной Армии – армии народа – качество героизма, отваги, храбрости, инициативы поощрялось всегда.

Два дня и две ночи батальон капитана САРКИСОВА вел бой за деревни БОЛЬШИЕ КАМЕНКИ, БОЛБЫШКИ, ЗАДУБРОВЬЕ. Минометная рота капитана ПОПОВА поддерживала стрелков. Противник отчаянно сопротивлялся, контратаки следовали одна за другой. Ожесточение, с которым дрались гитлеровцы, доходило до фанатизма: наши артиллеристы расстреливали их прямой наводкой в упор, а врага с ножами и гранатами бросались на стволы орудий.

С тыла (бой шел в лесу) немцы подошли вплотную к огневым позициям минометчиков, вражеские танки гудели рядом, готовые огнем и гусеницами расстрелять, раздавить храбрецов.

– За автоматы! – В цепь! – приказал капитан. – В атаку!

Из минометов стрелять было уже нельзя даже на основном заряде (70 метров) – так близко находился враг. И минометчики во главе со своим командиром бросились на врага. Немцы разбежались по лесу и их потом переловили, перестреляли пехотинцы капитана САРКИСОВА.

Ни один боец – минометчик не дрогнул. Они выполнили святую клятву, сражались по-богатырски. В этом неравном бою победила храбрость – мать успеха. И как свежо, как правдиво звучат слова русского поэта – патриота ДЕРЖАВИНА, кторый в девятнадцатом столетии писал:

«… О, русска грудь неколебима!

Твердейшая горы стена,

Скорей ты ляжешь трупом зрима,

Чем будешь кем побеждена.

Не раз в боях, в громах. средь бою,

В крови тонувшей ты своей,

Примеры подала собою,

Что россов в свете нет храбрей.»

Крепче стали показала себя герои капитана ПОПОВА.

– В обороне мы камень, в наступлении – вихрь, – таков закон Ивановцев – учит капитан.

Батальон САРКИСОВА, пользуясь отдушиной, пробитой минометчиками капитана ПОПОВА, устремился в прорыв и гнал врага добрый десяток километров. А десантников, проскочивших на танках глухими лесными дорогами в тыл батальона, капитан САРКИСОВ со своими орлами частью переловил, частью уничтожил.

В военной биографии капитана ПОПОВА сплошной канвой – один за другим – следовали подвиги во славу Родины.

Из блиндажа вышел немецкий офицер, снял пилотку, провел раз-другой по волосам, прищурился от ярких солнечных лучей. Вслед за офицером вылез солдат с русским автоматов, в русской телогрейке.

В это время капитан ПОПОВ сидел в ста метках от немецких траншей на наблюдательном пункте и зорко следил за каждым шагом противника. Офицер показал солдату рукой в сторону русских и тот, козырнув, побежал…

– Жди огонька! – сказал капитан, – Немцы, вероятно, накололи наш наблюдательный пункт. Впрочем, мы сейчас упредим их.

Капитан вызвал по телефону «Розу» – командира огневого взвода лейтенанта Евгения ЦИЛОВА.

– Женя, да? Квадрат 36-38-Г. Нашел? За дорогой… По десять на ствол… Беглым!

На огневых позициях минометной батареи прозвучала команда:

– К бою! Проверить установки! Десять на ствол! Беглым! Огонь!

Позади опушки, в глубине леса, глухо захлопали минометы. Одна за другой, опоясывая огненным кольцом развалины мельницы стали рваться мины. И сразу же в воздух полетели доски (они, видимо, лежали поверх блиндажа), земля, черный дым…

– Хорошо! – торжествовал капитан. – Молодцы, хлопцы! Видали, куда угодили мины? Точно в цель. Пусть они теперь ползают по земле, а не ходят. Мы им не дадим ходить.

В ответ немцы открыли огонь из пушек прямой наводки, а капитану ПОПОВУ это и было нужно – он засек ах местонахождение и тут же вторым огневым налетом заставил замолчать.

Родина высоко оценила боевые подвиги капитана Михаила Александровича ПОПОВА – он награжден орденами Красного Знамени, Отечественной войны первой и второй степени, Красной Звезды и медалью «За оборону Москвы».

 

X      X

X

 

Немцы выставили секрет. Три вражеских солдата с пулеметом укрылись в кустарнике, в семидесяти метрах от наших боевых порядков. Об этом доложил командиру наблюдатель – старшина Михаил АЛЕКСАНДРОВ и попросил разрешения снять секрет.

– Действуете! – разрешил командир.

Когда стемнело, АЛЕКСАНДРОВ с двумя бойцами отправился на задание. Бойцы по-пластунски подкрались к немцам сзади. Два солдата лежали за пулеметом, третий спал в окопе. Старшина АЛЕКСАНДРОВ подал сигнал. Красноармеец БЕЛАН набросился на немца, который находился в окопе и накинул на него плащ-палатку. В то же время АЛЕКСАНДРОВ и красноармеец ГОРОБЕЦ напали на пулеметчиков и уничтожили их ножами.

В многочисленных боевых подвигах, которые совершил старшина АЛЕКСАНДРОВ – это один маленький эпизод. Он негражден ордерами Отечественной войны 2 степени, Красной Звезды и Славы, а также двумя медалями «За Отвагу».

Журнал боевых действий соединения так характеризует октябрьские и декабрьские бои 1943 года.

«Части соединения, продолжая развивать наступление, продвинулись с боями вперед на 7 километров. Освобождено 18 населенных пунктов, уничтожено за сутки 280 солдат и офицеров противника, захвачено 5 станковых пулеметов. Взята пленные, принадлежащие 1-му батальону 11 мотодивизии.

Противник, сбитый с заранее подготовленных рубежей ТРИБУЛИНЦЫ – ЛОЖАНЕ, начал отход в направлении на СУРАЖ. На пути отхода немцы сжигают населенные пункты, уничтожают мосты, оставляют на дорогах минные и фугасные препятствия.»

У каждого, кто дрался с врагом в те памятные дни, еще свежи в памяти и никогда не изгладятся темные, страшные ночи под огнем, пустыри, зола и пепел, слезы и кровь мирных русских людей…

С неба то валил снег, то лил дождь. Мы помним и никогда не забудем залитые водой траншеи, смерть друзей…

Уже полчаса гремела наша артиллерия. Уже вступили в действие наши разведывательные группы. «Короли дорог» – «Студебеккеры» укрылись в лесу. В головной машине сидел командир стрелкового батальона, «капитан с Арарата» как он себя называл в шутку – Лазарь САРКИСОВ, окруженный пулеметчиками и автоматчиками. Дальше – машина с минометчиками, затем – на прицепе орудия, потом снова пулеметчики и автоматчики.

Выдвигаясь на исходный рубеж, приглушенно, на малых оборотах, гудели моторы наших танков. Все приготовились и ждали сигнала. И вот в воздухе рассыпалась красная ракета. Взревели танки, содрогнулся, зашумел лес. Это был дерзкий рывок вперед, в обход врага.

Пройдены три линия траншей, обойден вражеский опорный пункт ГЛАДЫШЕВО, остался позади лесной массив. Как вихрь – неудержимый и грозный – неслась вперед наша пехота, посаженная на броню, на машины. В этот момент танки были похожи на гневых ежей, перед которыми в страхе разбегались враги.

– Солдат для меня – превыше всего! – любил говорить комбат капитан САРКИСОВ. – С отважным, да смекалистым солдатом гору свалишь, Арарат, сквозь огонь пройдешь и цел будешь.

Недаром он воспитывал с такой любовью своих орлов, не даров каждый боец знал его и любил, как родного отца. Капитан САРКИСОВ всегда решительно шел навстречу опасностям, смотрел смерти в глаза. Его связной частенько жаловался:

– Не успеешь моргнуть глазам, а его уже нет в блиндаже. Где Комбат? Наедешь его в танке, там он ставит какую-нибудь задачу. Тротом опять исчезал. После долгих поисков его находили в траншеях – у стрелков.

Это благородное стремление офицера все видеть самому, всегда быть на том участке, где решается судьба боя, обеспечивали ему успех, высокий темп наступления, стремительность и дерзость действий.

Лазарь Богдасарович САРКИСОВ рожден воином. Он еще с детства, в родном Моздоке, на буйном Тереке, мечтал стать военным. И добился своего. Родина по заслугам оценила его ратный труд: капитан САРКИСОВ награжден орденом Красной Звезды.

Не по дням, а по часам, после каждого боя, выявлялись, росли, поднимались на вершину зрелости, славы наши солдаты, сержанты и офицеры. Их награждала, возвеличивала Родина-Мать как верных, и мужественных своих сынов.

 

ГЕРОЙСКИ СРАЖАЛИСЬ КОМСОМОЛЬЦЫ.

 

Нет того вида оружия, нет той

формы борьбы в Отечественной войне,

где бы ни участвовал комсомол,

где он не был в первых рядах.

М.И. КАЛИНИН.

 

Время стирает с лица земли горы, леса, высушивает реки. Но никакие силы не могут стереть память поколения. Память о бесстрашных борцах-комсомольцах.

На самых опасных участках, в самых тяжелых битвах, мужали и закалялись комсомольцы. Летопись Отечественной войны бережно хранит имена юных героев, последователей славных боевых традиций партии.

Юные патриоты нашего соединения сражались с врагом в первых рядах, показывали всем бойцам пример стойкости и беспредельной любви к Родине.

Одним из первых бойцов, который прославил наши боевые знамена, был бесстрашный комсомолец-разведчик Владимир РЫБАЛКО.

Нужно было собрать сведения о противнике. Комсомолец РЫБАЛКО в морозную ночь пробрался к немецким часовым. В белом маскировочном халате, как приведение, он неожиданно появился перед немцами. В короткой перестрелке он сумел пристрелить обоих гитлеровцев, а сам невредимым возвратился в подразделение с важными документами убитых.

В Другой раз ему было поручено проникнуть в расположение противника и поднять там панику.

С исключительной смелостью и дерзостью выполнил он и эту задачу. Эту пробравшись в тыл врага, РЫБАЛКО открыл огонь из автомата, стал бросать гранаты. Немцы заметались по деревне, не понимая, в чем дело. В этот момент наше подразделение ворвалось в деревню и закрепилось.

В трудную минуту боя, когда наши бойцы залегли под сильным огнем противника, РЫБАЛКО искусно маскируясь подполз с противотанковой гранатой к пулемету врага и уничтожил его.

С любовью и уважением вспоминают наши бойцы и офицеры подвиг комсомольца – старшего лейтенанта Николая ДРЫЖАК. С 35 бойцами он отстаивал рубеж, на который наступали 300 гитлеровцев. Белее 20 часов длился этот неравный бой. ДРЫЖАК, несколько раз, в решающие минуты схватки, прибегал то к одной, то к другой группе бойцов, вставал среди них и разил врага гранатами. Воодушевленные примером офицера-комсомольца бойцы дрались с холодным упорством. Смертельно раненые не уходили с позиций, собирали последние силы, приподнимались, бросали гранаты и тут же умирали. Залитый кровью, тяжело раненый в голову, старший лейтенант ДРЫЖАК продолжал командовать, пока сознание не покинуло его.

Наши бойцы выстояли – удержали рубеж. Более 150 трупов врага валялось перед их траншеями.

А можно ли забыть храброго комсорга Григория ЧЕРЛЕНЦЕВА? В одном бою наши бойцы решительным натиском овладели высотой. Эта высота господствовала над местностью, и немцы ни за что же хотели уступить ее. Они предприняли яростную контратаку. В перестрелке был ранен командир роты. Комсорг ЧЕРЛЯНЦЕВ заменил его и со своими бойцами отразил одну за другой три контратаки врага.

Вскоре бойцы вступили в бой за населенный пункт. Впереди шел комсорг ЧЕРЛЯНЦЕВ. Он первый с группой бойцов ворвался в траншею немцев и ловким броском гранаты уничтожил двух фашистов. Все отделение ворвалось вслед за ним и стало пробиваться по траншее в глубь обороны.

Об успехах ЧЕРЛЯНЦЕВА быстро передали по цепи соседних взводов и рот. Это сообщение подняло дух бойцов. Они дружно поднялись и при поддержке пулеметного и минометного огня выбили немцев из траншей и овладели деревней.

В этот день, по окончании боя, комсоргу пришли шесть молодых бойцов. Они просели принять их в семью комсомола.

Всем известны героические дела сына казахского народа – кавалера четырех орденов, отважного комсорга стрелкового батальона – лейтенанта Таната КОККОЗОВА.

Однажды батальону, где был комсоргом Танат, пришлось отражать контратаку противника. Все это произошло неожиданно. Рано утром из-за рощицы выскочили восемь немецких танков. За танками бежали автоматчики. Их было много, до батальона. Танки, не доходя до рубежа атаки 30-40 метров, остановились и стали бить по нашим окопам из пушек и пулеметов. Немцы строчили из автоматов, с каждой минутой приближаясь к окопам. Казалось, пройдет еще одна-две минуты, и вся цепь немцем ворвется, сомнет русских героев.

В этот решающий момент поднялся в рост комсорг КОККОЗОВ.

– Ни шагу назад! Огонь по автоматчикам! – закричал он.

На голос комсорга поднялись все бойцы. Длинными очередями ударили по немцам автоматчики ТУШИНСКИЙ, ЛОБОВ, ШЕНДИКОВ и другие. Заработали пулеметы. Сплошная стена огня обрушилась на цепи гитлеровцев. Оставив до 20 трупов, немецкие автоматчики побежали в лес. Ушли и танки. Контратака была отбита.

Это лишь один бой. А сколько их было в жизни комсомольца Таната КОККОЗОВА. Он десятки раз водил своих молодых орлов в атаку, штурмовал с ними ДЗОТы и ДОТы врага, первым врывался в населенные пункты, на высоты, вывешивая там Красные флаги.

Много славных подвигов совершили бойцы под руководством комсорга КОККОЗОВА. Были и те, что отдали жизнь за Родину. Но с каждым днем росла и крепла комсомольская организация батальона. Перед каждым боем и после боев все новые и новые заявления поступали комсоргу от молодых воинов. Храбрость комсомольского вожака звала их в семью комсомола. И любили они своего комсомольского организатора беспредельно. Любят и уважают и сейчас. И сейчас они встречаются с ним, любовно посматривают на его ордена и крепко, по-товарищески, жмут ему руку.

Комсомолец-мститель. Так до сих пор называют в полку снайпера Петра ГЕРАСИМОВА. Это имя он получил от своих боевых друзей, когда меткие выстрелы его ежедневно увеличивали счет убитых немцев.

Свой боевой путь он начал в боях на Смоленской земле, близ родного села, в которое еще в 1941 году ворвался полк Ивановцев.

Петр рассказал бойцам о виселицах, о гибели родных от рук немецких злодеев и поклялся жестоко и беспощадно мстить врагу.

В первых же боях ГЕРАСИМОВ показал себя метким стрелком.

Взвод, где находился Петр, отбивал контратаку противника. ГЕРАСИМОВ с трехлинейной русской винтовкой выдвинулся на фланг, закопался в снег и меткими выстрелами убил одного за другим трех фашистов. Друзья пожимать ему руку, поздравляя с первым успехом. Счет мести был открыт.

Вскоре Петру была вручена снайперская винтовка. С этого момента комсомолец не знал покоя. Не было дня, чтобы он не убил одного или двух гитлеровцев. В солнечные дни, в дождь ли, в пургу ли он выползал за передний край, часами лежал и выслеживал врага. Каждый день приносил ему успех.

Однажды на охоте ГЕРАСИМОВ завязал дуэль с немецким снайпером. Немец попался хитрый. Пять часом выслеживал он Петра, пускал в ход все хитрости: поднимал над траншеей чучело, открывал пустые амбразуры ДЗОТа, выкладывая на бруствер каску с винтовкой, но не мог обмануть комсомольца. На шестом часу единоборство закончилось победой Петра ГЕРАСИМОВА: он убил немецкого снайпера, когда тот шел в блиндаж.

Во время наступления под ВИТЕБСКОМ ГЕРАСИМОВ был в цепи стрелков. Когда наша артиллерия перенесла огонь с переднего края противника в глубь его обороны и пехота пошла в атаку, несколько немцев выскочили из убежеща и открыли огонь из пулемета. Петр ГЕРАСИМОВ ждал этого момента. Ловко замаскировавшись в кустарнике против немецкой траншеи, он меткими выстрелами уничтожил пять вражеских пулеметчиков.

Так было почти в каждом бою. 102 гитлеровца уничтожил знатные снайпер – комсомолец Петр ГЕРАСИМОВ.

Медалями «За Отвагу», «За боевые заслуги» и орденом Красной Звезды отметала Родина, боевые дела комсомольца-мстителя.

О славных подвигах комсомольцев-ивановцев можно рассказывать без конца. Глубокой памяти и подражания достоин их ратный труд.

Геройски сражались комсомольцы-ивановцы.

 

Х      Х

Х

 

НЕНАВИСТЬ ОБЖИГАЛА СЕРДЦА.

 

В руинах и пожарищах, залитая кровью и слезами, раскрывалась перед нами освобожденная от врага родная Русская земля. Мы гнали все дальше и дальше на запад изверга-немца, мучителя и убийцу наших Советских людей.

С Великой радостью встречали нас, Красную Армию, измученные, голодные братья и сестры наши, отцы и матери, жены и дети.

Они обнимали и целовали героев-освободителей, и говорили:

– Отступает, бежит лютый враг, и в бессильной злобе сжигает наши кровли, убивает непокорных…

Мы шли вперед, и своими глазами видели страшные, чудовищные злодеяния немцев. В АНДРЕАПОЛЕ гитлеровцы расстреляли 300 человек, в ЗАПАДНОЙ ДВИНЕ – 500, в ВЕЛИЖЕ – 700… Это были наши русские люди.

В темные, осенние ночи видали мы багровые зарева – то немцы жгли наши деревни, о жителей выгоняли в леса и расстреливали.

Мы шли вперед, и ненависть обжигала наши сердца, закаляла волю, взывала к мести.

Встает в памяти суровый, грозный октябрь 1943 года. Встают перед глазами деревни ЛЕПИНО, ГЛАДЫШЕВО, ЛОЗОВАТКА, что под городом СУРАЖ. Гитлеровцы дотла уничтожили эти деревни, истребили всех жителей. 72-летнего старика Парфена Артемьевича ШЕРСТНЕВА немцы убили за то, что он отец красноармейца; 12-летнего Володю Курносова расстреляли за то, что он сын красноармейца; 66-летнюю колхозницу Харитинью Григорьевну ШАРКО за то, что она мать красноармейца…

Мы шли вперед и видели кровавые следы зверя. Мы видели кровь, разбитые прикладами черепа невинных и трупы, трупы, трупы… Детей, подростков, стариков, женщин.

Деревня ОВИНИЩЕ, Октябрьского района, Калининской области. Противотанковый ров, заваленный трупами Советских людей.

Мы видели «живую могилу» в деревне АВТУШКИНО у ВИТЕБСКА. Опасаясь от немецких палачей, жители этой деревни бежали в леса. Гитлеровцы устроили облаву. С автоматами и пулеметами они окружали каждую семью в лесу и кричали:

– Партизаны, выходи! Руки вверх!

Тех, кто не успевал поднять руки, немцы расстреливали на месте, а остальных, кто успевал, выстраивали в колонну и гнали в город. Дети так и шли с поднятыми руками. Гнали к коменданту. Как раз его не оказалось на месте. Детей, стариков, женщин много часов продержали на морозе. Наконец, явился комендант:

– Расстрелять всех до одного! – был его приказ.

Толпу, в которой многие плакали, во первых загнали в барак, за колючую проволоку, затем перевели на кладбище. Здесь была готовая огромная яма. При виде этой ямы среди несчастных поднялись крики и стоны. Немецкие солдаты подходили к толпе, отсчитывали по 5-6 человек, раздевали, приказывали спускаться в яму и ложиться вниз лицом. Люди кричали, плакали, пытались сопротивляться, но их сталкивали в яму прикладами. Потом раздавался залп, и первая группа расстрелянных засыпалась землей.

Многие в толпе стояли, точно окаменелые, некоторые падали без чувств, женщины, прощаясь, целовали детей. Одни из обреченных просили оставить им жизнь, другие сжимали кулаки, рвали на себе волосы и сами бросались в яму, под пули. Громче всех кричали дети. Немцы спешили поскорее заглушить эти крики очередями из автоматов. После стрельбы крик стихал, но из ям раздавались глухие стоны раненых, которые в страшных мучениях шевелились, засыпанные землей. Немцы продолжали расстрел.

Так наполнялась эта страшная могила доверху. Когда палачи ушли от нее, на поверхности еще шевелилась земля, а из-под земли доносились стоны.

После того, как бойцы повидали «живую могилу» – высокий холм, они рвались в бой – к мести, к расплате, к возмездию.

 

Иду ли я лесом в разведку,

Лежу ли в цепи на лугу, –

Нигде не могу я забыть,

Покоя найти не могу.

 

Мне помнятся зори пожаров,

Руины родных городов,

Идущие в каторгу люди

Дорогой средь мертвых садов.

 

Я слышу предсмертные крики

Зовущих на помощь детей

И страшные, в муках, рыдания

От горя седых матерей.

 

Нас мучает жажда возмездия,

И месть наша в битве строга.

Лети, моя верная пуля,

В кровавое сердце врага!

 

Лети, беспощадная, злая,

Не зная преграды, лети!

За счастье, разбитое немцем,

За слезы сиротские мсти.

 

И если враг ветер посеял, –

Смертельную бурю пожнет.

Лети, моя верная пуля,

Иди, наша ярость вперед!

 

Чем дальше мы продвигались на запад, тем сильнее раскалялась наша ненависть и острей становился гнев. Немцы прятались от наших пуль и снарядов, но не могли спрятаться от нашей ненависти. Она рождалась в муках, в страданиях, в крови, у виселиц, в пожарищах городов и деревень наших.

Перед могилами замученных детей, братьев, отцов и матерей, перед пеплом наших городов мы клялись мстить врагу.

И – мстили! Ненависть была нашей совестью.

 

Х      Х

Х

 

ОРДЕНА СЛАВЫ – ПЕРВЫЕ КАВАЛЕРЫ.

 

И имена их, и дела их – будут жить в веках.

Пути героев – это пути победы: и тяжелые, и радостные, и трудные, м вдохновенные пути Русской – нашей – Славы!

Разве Ивановец, старший сержант АЛЕКСАНДРОВ думал когда-нибудь до войны, что его боевой подвиг прочно войдет в историю соединения? Разве он думал, что станет первым кавалером столь почетного, большого, высшего солдатского ордена Славы?

Нет, он не думал об этом! Именно поэтому он и стал героем. Он думал о другом.

– Мне дороже всего Родина, – часто говорил он близким друзьям, когда в незатейливой солдатской беседе заходила речь о том, почему мы, Русские, когда смерть глядит нам в глаза – не хотим повиноваться ей.

Характеры АЛЕКСАНДРОВА не по годам рано сложилась степенность. Поэтому прежде, чем сказать такие большие слова – «Мне дороже всего Родина» – он крепко подумает. А сказать, – эти же слова повторит в уме, стараясь поймать себя на неискренности. Ну как ни прикидывает, бывало, старший сержант, то и получается: жизни то без Родины нет, а Родина в опасности. Так вот и сложилось и него твердая идея неразрывной связи со своей судьбой с судьбой своей Отчизны.

Шли упорные ноябрьские бой на озере Вымно. Полковая пушка старшего сержанта АЛЕКСАНДРОВА, в один из этих боев, оказалась в тяжелом положении. Немцы заметили отважный расчет и начали наседать на него со всех сторон.

– Не подойдете! Не подпущу! – кричал герой, и отдавал одну за другой команды, направлял в цепи гитлеровцев беспрерывные потоки смерти, расстреливал их в упор.

Поединок смелости и мастерства продолжался долго. Пали смертью храбрых боевые друзья АЛЕКСАНДРОВА, другие лежали с тяжелыми ранами. Остался он один.

Гитлеровцы продолжали наседать.

Вот они уже совсем близко. Становилось бессмысленным стрелять из пушки. АЛЕКСАНДРОВ взял в руки автомат. И с теми же словами, сказанными для себя – «Не подойдете! Не подпущу!» – он дал по врагам длинную очередь. Стрелял неистово, долго, пока не оказался пустым не только магазин его автомата, но и магазин погибших товарищей.

А немцы продолжали наседать, хотя и оставалась их лишь маленькая горстка. У него не оставалось иного средства, как завязаться с ними гранатный бой. И бой завязался. И из этого боя АЛЕКСАНДРОВ вышел победителем.

За мужество, стойкость, за то, что русский сержант АЛЕКСАНДРОВ оказался сильнее смерти и в десятки раз сильнее врага – Родина наградила его орденом Славы.

Вот он каков, наш первый кавалер ордена солдатской доблести.

Статут ордена Славы – это боевая, конкретная программа, этим орденом награждала Родина лучших мастеров – храбрых из храбрых.

Такими первыми мастерами наряду с АЛЕКСАНДРОВЫМ были ефрейтор ЕФИМОВ, рядовой КОЛЕСНИКОВ, старший сержант ЛИЗУНОВ, сержант МАВРЫЧЕВ, старшие сержанты САЛЬНИКОВ и САПОГОВ.

Это ефрейтор ЕФИМОВ под огнем восстановил десятки порывов телефонной связи, а будучи раненым – он перевязал себе рану и снова вернулся в строй.

Это рядовой КОЛЕСНИКОВ, бесстрашный санитар спас жизнь 41 раненому бойцу и офицеру.

Это старший сержант ЛИЗУНОВ, ветеран нашего соединения – подбил своим орудием два немецких танка.

Это старший сержант САЛЬНИКОВ, вынесший с поля боя тяжело раненого командира.

Это наши пионеры высокого, благородного солдатского ордена Славы. Это они являются славными основателями плеяда кавалеров новой правительственной награды.

Честь и хвала им, нашим боевым друзьям!

 

Х      Х

Х

 

И НОЧЬЮ, И ДНЕМ…

 

Прорыв немецкой обороны 19 декабря 1943 года.

Родная, исстрадавшаяся Беларусь! Знаешь ли ты, как мы бились с врагом за тебя?

Стонала земля твоя, горели хаты хлеборобов, плакали горько женщины и дети твои, а мы, стиснув зубы, шли на смертельный бой за тебя. И не было силы, которая могла бы сдержать нас.

А в декабрьскую лютую стужу 1943 года мы вели с врагом такие бои, о которых надо писать поэмы. И ночью, и днем, забывая об усталости и отдыхе, мы гнали врага с твоих земель. Пахли те земли гарью и тоской пустыни.

Счастье твое, Беларусь, что было то сестрой Великой Руси, что шли мы, Ивановцы, выручать тебя, как родную кровь свою. И не было меры нашей ненависти к врагу за злодеяния над тобой, родная Беларусь!

Пусть будут особенно памятны тебе наши декабрьские бои на подступах к древнему городу твоему – ВИТЕБСКУ. Это было время, когда мы возмужали, когда Красная Армия наша повернула колесо счастья в нашу сторону.

И начались те знаменательные бои 19 декабря, морозным утром в 11 часов, после мощной, 65-минутной, артиллерийской подготовки.

И вот как развивались события. Пусть о них расскажет наш боевой документ.

«19 декабря к 12.00 дня соединение прорвало укрепленную оборону противника и овладела ПАВЛЮЧЕНКАМИ.»

ПАВЛЮЧЕНКИ – это памятный для Ивановцев рубеж.

В этот же день «смелым и решительным броском вперед подразделения 2-го стрелкового батальона почти без потерь преодолели сильнейший заградительный огонь и овладели садом, продолжаю успешно продвигаться на КНЯЗИ, и к исходу дня выделив противника из этой деревни».

Насколько отваги и мастерства проявили в этом бою наши герои!

Телефонист – младший сержант ХАШЕВ, восстановил связь под огнем, лично сам подавил пулемет противника и сделав это крикнул:

– Ура! За Беларусь, вперед! – и увлек за собой в атаку целый взвод.

Капитан ГРУДИН – начальник артиллерии одного полка – в трудную минуту боя сам стал за наводчика и расстреливал гитлеровцев в упор.

Парторг стрелковые роты старший сержант ЕМЕЛЬЯНОВ в момент наибольшего сопротивления врага вместе с сержантом ПИСКУНОВЫМ подползли к вражеской огневой точке и гранатами уничтожили пулеметчиков, захватили миномет и повернули его огонь по отступающим немцам. 70 «собственных» мин обрушилось на гитлеровцев. Геройский подвиг парторга воодушевил всех бойцов, и они дрались как львы.

Пулеметчик Никита СЕРЫЙ – кавалер ордена Славы – бился с врагом, как герой, достойный сын Великой Родины. В разгар боя тяжело ранило его друга – сержанта ОВЧАРЕНКО. Он, чувствуя приближение немцев, слабеющим голосом прошептал СЕРОМУ.

– Помоги, не оставь в беде, замучают меня эти звери.

Лютой ненавистью к врагу налилась душа СЕРОГО после этих слов друга. Он плюнул к пулемету, слился с ним и поливал врага ливнем огня. Но где-то справа группа немцев ворвалась в нашу траншею и пыталась подобраться к герою-пулеметчику.

– Не выйдет. Не выйдет! – с этими словами СЕРЫЙ развернул пулемет вдоль траншеи и стал снова поливать врага огнем – огнем своих пуль, огнем своего сердца. Часть, оставив убитыми, немцы спрятались за изгибами траншеи, пытаясь убить русского пулеметчика гранатами. Но как только они поднимались для броска гранаты, их снова прошивала пулеметная очередь. Взбешенные упорством СЕРОГО гитлеровцы снова бросались на него, и снова откатывались назад.

И СЕРЫЙ, русский герой, победил. Оставшиеся в живых немцы бежали.

– Ну вот, а ты думал все кончено! Не горюй, жить будешь! – обратился СЕРЫЙ к своему другу в после боя, который являлся лишь вступлением к новому сражению. И это сражение с новой силой разгорелось ночью. Никита СЕРЫЙ был ранен, но не вышел из строя, а также геройски бился с врагами и в темноте. И только после выполнения боевой задачи, на второй день, он пошел в медсанбат.

Пулеметчик Александр САМОЙЛОВ ворвался во вражеский ДЗОТ, уничтожил почти весь пулеметный расчет в нем, а двух гитлеровцев вместе с пулеметом захватил в плен.

А сколько можно было бы рассказать о рядовом Сергее АКУЛОВЕ, принявшим на себя командование взводом, и младшим сержанте Петре ФЕДОСЕЕВЕ, блокировавшем и уничтожившем вместе с группой разведчиков огневую точку врага.

Младшем лейтенанте Валентине КАЛЬНИЦКОМ, умело заменившим командира роты…

И все это героическое совершилось лишь за одни сутки боя.

А на второй день – 20 декабря – наше соединение в «12 часов 40 минут после 70-минутной артиллерийской подготовил атаковало противника в САФОНОВО, ЖИЛЯИ и прорвав его оборону… которая имела траншей полного профиля и минные поля, с боями продвигалась вперед».

Враг отчаянно сопротивлялся и в этот день. По боевым порядкам наших частей было выпущено 14000 снарядов, а победа все-таки осталась за нами: «соединением освобождены 5 населенных пунктов, убито и ранено 400 солдат и офицеров противника, уничтожено 2 орудия и 13 пулеметов, подавлен огонь 3 орудий, 2 минометных батарей, захвачено в плен 15 гитлеровцев. Взяты большие трофеи.».

Лилась и наша родная кровь… Смертью храбрых пали в борьбе за правое дело 50 героев, а 150 вышли из строя, будучи ранеными.

Вечная слава погибшим героям! Мы не забудем их никогда…

Высокого напряжения и нечеловеческой ожесточенности приобрели бои на третий день декабрьских схваток.

«Соединение в 12 часов 40 минут атаковало противника на рубеже СОКОЛЬНИКИ – КАРМОЛИТЫ и в упорных рукопашных боях очистило от него эти пункты и МИШУТКИ, продолжая наступление в направления МАККИЯ» – так говорит об этом журнал боевых действий.

Упорство наших воинов днем – закреплялось ночью. Сколько бы ни контратаковал враг – а в этот день было отбито 5 контратак! – ни одною пяди завоеванного мы не отдали обратно. Ни шестиствольные минометы, ни метательные аппараты, прозванные нами «скрипачами», ни самоходные орудия, как бы ни были они грозны и страшны, – не помогли врагу.

Упорство врага особенно возросло на рубеже МАККИЯ – ПРУДОК, последнем пункте сопротивления к реке Западная Двина. Из всех видов самого новейшего оружия враг выпустил по нам 10000 снарядов и мин. И все же наши два славных полка под командованием подполковников С.В. МАРКОВА и П.К. ПРОХНО «в 11.00 после 5-минутного огневого налета ворвались в траншеи противника и в ожесточенном рукопашном бою к 12.00 овладели опорным пунктом МАККИЯ, прорвав, таким образом, сильно укрепленную оборону на этом рубеже».

– Вперед, к Западной Двине! – Вот наш боевой клич после упорного боя 24 декабря.

А на второй день – 25 декабря – новая большая победа: в 5.40 утра соединение вышло к реке Западная Двина в районе МАККИЯ, а к 9.00 наш славный полк майора ЩУКИНА форсировал этот важный водный рубеж.

Западная Двина. Это капризная своими извилинами и заболоченными поймами река, надолго, навсегда, будет памятна нам, воинам-ивановцам. На ее стремнинах рождалась и росла наша ратная слава, на ее то правом, то леном берегах складывалась боевая история соединения с февраля 1942 года по октябрь 1943 года.

Все последующие дни, вплоть до нового 1944 года, части соединения продолжали свое победное наступление, показывая еще более высокое мастерство. В этот период нами проведено десять крупных ночных боев. Дерзкие ночные операции не давали покоя и возможности врагу закрепиться не только на промежуточных, но даже и на основных рубежах.

Беззаветно дрались и ночью, и днем наши герои.

Сержант Гавриил ЖИДЕЛЕВ с группою бойцов мастерски обходил противника, вынуждая его к отступлению. Старший лейтенант МОСКВИТИН, умело и хитро маневрируя, «обслуживал» своим 45-миллиметровым орудием самые насущные потребности пехоты, сметал на пути вражеские пулеметы, минометы, группы прикрытия, автоматчиков.

В итоге декабрьских боев мы могли рапортовать Родине о многом. О том, что мы научились мастерству успешного прорыва обороны врага. О том, что мы научились отбивать яростные контратаки противника. О том, что мы стали мастерами форсирования водных преград и таких крупных, как Западная Двина.

Мы с радостью рапортовали Родине и о том, что наши офицеры научились здраво оценивать противника, его силы, нащупывать слабые места и направлять туда. удар. О том, что наши офицеры умело сочетали здравый смысл, расчет, уставы и наставления с разумной инициативой и с дерзостью.

Нам было приятно рапортовать Родине и о том, что стало более четким, слаженным взаимодействие различных родов войск и о том, что мы стали применять значительно шире и смелее маневр обходов, охватов, фланговых ударов.

Мы гордились тем, что на чаше весов нашей победы высоко поднималось значение моральной крепости наших воинов. Они, не зная усталости, рвались в бой, горели желанием неустанно громить врага.

Газеты страстно призывали тогда:

– В добрый час, герой! Кто принесет России счастье? Вы герои Витебска! Вы – И мы, гордые своей Великой задачей, ролью воинов-освободителей, гордые доверием народа – шли в бой за тебя, Беларусь! И бились за тебя мужественно, храбро…

 

НА КРАТКИЙ ОТДЫХ.

 

Позади большой и славный путь, далеко за плечами остались АНДРЕАПОЛЬ с высокой, насквозь пробитой снарядом, фабричной трубой и сотнями трупов врага; ЗАПАДНАЯ ДВИНА с взорванным мостом, множеством вражеских эшелонов с награбленным русским добром и убитыми немцами; древний ВЕЛИЖ, усеянный миллионами пуль и осколков, с сожженными танками, развалинами ДОТов и ДЗОТов, траншей и всей рухнувшей линией фюрера.

Более 400 километром прошли воины-ивановцы за два года непрерывных боев. И вот 6 января 1944 года соединение получило приказ – отправиться на краткий отдых.

Ожили, зазвучали веселыми боевыми песнями белорусские деревушки ЯНОВО, ЗАРЕЧЬЕ, МЫЛЬНИЩИ, ЗАГУЗЬЕ. Здесь разместились полки.

С утра и до сумерек по снежным полям и холмам шли цепи стрелков, за ними с бодрыми криками артиллеристы тащили пушки, в оврагах хлопотали минометчики. Шла настойчивая боевая учеба.

Бойцы понимали, что не только отдыхать, но и помогать новичкам учиться бить врага прибыли они сюда. А новички приходили и приходили. Все новые и новые резервы крепких, любознательных, боевых защитником Родины вливались в роты, батальоны, полки.

Это было как раз в то время, когда немецко-фашистская армия, исчерпав свои резервы, захлебнулась кровью и откатывалась все дальше и дальше на запад.

Ветераны-ивановцы тепло встречали новое пополнение. Каждого новичка брали под опеку, и особенно коммунисты и комсомольцы. По вечерам вместе пели песни, слушали концерты, смотрели кино, а иногда и грустили. Днем учились, стреляли боевыми патронами, бросали боевые гранаты, штурмовали укрепленные рубежи «противника». Опыт бывалых становился достоянием всех.

Отдых был кратким, но много свежих сил, бодрости влил он и нас. К концу января полки были готовы встать под боевые знамена, чтобы снова идти в бой.

 

ВРУЧЕНИЕ БОЕВЫХ ЗНАМЕН.

 

1 февраля 1944 года – знаменательный, торжественный день вручение частям соединения боевых красных знамен.

В этот день бушевала пурга. Белые космы ее до самых крыш замели крошечной белорусские деревушки БАЙЦЕРОВО, БАБЯНЫ, ФЕШЕНКИ, ВАГАНЫ.

Перед стройными колоннами воинов бились на снежном ветру багряные полотнища знамен. Они, эти святыни, поведут за собой шеренги героев, и бойцы-ивановцы победно пронесут их над просторами Белоруссии, по полям и лесам Литвы и Латвии, придут, осененные их ярким сиянием, на землю врага.

В те памятные минуты, накануне решительных боев, давали войны торжественную клятву – не щадя жизнь, драться с ненавистным врагом.

– Будем биться с немецкими захватчиками так же упорно и храбро, как бились под АНДРЕАПОЛЕМ и ЗАПАДНОЙ ДВИНОЙ! – клялись, принимая знамена командиры.

Неподвижно. В суровом торжественном молчании, запорошенные снегом, белые, белые, словно лебеди, стояли войны. Падая, снежинки таяли на их граненых штыках.

Красные знамена – священный символ воинской чести – существует с давних времен. Наши предки свои боевые стяги /так назывались знамена/ почитали, как святыню. Перед битвой знамена распускались. Знамя напоминало воину о чести Родины, а славе Русской армии. Оно как бы говорило воину: «Сражаясь храбро, умело и добейся победы над врагом».

В старой солдатской памятнике говорилось: «Знамя есть священная хоругвь, под которой соединяются верные своему долгу войны. Знамя – святыня, слава, честь и жизнь служащих. Честный, храбрые солдат умрет со знаменем в руках, они обдаст на поругание неприятелю.».

Солдаты Русской армии всегда оберегали честь своих славных боевых знамен. Любовь, уважение к своему полковому знамени была традиции Русской армии. Эту традицию восприняла Красная Армия.

«Знамя полка должно быть овеяно революционным романтизмом, чтобы каждый красноармеец свято его чтил, зная подробно о всех походах и боевых эпизодах, в которых участвовал полк под этим знаменем.» – говорил Михаил Иванович КАЛИНИН.

В годы Гражданской войны Советские полки шли в бой под Красными знаменами и беззаветно сражались за молодую Советскую республику.

С Красным знаменем бился наш народ в дни Октября. Оно было и остается символом свободы, торжества труда и человеческого счастья. Под Красным знаменем героически сражаются войны на фронтах Великой Отечественной войны и достигают одну за другой победы над врагом.

Получая Красные знамена, все мы, от командира части до бойца говорили всем своим пламенным сердцем слова торжественной клятвы:

– Мы, Ивановцы, потомки и последователи Михаила ФРУНЗЕ, не запятнаем священного Красного Знамени нарушением присяги, малодушием на поле боя, а изо всех сил своих будем защищать Родину, отвагой и мужеством в бою ускорим победу над врагом!

Реяли, переливаясь на ветру, массивный красные штандарты с золотой бахромой. С ними мы пойдем в решающие бои и победим.

 

… В наше завтра мы прямо и смело глядим.

СТАЛИН Знамя Победы.

Мы под знаменем этим

Пойдем сквозь разрывы и дым.

Под знаменами славы

За землю родную борясь,

Мы стальным ураганом

Развеем фашистскую мразь.

Бить фашистов,

Не зная пощады в борьбе –

Мы клянемся, Отчизна, тебе!

 

После вручения Красных знамен состоялся торжественный митинг и марш войск соединения. Двигались герои боев за Родину – Ивановцы – автоматчики, артиллеристы, пулеметчики, саперы, минометчики, стрелки. Шли по снежным деревенским улицам, готовые с новым упорством громить врага.

Знаменосцы шли впереди. И ничто – ни ливни осколков, ни град пуль – не могли отвести часового от его священного поста. Где бы ни были – символ и честь Боевого Знамя – всегда бдительно и строго охранялось.

– Смирно! Мы идем мимо Знамени, и у него, как скульптурное изваяние, всегда, всегда стоит часовой.

 

ВОЛКОВО – НЕ ЗАБЫТЬ.

 

Остановись, товарищ! Остановись, и сделай низкий поклон: здесь, около Белорусских маленьких деревушек – ВОЛКОВО и НОВАЯ ДЕРЕВНЯ – было Куликово поле.

Остановись, товарищ! Остановись и поклонись до земли в честь наших подвигов, в память наших погибших героев.

Друг наш, потомок Великой Отечественной войны! Если тебе доведется попасть в ВИТЕБСК, обязательно сойди на станции СИРОТИНО на линии ВИТЕБСК – ПОЛОЦК, пройди от нее километров 6-7 на северо-восток и ты придешь к этим заветным местам мужества и стойкости.

Не забудь, сделай это! Нас не спрашивай – мы эти места не забудем во веки. А чтобы понять, почему так памятны эти места, надо пережить и обстановку того времени.

Это был февраль /опять февраль/ 1944 года. В феврале 1943 года Красная Армия сбила врагу прыть под СТАЛИНГРАДОМ. В июле того же года был сломан хребет врага на Курском выступе. В феврале 1944 года у врага остался последний выступ – Витебский. На него-то противник и возлагал свои последние надежды. Здесь-то он и захотел задержать могучий поток наступающей Красной Армии.

Как известно, ничего из этого не получилось. Но временами упорство врага становилось настолько же бешеным, насколько и бессмысленным.

Так было и феврале 1944 года, когда мы бились под ВОЛКОВО и НОВОЙ ДЕРЕВНЕЙ.

Наивысшего ожесточения достигла наша схватка с врагом 3 и 4 февраля. В эти дни части нашего соединения почти схода двинулись в бой. И в первый же из день столкнулись с сильнейшим сопротивлением. Несмотря на стремительность наших атак, на дерзость маневра, мужество и отвагу бойцов и офицеров – в эти дни мы имели лишь незначительный успех. Враг обрушил на наши боевые порядки всю мощь своей многочисленной артиллерии – шестиствольных минометов, «скрипачей». За день боя враг выпустил более 15000 снарядов и мин. Такого огня не бывало со стороны противника за все годы.

Не менее суровым выглядело для нас и 4 февраля. Части соединения продолжали вгрызаться в оборону врага, чтобы сковать его в районе ВИТЕБСКА и поставить в невыносимые условия. Но не ослабело упорство и ожесточение врага. Он вел по нашей пехоте массированные налеты, в этот день немцы выпустили свыше 10000 снарядов.

Храбрости наших воинов не было границ. И с нами, Ивановцами, также мужественно сражались все войны соединения – калининцы и смоляне, сибиряки и вологодцы, волжане и уральцы.

Рядовой Григорий МЕДАШВИЛЛИ увлек своим мужеством группу автоматчиков, попавших под огонь вражеских снайперов. И благодаря этому приказ был выполнен точно и в срок.

Сержант – украинец Афанасий ПАВЛЕГО, заменивший вышедшего из строя наводчика орудия, уничтожил огнем прямой наводки вражеский пулемет, разрушил блиндаж и похоронил в нем десятки гитлеровцев.

Отделение младшего сержанта Ильи ИВАНОВА успешно продвигалось вперед. Неожиданное из кустарника открыл огонь вражеский пулемет. Ефрейтор Дмитрий РАИНОВ незаметно для врага отполз своим ручным пулеметом в канаву и передвигаясь по пояс в воде, подкрался к немецкому пулеметчику. Первая же очередь была удачной. Пулемет врага замолчал. Отделение снова пошло вперед.

Ездовой Прокофий ПАРФЕРОВ, рискуя жизнью, под сильнейшим огнем врага, беспрерывно подвозил снаряды к пушкам. Его ранило в разгар боя, но он отказался идти в полевой медицинский пункт и заявил:

– Бой в самом разгаре, и пока я жив – снаряды буду подвозить.

Славный пулеметчик, кавалер ордена Славы, Никита СЕРЫЙ в этих боях совершил еще один подвиг. Прямым попаданием вражеского снаряда вывело из строя пулеметный расчет и сам пулемет. СЕРОГО засыпала с землей и ранило в лицо, но он, окровавленный, не ушел из боя, а продолжал драться с врагом и вынес из-под огня тяжело раненого танкиста.

И таких героев – сотни, тысячи… Многие из них, сраженные пулей или осколком снаряда, пали смертью храбрых на поле брани. В их числе погиб и начальник политотдела соединения – подполковник АСУЛГАРЕЕВ. Он шел вместе с бойцами, вдохновляя их на подвиги.

Вечная слава павшим героям!

ВОЛКОВО, ВОЛКОВО! Как нам забыть тебя! Тебя не забудут и потомки.

Вот почему так многозначительно звучит для нас священно слово ПОБЕДА.

 

Глава IX

 

На главном направлении

 

СТАНЦИЯ ПОЛОТА.

 

Мы прошли с тобой много

Различных дорог,

Тяжесть жизни солдатской изведав…

/Из фронтовой песни/.

 

Где только не побывала солдатская нога за годы войны?

Сколько ведено, сколько пережито на военных дорогах, проселках, перепутьях!

Шли мы в пургу, шли под дождем, шли, обжигаемые зноем июльского солнца. Шли днем, чаще всего – ночью. Тяжелы эти ночные марши. Как только начинает темнеть, бывало, в душу закрадывается тоска, раздумье. Но вот темень накрывала землю. Все сразу преобразилось: отчетливее слышен звук от разрывов снарядов, то там, то здесь зловеще взлетают ракеты, обозначающие передний край, да летят трассирующие пули. Кажется, вот-вот где-то недалеко враг, он сидит еще на нашей земле, и ненависть к нему в эти минуты еще более обостряется.

– Из-за вас, подлецы, вот и иду в непогодь, ночью! – потрясая кулаком и повернувшись лицом в сторону врага, восклицал бывалый солдат Николай Афанасьевич ДЬЯЧКОВ.

Но вот наступает глубокая ночь. Мы продолжаем двигаться и двигаться. Нестерпимо хочется спать. Многие из нас засыпали на ходу, нас кидало в сторону, мы просыпались, а затем снова погружались в дремоту. И так продолжалась это мучительная качка на ногах до рассвета.

Такой же тяжелый 110-километровый марш мы совершили в снежную пургу 17, 18 и 19 февраля 1944 года из-под ВИТЕБСКА под ПОЛОЦК.

И вот мы под станцией ДРЕТУНЬ. Совсем рядом, на расстоянии 500-600 метров от нас, сидит враг. Санкционная водокачка ДРЕТУНИ назойливо напоминала нам ежеминутно, что здесь близко противник, и это еще больше разжигало нашу злобу к нему.

Справа и слева железнодорожного полотна НЕВЕЛЬ – ПОЛОЦК – леса, болота. Сами названия населенных пунктов, в районе которых держало оборону наше соединение, говорило о том, что мы снова находимся в лесисто-болотистой местности. Вот она «поэзия» лесов и болот: ИЗМОКИ, БОЛЬШАЯ ПУЩА, ПЕСКИ, БУЛЫГИ, ЗАРУЧЕВЬЕ, ПОРУБЬЕ, речка Полота, озера Купань, Люты, Березно.

Думалось тогда: хотя ты и родная онам, Беларусь, но как мы далеко находимся от отцовских мест. И невольно из души рвалась наша популярная, любимая, полная лирической грусти, песенка:

«Темная ночь. Только пули свистят по степи,

Только ветер поет в проводах.

Тускло звезды мерцают…»

Но становилось тепло на душе не от этой песни. Нет! Эта песня погружала нас лишь в желание жить, и жить долго на этом свете. А это великое желание – жить делало каждого из нас мечтателем, политиком, человеком сталинской хватки и стремлений. И тогда-то взоры наши обращались к нему, к родному СТАЛИНУ. Из его слов и дум мы черпали новую боевую силу, новую уверенность в торжество нашего правого дела.

Как раз в те Дретуньско-Полоцкие времена нашей боевой жизни на весь мир прозвучали Сталинские слова правды в приказе № 16 от 23 февраля 1944 года:

«Советские войска устроили немцам новый СТАЛИНГРАД на правобережье Днепра, окружив и уничтожив в районе Корсунь-Шевченковский 10 немецких дивизий и одну бригаду.»

– Как это замечательно! – восхищались бойцы и офицеры.

«Великая победа одержана Советскими войсками под ЛЕНИНГРАДОМ».

«Теперь уже всем, должно быть, ясно, что гитлеровская Германия неудержимо движется к катастрофе».

– Ага, значит конец вам подходит, гитлеровские молодчики! – радостно восклицали мы.

«Враг терпит поражение за поражением. Однако он еще не разбит…» И мы помним, как настораживался наш слух после этих слов Великого СТАЛИНА.

«Именно поэтому, как ни Велики наши успехи, мы по-прежнему должны трезво оценивать силы врага, быть бдительными, не допускать в своих рядах зазнайства, самоуспокоенности, беспечности».

И после этих слов мы еще крепче сжимали в руках оружие, еще туже подтягивали ремни. Слова искренней благодарности мы слали вождю за то, что он так умел одержал нас в напряжении, в постоянной боевой готовности.

А когда наступили боевые будни на новом рубеже обороны – мы положили в основу всей своей жизни требование того же приказа: «Всей Красной Армии – умелым сочетанием огня и маневра взламывать вражескую оборону на всю ее глубину»…

Не легкой была у нас задача, потому что здесь, под ДРЕТУНЬЮ, и ПОЛОТОЙ, на важном Полоцком направлении того же Витебского выступа, – враг укреплялся длительное время, настроил ДОТы и ДЗОТы, траншеи, минные поля, противотанковые препятствия. Он думал за этими укреплениями отсидеться до лучшей поры.

Но и на этот раз ничего не вышло у противника.

С упорством кадровых воинов оттачивали мы тогда свой Булат, с верностью истинных патриотов Отчизны повышали свою бдительность, готовились к тому, чтобы взломать вражескую оборону на всю глубину.

– И взломали!

В ночь на 3 марта части соединения прорвали «неприступную» оборону врага и ринулись преследовать противника, сметая на своем пути вражеские заслоны, преодолевая лесные завалы, минные поля, минуя взорванные мосты. За три дня наступательных боев, – соединение врезалось в оборону врага на 15 километров, освободило 19 населенных пунктов, уничтожило до 220 немецких солдат и офицеров, захватило много пленных и трофеи.

К 6 марта мы натолкнулись на еще более сильную, заранее подготовленную, оборону под станцией ПОЛОТА. Столкнулись с той самой линией обороны, которую Гитлер назвал линией «Тигр».

В задачу соединения не входило дальнейшее наступление. С этого времени – с 6 марта 1944 года – мы и заняли на относительно длительный период, позиция активной обороны на ближних подступах важнейшему узлу коммуникаций – городу ПОЛОЦК.

И так, – мы на линии «Тигр».

 Эта линия тянулась от правого берега Двины, пересекала Витебскую дорогу и подковой огибала ПОЛОЦК с юго-восточной стороны.

Основу укреплений «Тигр» составляли бронированные пулеметные гнезда, расставленные по всей полосе шахматным порядком, и прочные железобетонные ДЗОТы, ДОТы.

Заносчивые, но близорукие враги, вели себя под ПОЛОТОЙ – вызывающе. Они решили тогда, видимо, твердо, что пресловутая линия «Тигр» неприступна. Разгорелись упорные разведывательные стычки.

Свыше десятка вылазок на наш передний край сделал враг в марте, причем особенно сильные 16 и 26 марта. Больше 20 разведывательных поисков предпринял противник в апреле. А особенно горячие бои разгорелись 17, 28 и 30 апреля. Не унимался враг и в мае. И лишь в июне, когда войска Красной Армии вели свое победоносное наступление на юге, когда резервы немцев истощались – активность врага стала снижаться. Зато возрастала наша боевая активность.

В ходе неоднократных схваток с врагом мы им повышали свою боевую, политическую бдительность, научились мастерству захвата контрольных пленных с малой кровью.

Так было 30 апреля, когда наша разведывательная группа, столкнувшись с разведывательной группой противника – сумела не только отразить врага, но и нанесла ему значительный урон – было убито 40 и ранено 15 немцев, а главное – захвачены три «языка». Пленные сообщили ценные сведения, благодаря им мы уточнили силы противника и разгадали его намерения. Также удачными и совершенно бескровными были захваты «языка» 21 мая и 20 июня.

Многочисленные попытки врага захватить нашего пленного не имели успеха.

Наши герои, такие, как старшина БРЮХАНОВ, сделали нашу оборону непроницаемой.

Старшина Роман БРЮХАНОВ – удивительный человек. Всегда спокойный, с привычкой, свойственной охотнику, он ловко подкрадывался к врагу, и поражал его то силой своего оружия, то ловкостью своего тела, то сметкой своего ума. И никогда не кичился своими подвигами. После боевого успеха улыбнется бывало и заметит:

– Бить фрицев – дело привычное! Только что-тог до тошноты противно об них руки марать, хоть перчатки надевай.

В мае темной ночью немцы вплотную подобрались к нашему подразделению. Наши часовые обнаружили их. Завязалась перестрелка. Автоматным огнем и гранатами наши герои отразили несколько атак врага, так и не подпустили их к траншее. Немцы пошли на хитрость: выставив свой пулемет во фланг, они пошли в обход. Опасность можно было устранить лишь отвагой: надо было уничтожить немецкого пулеметчика.

Это и сделал Роман БРЮХАНОВ. Он, где рывками в своих ног, где ползком, подобрался к вражескому пулеметчику и уничтожил его, стреляя почти в упор из своего автомата. А когда пулемет замолк, фрицы в панике убежали, оставив на поле боя трупы своих солдат.

Это типичный пример, как мы отбивали вылазки врага: немцам, так и не удавалось захватить нашего «языка».

Истинным мастерством и неповторимой отвагой дышали все боевые действия по захвату немецкого контрольного пленного 21 мая.

Возглавлял и руководил этой замечательной операцией офицер тов. ЕГОРОВ.

В ночном сумраке, хорошо натренированные бойцы, скрытно подобрались к самим траншеям противника, заняли свои места и притаились в кустарнике.

Солнце уже высоко поднялось над горизонтом. Стало крепко пригревать. День обещал быть теплым. Тишина, нарушаемая лишь пением лесных птиц.

Немцы, обманутые тишиной, бродили около своих орудий полураздетыми.

– Курортники тоже нашлись! – прошептал боец ГУСЕВ своему другу ТЕРЕНТЬЕВУ, наблюдая за фрицами.

– Вот мы им сейчас пропишем соленую ванну! – ответил ему также шепотом ТЕРЕНТЬЕВ.

Ну вот уже и полдень. Оставалось одно мгновение до начала артиллерийского наступления.

Вдруг полуденную тишину разорвал артиллерийский ураган. Прямое попадание снаряда в немецкий склад боеприпасов привело врага в полное смятение – рвались снаряды, уничтожая немецких артиллеристов. Немцы настолько были обескуражены, что не успели выпустить по нашим смельчакам ни одной мины, ни одного снаряда.

Как только огонь был перенесен в глубь вражеской обороны, – захватывающая группа, как вихрь помчалась за огневым валом, герои стрелой подбежали к проволочному заграждению, бросили на него плащ-палатки, молниеносно перепрыгнули через проволоку и вскочили в землянку.

Ошеломленный немец не успел опомниться, как он уже, оказался в плену. Наши воины быстро покинули землянку, пустив туда три противотанковые гранаты. Землянка обвалилась.

Орлы с той же быстротой возвратились обратно. Ожившая единственная пулеметная точка врага была ловко накрыта минометчиками гвардии лейтенанта ЮХМАНА.

Вы как действовали наши герои-офицеры КИРИЛЛОВСКИЙ, МОТКИН, ФАДЕЕВ, бойцы ГУСЕВ, ТЕРЕНТЬЕВ, СЕРГЕЕВ, ПАВЛОВ и МИРСКОВ.

– Слава им! Нашим боевым друзьям! С ними, а таких у нас тысячи – хорошо воевать. А впереди уже лучились зарницы нашей победы. Над ПОЛОЦКОМ появлялись чуть ли ни каждый день наши грозные соколы из отрядов Советской авиации дальнего действия. Гирлянды воздушных ракет – освещали весь район ПОЛОЦКА. Мы находились 18 километрах от него, ну и в нашем лагере было светло как днем.

– Вот они, зори нашей победы! – говорили мы тогда, радостно наблюдая это величественное зрелище.

Так готовилось наше Великое летнее наступление 1944 года.

Скоро и мы пойдем вперед и вперед.

 

Х      Х

Х

 

КОМАНДОВАНИЕ ОПИРАЛОСЬ НА КОММУНИСТОВ.

 

«Сила большевиков, сила коммунистов состоит

в том, что они умеют окружать нашу партию

миллионами беспартийного актива. Мы, большевики,

не имели бы таких успехов, которые имеем теперь,

если бы не умели завоевывать на сторону партии

миллионы беспартийного актива…»

И. СТАЛИН

 

Велика и неувядаема слава коммунистов В Великой Отечественной войне Советского Союза. В суровые дни сражений партия требовала от них отдать все свои силы, а если потребуется, то есть жизнь за интересы Родины.

Это требование партии с честью выполнили большевики-ивановцы. Сильные своей сплоченностью, дисциплиной и готовностью пойти на любые жертвы, ради выполнения приказа командира. Коммунисты нашего соединения показали свою способность вести за собой беспартийные массы.

Велика и неувядаема слава коммунистов В Великой Отечественной войне Советского Союза. В суровые дни сражений партия требовала от них отдать все свои силы, а если потребуется, то есть жизнь за интересы Родины.

Это требование партии с честью выполнили большевики-ивановцы. Сильные своей сплоченностью, дисциплиной и готовностью пойти на любые жертвы, ради выполнения приказа командира. Коммунисты нашего соединения показали свою способность вести за собой беспартийные массы.

Приказ командира – закон Родины. Ему и были подчинены и сила, и разум коммунистов-ивановцев.

Соединение стояло тогда на направлении главного удара на ПОЛОЦК. Враг почти каждый день пытался проверить наши силы. Только за апрель 1944 года немцы предприняли 20 нападений на наши рубежи.

Вопрос бдительности, зоркости на переднем крае был злободневным для всех бойцов и офицеров. На собрании партийного актива командир соединения полковник ЕГОШИН заявил:

– Вспомните, товарищи, слова Великого СТАЛИНА: «Как не велики наши успехи, мы по-прежнему должны трезво оценивать силы врага; быть бдительными, не допускать в своих рядах зазнайства, самоуспокоенности, беспечности». Так будьте, товарищи коммунисты, первыми и лучшими исполнителями мудрых указаний вождя.

Коммунисты единодушно заверили командира, что не дадут флагу вступить на наш рубеж обороны.

Слова большевиков не расходились с делом. В землянках, ДЗОТах, окопах, стрелковых ячейках коммунисты разъясняли бойцам приказ командира соединение – об укреплении рубежей и повышении бдительности на переднем крае. Изучали с ними приказы Верховного Главнокомандующего. О бойцах, которые проявляли инициативу на строительстве обороны и показали отвагу при отражении вражеских налетов, выпускались специальные листки-молнии. Бойцы прославлялись на весь полк, на все соединение.

Но не только на беседах и занятиях воспитывали коммунисты беспартийных бойцов. Стойкость бойцов, их героизм рождались в боях, когда в трудные, решающие минуты схватки к ним приходили коммунисты, ободряли их и дрались вместе с ними.

Вспомним утро 5 мая.

Бойцы лейтенанта АЛЕМАСОВА и лейтенанта БАЛЫСОВА стояли на своих постах и зорка всматривались в чащу кустарника, где протянулись траншеи немцев.

Было тихо. Лишь одиночные ружейные выстрелы напоминали бойцам о войне. Вдруг зеленые языки ракет разрезали хмурое небо, раскололись и повесили пауками. Воем, шипением и свистом наполнился воздух. Тысячи пуль просвистели над головами. Сотни мин и снарядов обрушились на рубеж наших воинов.

Враг пошел в наступление. Две группы по 150-200 гитлеровцев выскочили из-за леса и с дикими криками бросились к нашим рубежам. Немцы шли смело, полагая, что их огонь уничтожил все живое. Но враг просчитался. Трудно было сломить силу и невозможно было сломить волю наших воинов.

Бойцы поднимались, встряхивались с себя землю и плотно сжав оружие здоровыми и ранеными руками терпеливо ждали врага. Правовая группа немцев навалилась на рубеж лейтенанта БАЛЫСОВА.

Командир-коммунист прибежал в цепь.

– Спокойно, товарищи! – проговорил он. – Слушайте команду! Раньше времени огня не открывать! Подпустим вплотную и расстреляем в упор.

Немцы приближались с каждой секундой. Они бежали и строчили из автоматов. И когда расстояние сократилось до 50-60 метров, прозвучал властный голос коммуниста БАЛЫСОВА.

– Огонь! Огонь по фашистам! – кричал он и при этом выскочил на бруствер траншеи и стал поливать врага огнем из автомата. Одинадцать советских автоматов и два «Максима» обрушились свинцовым дождем на цепь врага.

Рядом со своим командиром припал к пулемету сержант КОНДРАШИН и пускал очередь за очередью, пока не был ранен и силы не покинули его. На смену ему встал лейтенант коммунист БАЛЫСОВ. Смертельные очереди «Максима» Продолжали разить врагов. Вскоре вражеская пуля ужарила и БАЛЫСОВА. Рука повисла, как плеть, на коммунист не ушел, не оставил товарищей.

Немцы подползали ближе и ближе.

– Рубеж коммуниста хотите взять! Не выйдет! – простонал лейтенант и превозмогая боль, принялся расстреливать немцев одной рукой. Боец, раненый в лицо, вставлял БАЛЫСОВУ все новые и новые ленты.

Немцы, прячась за трупы своих солдат, стали отползать, но еще не отказывались от своей затеи.

Прошла минута – две и группа их, теперь уже не больше роты, поднялась, повернулась резко влево и бросилась опять к нашим траншеям. Ну и здесь им устроили такую же встречу отважные стрелки-ивановцы. Их возглавлял коммунист АЛЕМАСОВ.

До 160 трупов врага насчитали бойцы этой неравной схватки. Рубеж остался неприступным.

Стойко сражались коммунисты, хорошо воспитывали они беспартийных бойцов. Бойцы подражали им во всем.

Вот почему командование всегда и всюду опиралось на коммунистов.

 

ОНИ ВОЗВРАЩАЛИ ЖИЗНЬ.

 

Все дальше и дальше на запад пробивались с боями полки Ивановцев. Все новыми и новыми подвигами герои сражений множили славу соединения. Иные во имя этой славы и жизнь отдавали, а многие, сражаясь до последних сил, падали, истекая кровью. Их уносили, как мертвые тела и прощались с ними как с мертвыми.

И знали бы вы, дорогие читатели, каково было удивление и какова была, радость, когда через месяц

Все дальше и дальше на запад пробивались с боями полки Ивановцев. Все новыми и новыми подвигами герои сражений множили славу соединения. Иные во имя этой славы и жизнь отдавали, а многие, сражаясь до последних сил, падали, истекая кровью. Их уносили, как мертвые тела и прощались с ними как с мертвыми.

И знали бы вы, дорогие читатели, каково было удивление и какова была радость, когда через месяц – два мы вновь на поле боя встречали своих «похоронены друзей».

– Ну расскажи, кто спас тебя?

Кто возвратил тебе жизнь? – это были первые вопросы, при радостных встречах. И следовали больше, увлекательные рассказы о санитарах, сестрах, врачах.

Да! Это они возвращали жизнь сотням и тысячам раненых воинов. Геройский труд медицинских работников можно сравнить только с ратным трудом воинов: до 60-70 и 80 процентов раненых бойцов возвращалось в строй. Это было в то время, когда немцы бросали своих раненых или пристреливали их на поле боя.

Большую долю усилий, в дело спасения дорогих жизней, вложили и медработники нашего соединения.

Вот один эпизод. Это было в мае 1944 года.

На перекрестке фронтовых дорог мы увидели знакомое лицо. Все, кто знал это лицо, были изумлены: неужели это лейтенант МУРЫЧЕВ?

Тогда он был почти мертв. Вернуть ему жизнь могло лишь чудо. Но чудес в природе не бывает. Любопытство все большее возрастало.

– Нет, это не он! Ведь я же его на руках выносил из огня. У него внутренности наружу вышли, и не дышал совсем, – сказал сержант Дмитрий ОЛЬХОВИК, продолжая пристально рассматривать офицера.

Мы подошли к нему. Офицер встретил нас с широкой улыбкой и первый спросил:

– Видимо, кого-то из ваших знакомых напоминает мое лицо?

– А вы не брат МУРЫЧЕВА? – спросил снова сержант.

– Какого МУРЫЧЕВА? – ответил офицер.

– Да в нашей части служил лейтенант МУРЫЧЕВ. Он был тяжело ранен и, вероятно, умер на операционном столе.

– Ошибаетесь! Он не умер, он будет еще воевать, мстить врагу.

– Так вы МУРЫЧЕВА знаете?

На бледном лице собеседника вспыхнула улыбка.

– Еще бы не знать!.. Я и есть, тот самый МУРЫЧЕВ, о котором идет речь. Меня действительно спасли чудом. Этим чудом является хирургия и умелые руки майора САДКОВСКОГО. Я возвращаюсь из госпиталя, еду в отпуск. Сожалею, что не имею возможности лично отблагодарить своего спасителя. Прошу вас передать ему сердечное спасибо…

Регулировщик прервала беседу приглашением садится в машину.

После майор Петр Сергеевич САДКОВСКИЙ рассказал нам, что в тот день кроме МУРЫЧЕВА он оперировал более 40 человек. Рассказал, что кишечник лейтенанта был пробит в 8 местах.

Майор САДКОВСКИЙ скромно говорит о себе:

– Я доволен, что мой труд приносил пользу Родине.

Труд – это, пожалуй, слишком скромное слово. Труд хирурга – это проявление такого мужества, с каким бойцы рушили вражескую оборону.

Однажды на операционный стол положили красноармейца КРАВЦОВА. От потери крови лицо его было безжизненным. Положение казалось безнадежным, спасти его можно было только переливанием крови. Но где взять кровь? В этот день в аптеке не было ни грамма. САДКОВСКИЙ велит сестре взять кровь у него и перелить раненому. Кровь майора САДКОВСКОГО спасла жизнь КРАВЦОВУ.

Это один, но не единственный случай, когда хирург отдавал свою кровь для спасения жизни бойцов. Нередко случалось, что кровь отдавал он во время потока раненых. Отдав кровь, хирург продолжал работу, сутками не отходил от операционного стола.

Разве это не самоотверженность?

Медико-санитарном батальоне соединения так работал весь персонал.

Ветераны-ивановцы хорошо помнят бывшего … фельдшера – сестру ВОРОПАЕВУ.

Как-то во время боя к ней в палатку принесли тяжело раненого сержанта КОСТРОМИНА.

Он был почти безнадежен.

Широко раскрыты и почти неподвижные глаза смотрели в одну точку. Он повторял одно слово:

– Пить! Пить!

Но капля воды, попавшая в поврежденный кишечник, могла погубить его. Сестра хорошо понимала это. Она уже несколько часов стояла у койки сержанта.

Раненый терял сознание. Длительное состояние шока говорило о приближении смерти.

Укол камфоры, за ним укол кофеина приводили больного в чувство.

Сестра продолжала свой обыденный труд.

Не теряя времени, она вводит глюкозу в ослабевший организм больного. Пропадает жажда.

– Ну вот и лучше стало, теперь жить будешь, – говорила сестра, склоняясь к постели сержанта. На лице раненого появлялась едва заметная улыбка.

Через несколько часов состояние шока повторяется. Но ВОРОПАЕВА вновь возвращает сознание раненому. И так всю ночь. Так шесть долгих суток хлопотала ВОРОПАЕВА возле койки сержанта КОСТРОМИНА, но спасла ему жизнь.

В письме из госпиталя сержант писал:

«Спасибо, родная, это ты возвратила мне жизнь!»

Сколько таких писем получали тогда в медсанбате! Их получали все – и санитары, и врачи, и сестры.

Все они, не жалея сил, не жалея жизни своей возвращали дорогие жизни воинам.

 

Х      Х

Х

 

В ЗАСАДЕ.

 

Разведчику нужен острый ум, расчетливость, находчивость, смелость и горячая любовь к своей профессии. Разведка – специальность дерзких. Всеми этими качествами обладал командир отделения разведчиков – сержант Николай ПИСКУНОВ. Одаренный талантом неутомимого следопыта, прошедший большую школу трудовой и боевой жизни, сотни раз смотрящий смерти в глаза, он завоевал себе славу мастера разведки.

В любых условиях боевой обстановки: непроницаемой ночью, в полуденный зной, в дождь и слякоть – ПИСКУНОВ ходил со своими разведчиками по вражеским тылам. Он не любил работать впустую. Всегда стремился захватить в плен офицера, разведчика или связного.

Много дерзких и рискованных операций провел прославленный разведчик.

У него была судимость. Приговор был суровый, и он всегда чувствовал его тяжесть. Иногда ему казалось, будто и в самом деле на нем заметно реальное, мерзкого цвета, позорное пятно, которое все видели. Он мечтал, когда ехал на фронт, быть разведчиком и стал им. И каким разведчиком.

Осторожно, прислушиваясь к каждому шороху, пробирался ПИСКУНОВ к большой дороге. Ночь. Дождь. Вспышки ракет по сторонам. Вот и большак. Он подполз к самой дороге, залег в кусты и увидел яму, заполненную водой. Вода в темноте блестела. Он улыбнулся. Скоро показались немцы. Они подходили все ближе и ближе. Разведчики уже видели их топающее сапоги перед собой.

Напротив ПИСКУНОВА, за дорогой, в засаде, сидел красноармеец Санджик ТОРЧИНОВ – Храбрец подстать сержанту.

– Давай огня! – прошептал ТОРЧИНОВ. – Наступят на тебя немцы.

ПИСКУНОВ стремительно метнулся в яму с водой и застрочил по гитлеровцам из автомата. Немцы повалились.

– Ага! – невольно, с яростью, произнес ПИСКУНОВ. – Валитесь, звери!

И вдруг, впервые за много месяцев почувствовал, что тяжесть приговора его не давит, что позорное, грязного цвета пятно, исчезло. И он, точно окрыленный, стал действовать еще смелее и решительнее. В начале он подполз к убитым немцам и забрал у них документы, потом схватил раненого. Выбил у него из рук пистолет, связал ему руки, и оттащил в сторону. «Приготовиться! – пронеслось в голове сержанта. – Это моего калибра птица!» Затем на своей спине отнес в безопасное место раненого друга Сергея МИХАЛЬЧЕНКО, снова вернулся к дороге, запасшись несколькими дисками.

Появилась новая группа немцев. Разведчик опять также, как при первой встрече, прыгнул в яму с водой и в упор стал расстреливать из автомата. Он не слышал и не видел, когда был дан сигнал к отходу, так как появилась еще большая группа немцев. Она привлекла все его внимание. В него полетели гранаты, он едва успевал скрывать голову под воду и, наконец, сообразил, что свои отошли и что эта группа может угрожать отходящим разведчикам. Он обрадовался той роли, которую он может сыграть и важность ее возвысила его в собственных глазах.

Немцы подступили к нему с двух сторон, он и хорошо видел, и бил из автомата, то по одной, то по другой группе. ПИСКУНОВ слышал их бешеный вой и стоны. Гитлеровцы еще раза два пытались броситься за нашими разведчиками, но автомат ПИСКУНОВА скашивал их… Немцам, видимо, хотелось отбить своего раненого офицера. Он лежал со связанными руками и ногами, с кляпом во рту. ПИСКУНОВ не пожалел для этого своей пилотки.

Сколько автомат ПИСКУНОВА перебил немцев, он так и не узнал. Много! На рассвете он пополз в батальон. Вслед за собой он тащил плащ-палатку с немецким офицером. Он дрожал от холода, был мокрый, грязный, в крови. Все бросились ухаживать за ним.

– А это что?

– Плащ-палатка…

– В ней что-то завернуто… Живое.

– Военный трофей, – улыбнулся ПИСКУНОВ. – Развяжите – увидите…

Встало солнце. Лучи его озаряли лес, казались и согревали теплом своим усталого, продрогшего, но счастливого разведчика. И он понимал: теперь он настоящий ПИСКУНОВ, у которого нет ни тяжести приговора, ни позорного пятна.

Об этом подвиге разведчика ПИСКУНОВА рассказывал на слете боевого актива 17 июня 1942 года командир полка – майор Сергей Александрович ВРУБЛЕВСКИЙ. Припомним, где это было – в лесу у деревни ДОДОНЫ на Смоленщине.

 

Х      Х

Х

 

На пригорке, за опушкой леса, живописно раскинулась небольшая белорусская деревенька СУДИНО. Она «ничейная» – там нет ни наших, ни немцев. По ночам сюда, к опушке выдвигалось лишь боевое охранение Части подполковника Петра Кузьмича ПРОХНО. У красноармейцев КОНОВАЛОВА и ТУРАЕВА созрел план: «А не устроить ли засаду у самой деревни, куда наведываются немцы?»

Обдумали, обсудили план, во-первых, вдвоем, а потом доложили командиру роты.

– Действуйте! Только выйдет ли у вас дело? – усомнился командир роты.

– Выйдет наверняка, товарищ лейтенант! – доказывали бойцы. – Мы все предусмотрели – и откуда немцы идти будут, и как мы их ловить и стрелять будем. Кстати, и за дорогой присмотрим – там заметное оживление. Что-то замышляют фрицы…

Ветер пробегает по кустарнику и скрывается в косматой траве оврага. Алексей КОНОВАЛОВ осторожно раздвигает ветви, осматривает поляну, прислушивается. Над перелеском по-прежнему стояла тишина. По-прежнему монотонно поскрипывала надломленное дерево, да изредка, перескакивая с одной сосной на другую, пела какая-то птица.

Теплая, звездная июньская ночь. «Неужели, ошиблись? – с тревогой подумал КОНОВАЛОВ. – А что, если они придут в СУДИНО другой тропинкой? Что тогда…». С этой мыслью он шагнул в сторону, намереваясь пойти к ТУРАЕВУ, укрывшемуся по соседству с ним. Но, вспомнив, что одно неосторожное движение может погубить все дело, снова прилег под развесистую елку. Его зеленый, с желтыми полосками халат, сливался с травой.

Чего ждут разведчики? Что ждет неутомимый КОНОВАЛОВ? К чему он так прислушивается, словно хочет уловить, незримое дыхание листьев? Нет! Андрей КОНОВАЛОВ зря не будет сидеть. Чутье редко обманывало его.

Со стороны дороги, что проходила за деревней, доносился отдаленный шум моторов. Это подтягивались в район сосредоточения, к станции ПОЛОТА, танки. КОНОВАЛОВ уже побывал и возле дороги, по которой шли машины, и в СУДИНО.

Монотонно скрипело надломленное дерево. Много мыслей проносилось в голове КОНОВАЛОВА. «А вдруг немцы пойдут через крутую балку? Но ведь там топкое болото… Обходить – далеко! Нет, там они не пойдут! А может, через мост? Едва ли: там их могут встретить наши соседи. Значит, немцы пойдут здесь, перелеском.»

Мысли оборвались: КОНОВАЛОВ услышал шорох и мгновенно превратился весь в слух и зрение. Из кустов, со стороны оврага, вышли немцы. Их было четверо. Они двигались медленно, один за другим. Зеленые халаты с травяными космами делали их похожими на длинноногих страусов.

Алексей КОНОВАЛОВ впился в них глазами, готовый к прыжку. Когда первый немец дошел до куста, за которым укрылся Василий ТУРАЕВ, КОНОВАЛОВ дал длинную очередь. Почти одновременно ударил и ТУРАЕВ. Потом они поднялись и бросились к немцам. ТУРАЕВ напал на высокого ефрейтора и всадил ему в грудь кинжал по самую рукоятку. Немец успел только вскрикнуть и повалиться на траву. ТУРАЕВ дергал, дергал кинжал за рукоятку да так и не вытащил. Плюнул с досады, схватил автомат и – дальше.

Перед рассветом храбрецы КОНОВАЛОВ и ТУРАЕВ вернулись в роту с добычей – они привели двух окровавленных /они были легко ранены/, перепуганных немцев.

– Немецкая засада нарвалась на нашу, – скорее рассказывал, чем докладывал Алексей КОНОВАЛОВ. – Ну, а мы, конечно, с Тураичем /так ласково звал он своего приятеля/ не растерялись – двоих прикончили, а парочку привели. Вот они стоят, дрожат, черные вороны.

А в полдень, по данным КОНОВАЛОВА и ТУРАЕВА, наша артиллерия мощным налетом рассеяла сосредоточение танков противника в районе станции ПОЛОТА. Замыслам врага не суждено было осуществиться.

 

Х      Х

Х

 

СЫНЫ СОВЕТСКИХ РЕСПУБЛИК.

 

В борьбе с немецкими захватчиками самоотверженно сражались сыны всех народов Советского Союза – русские и узбеки, казахи и татары, армяне и киргизы, латыши и евреи, удмурты и чуваши…

Красноармеец Кабул БЕСЕМБАЕВ до войны честно трудился на полях колхоза «Карасу» в далеком Казахстане.

Когда на границах раздались первые залпы орудий и бронированные машины с черными крестами на бортах вторглись в пределы русской земли, БЕСЕМБАЕВ говорил землякам:

– Мое место – на фронте! Помните, что говорил наш батыр и певец МАХАМБЕТ? Он говорил мудрые слова: «Если враг упорствует, то надо сделать так, чтобы он захлебнулся, в собственной кровавой пене». У меня, подобно огню, пылает душа, и ненависть слепит в глаза.

На фронт Кабул прибыл в разгар сентябрьских боев 1943 года. И первым его желанием было – стать снайпером.

– Немцев надо убивать и днем, и ночью. Мне выследил днем, бей ночью. Если ночь темная, лови момент на рассвете. Расчет в … глазу верный, как у орла, – говорил Кабул командиру.

Командир сделал так, как хотелось джигиту.

Его вот БЕСЕМБАЕВ в засаде, на «охоте» вместе со своим учителем-напарником ЩЕГУЛЕНКОВЫМ.

– Ты много подстреливал дичи? – спрашивал Кабул русского приятеля.

– Пока 37.

– Это хорошо! – радовался Кабул успехам друга. – Теперь мы вдвоем с тобой будем стрелять шайтанов.

Первый день охоты был неудачным. Над немецкими траншеями висела белесая туманная дымка, плохая видимость мешала снайперам. Но опытные орлиный глаз Кабула сумел обнаружить в дымке тумана очертания блиндажа.

– Что это, по-твоему? – спросил Кабул напарника.

– По-моему, недостроенный ДЗОТ, – ответил ЩЕГУЛЕНКОВ. – А вчера его тут не было.

– Будем следить! – решили друзья.

Перед рассветом, Кабул и ЩЕГУЛЕНКОВ выдвинулись на новое место и стали наблюдать. Когда занялась утренняя заря, стало светать, «охотники» увидели пятерых немцев – они тащили бревна.

– Не торопись! – предупредил ЩЕГУЛЕНКОВ. – Пусть несут – это их последний маршрут.

Приятели выжидали.

– Бей вот того справа, – сказал Кабул. – Длинного – это твой…

Друзья прицелились и выстрелили почти одновременно. Немцы свалились на бревна, а остальные разбежались.

– Поздравляю! – улыбаясь, сказал ЩЕГУЛЕНКО. – Метко стреляешь! Теперь они должны прийти за трупами. Жди!

И верно, немцы несколько раз пытались убрать трупы, но каждый раз их останавливал огонь снайперов. Когда гитлеровцы поставили дымовую завесу и под прикрытием ее утащили убитых.

Об этой первой своей удаче Кабул написал письмо в родной колхоз.

«Глаза мои зорко следят за врагом, руки крепко сжимают оружие, а пули метко, пронзают сердца злодеев», – писал Кабул.

Вскоре от земляков, из колхоза, пришел ответ.

«Мы не посрамим тебя, – сообщали они, – поможем большим трудом громить врага. Пусть ручьями льется черная кровь врага».

В конце письма приписка жены.

«Дорогой муж! Радостную весть принесло твое письмо с фронта! Я лучше других знаю тебя – ты должен быть героем. Работаю бригадиром. Постараюсь, чтобы моя бригада как можно больше помогла фронту и тебе. Желаю успеха и обнимаю тебя, мой славный воин!»

Спустя месяц после первой вылазки на счету Кабула значилось уже 27 убитых немцев, а на груди горела, переливаясь серебром, медаль «За боевые заслуги».

 

Х      Х

Х

 

Их четверо, и они составляют расчет противотанкового орудия. Командует ими белорус Андрей ЛЫСКО, его помощник – узбек Гусан САЛТЫНОВ, номерной – русские Алексей КУЗЬМИН и подносчик снарядов – татарин Икрам КАСМАНОВ.

Все они – разных национальностей, но все живут одним желанием, одной мыслью – разгромить поскорее врага, освободить Родину.

На рубеж, где стояли четверо отважных, враг обрушился яростной контратакой. Впереди пехоты ползли три «ТИГРА». Обстановка осложнялась с каждой минутой.

Расчет ЛЫСКО смело выдвинул орудие навстречу врагу.

– Огонь!

Первыми же снарядами был подбит головной танк. Затем расчет разбил вражескую пушку и уничтожил 30 солдат противника.

В этой жестокой схватке под разрывами снарядов и мин, герои валились с ног от усталости и снова поднимались, как сказочные богатыри, и разили врага. Командир расчета ЛЫСКО и номерной КУЗЬМИН были ранены, но продолжали оставаться у орудия и вести огонь.

Так и остался важный рубеж за нами. Враг не прошел.

 

Х      Х

Х

 

Пример беззаветной храбрости в бою за деревню ВОЛКОВО показал сержант – азербайджанец Рафаил ХАНОВ. Это было 8 февраля 1944 года. На поле боя в огневых вспышках разрывов снарядов и мин, в дыму и пороховой гари, видели его друзья и преклонялись перед его мужеством.

Когда идти стало невозможно, когда огненные струи вражеских пуль приезжали героя к земле, он стал пробираться ползком. Вот он уже у проволочного заграждения немцев, хорошо видит, откуда бьет их пулемет. Огнем из автомата Рафаил уничтожил его прислугу и расчистил путь наступающей пехоте.

Когда враг обнаружил смельчака и трое немцев бросились на него с разных сторон, ХАНОВ меткой очередью, свалил их.

Боевая жизнь частей соединения полна многочисленных ярких примеров мужества и отваги воинов различных национальностей.

В февральских боях 1944 года под НОВОЙ ДЕРЕВНЕЙ и ВОЛКОВО прославились пулеметчик – украинец ПАВЛЮК. Он уничтожил до 40 вражеских солдат. Бесстрашные воины узбек ДГОСАМБЕКОВ и грузин МЕДАШВИЛЛИ, подняли роту в атаку, первыми ворвались в траншеи врага и обеспечили боевой успех.

Сын армянского народа Амбарцум АФОНЯН в этих же боях убил двух немецких снайперов и взорвал гранатой станковый пулемет вместе с расчетом. Татарин ГАЛИАСКЕРОВ, будучи раненым, не покинул поле боя, о вместе со своими друзьями – русскими продолжал сражаться.

Все они в одной дружной, боевой семье защищали Отечество дружбы, счастья и славы народов.

 

Х      Х

Х

 

НАШИ ДЕВУШКИ – ГЕРОИНИ.

 

Они закалились, выросли в огне войны.

Женщины и девушки соединения – врачи, медицинские сестры, телефонистки, радистки, снайперы, санитарки, прошли трудный, но славный боевой путь, мужали и крепли в борьбе с врагом. В самых суровых сражениях они всегда вели себя храбро, мужественно, как подобает верным патриоткам Родины.

Комсомолка Альбина ДИЛАКТОРСКАЯ в Красную Армию пришла добровольно. Она готова была отдать за Родину все свои силы, саму жизнь. В одном из жарких боев Альбина была ранена. После госпиталя она снова вернулась в строй и стала связисткой.

Все дальше и дальше на запад гнала врага Красная Армия. Вскоре она вступила на землю Белоруссии. Свежим ветром родных полей и зеленых дубрав повеяло на Альбину.

– Я – белоруска! – с гордостью говорила ДИЛАКТОРСКАЯ.

В этих словах Альбины негасимым пламенем горел огонь любви к родной Белоруссии, где еще лютовал враг. Обливаясь слезами и кровью, стонала Белоруссия.

Горячий бой разгорелся на подступах к деревне МАККИЯ – важному узлу обороны врага. Расположенная на выгодной высоте, эта деревня господствовала над окружающей местностью

Немцы упорно оборонялись, сдерживая напор русских.

На левом фланге наступающего батальона, где находилась и связистка ДИЛАКТОРСКАЯ, создалось угрожающее положение: крупными силами, при поддержке танков, немцы бросились в контратаку. В этом бою и отличилась Альбина, с автоматом в руке она вдруг выросла посреди цепи, впереди бойцов, и крикнула:

– Вперед, на змея лютого! За мною Беларусь!

За бесстрашной комсомолкой устремились остальные бойцы. Враг дрогнул и отступил. Альбина ДИЛАКТОРСКАЯ была вторично ранена: осколок вражеского снаряда перебил ей руку. Но она не покинула поля боя и шла в рядах наступающих, до тех пор, пока наши не ворвались в деревню МАККИЯ, только отсюда она отправилась в санитарную часть.

– Я еще вернусь к вам. – говорила Альбина на прощанье своим боевым друзьям. – Мстите врагам за мою кровь, за кровь родной Беларуси.

И бойцы мстили.

 

Х      Х

Х

 

Клавдия Герасимовна БЕЛКИНА – военный врач. Сколько раненых бойцом и офицером вспоминают ее с благодарностью.

Младший лейтенант Сергеи НЕКРАСОВ писал ей:

«Мне хочется передать вам большое спасибо за хороший уход и лечение. Никогда я не забуду той заботы, которую проявляли вы ко мне…»

Лейтенант Юрий МОРОЗОВ после излечения благодарил ее:

«Легко и хорошо было с этим врачом. Хочется выразить тов. БЕЛКИНОЙ горячую благодарность за то, что она помогла мне вернуться в строй…»

Для военного врача нет большего удовлетворения, чем то, которое он испытывает, сознавая что раненые снова возвращаются в строй здоровыми.

К раненым и больным Клавдия Герасимовна относилась с исключительной теплотой и вниманием.

– Наша мать, – отзывались о ней раненые.

– Этот отзыв для меня – лучшая награда, – радовалась она.

Правительство высоко оценило заслуги Клавдии Герасимовны БЕЛКИНОЙ: она награждена орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги».

 

Х      Х

Х

 

Шел бой. Тонко повизгивая, летели пули, со страшным воем проносились и рвались снаряды, вздымая к небу черные фонтаны земли и дыма. Бойцы, ломая сопротивление врага, продвигались вперед.

Вражеская мина разорвалась в цепи наступающих. Раскаленный металл впился в тело бойца. Боец упал. Это заметила санинструктор Валентина БУРЛАЕВА – она шла вслед за цепью бойцов.

Это только один случай, когда отважная дочь Родины под огнем врага спасла воину жизнь. А сколько было таких за время ее фронтовой работы.

Валентина БУРЛАЕВА пришла на фронт в первые дни войны. За это время прошла длинный и суровый путь. Мы всегда видели Валю с санитарной сумкой за плечами там, где шел бои, где лилась кровь… Валя закалилась на фронте, выросла политически. Здесь она вступила в ряды партии ЛЕНИНА – СТАЛИНА.

Спасая жизнь раненым, Валя сама была пять раз ранена. Самоотверженная работа на фронте Валентины БУРЛАЕВОЙ высоко оценена Родиной. Она – первая из числа женщин соединения, награжденная орденом Отечественной воины I степени и орденом Славы III степени.

– Чем труднее обстановка, чем больше опасности для жизни, тем больше хочется сделать во имя победы над врагом – говорит девушка-героиня.

Сотни дорогих жизней спасла она за время воины.

 

Х      Х

Х

 

Жаркий, пыльный июнь 1941 года.

В Пучежский райвоенкомат пришла стройная, кудрявая девушка.

– В чем дело? – спросили ее.

– Вот! – сказала она, волнуясь. – И протянула комиссару заявление:

«Не могу стоять в стороне от защиты

Родины. Прошу зачислить в ряды Красной

Армии добровольцем.

К сему Антонина Полушкина.»

Военком улыбнулся.

– Придется подождать, девушка. – сказал он. – Надо будет – позовем. Учтите, что для вас и здесь, в Пучеже, в тылу найдется работа. Почему бы вам не взять на себя инициативу, скажем, по организации курсов медицинских сестер? Благородное дело! Подучитесь – тогда и на фронт можно. Как вы думаете?

– Правильно! – согласилась она тогда.

– Вот и действуйте! Желаю успеха. – пожал ей руку комиссар.

Антонина ПОЛУШКИНА – ровесница Октября, она была неутомима в работе – заведовала избой-читальней, руководила пионерским отрядом. Выступала в кружках самодеятельности – пела, танцевала, рассказывала… Интересы Родины, война, фронт требовали от нее, от многих тысяч таких же, как она патриоток – уметь перевязывать раненых и метко стрелять, знать винтовку и бросать гранаты.

Вскоре в Пучеже стали работать курсы медицинских сестер. В числе первых организаторов и учениц курсов была Антонина Васильевна ПОЛУШКИНА, учеба шла успешно, и курсы она окончила отлично.

– Теперь мое возьмет. – торжествовала она.

С тех пор, как Тося была в военкомате, прошел месяц. На руках у нее – справка об отличном окончании курсов медсестер.

– Неужели, опять откажут? – с тревогой думала она, снова направляясь в военкомат.

Но вышло так, как ей хотелось: просьбу патриотки райвоенкомат удовлетворил и направил ее в часть медсестрой.

В сентябре началась ее боевая жизнь на фронте. Правда, сперва она еще побаивалась раненых, но потом ее перестала пугать кровь.

– Сестра! – так звали ее воины, прибывшие с поля боя ранеными, как родную, самую близкую.

Сестра! Как тепло и ласково звучит это слово. На это Тася отвечала вниманием и заботой о каждом раненом. Сколько жизней спасла она, сколько своей крови отдала тем, кто пролил ее за счастье Родины.

Родина высоко оценила труд и наградила патриотку из Пучежа Антонину Васильевну ПОЛУШКИНУ орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги».

 

Х      Х

Х

 

В дыму и огне, нога в ногу с фронтовиками, шли по дорогам войны наши славные женщины и девушки. Родина-Мать и никогда не забудет их подвигов.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

Глава X

 

Вперед, Ивановцы, на Запад!

 

МЫ ПОЛОЦКИЕ.

 

В огне войны мы оценили

Покои и радость мирных дней

И то, как счастливы мы были

Среди любимых и друзей.

 

За это счастье и свободу

За все, что мы зовем родным

Идем мы в бой – в огонь и в воду,

И знаем мы, что победила вас.

Лебедев КУМАЧ.

 

Шли мы в бой, к победный бой, в лето славного, незабываемого 1944 года…

И незримые нити нерушимых уз связывали сердца наши с тем, что были так милы и дороги там, позади нас, в глубоком родном тылу.

И каждый шаг наш вперед, на запад, не отдалял, знали мы, а все приближал и приближал нас к Отеческим очагам.

И не было другого пути, понимали мы все, к родным краям, кроме лесов, полей и болот Белоруссии, равнин и гатей Латвии и Литвы.

Через них лежал наш путь к победе.

Этот путь был тернист и тогда, потому что и тогда черные полчища врага направлены были против нас, против Красной Армии. Мы глубоко чтили союзную помощь, она подпирала нас морально. Мы знали, что десанты в Нормандии знаменовали собой крушение последней ставки врага, ставки на раскол союзной мощи. Именно поэтому мы, воины-ивановцы, с торжеством и гордостью вспоминали великое предсказание нашего Главнокомандующего:

«… В этой освободительной воине мы не будем одинокими. В этой Великой войне мы будем иметь верных союзников в лице народом Европы и Америки… Наша война за свободу нашего Отечества сольется с борьбою народов Европы и Америки за их независимость, за демократические свободы…»

Это было сказано тов. СТАЛИНЫМ 3 июля 1941 года. И это сбылось.

Но тяжесть воины все же оставалась на наших плечах, потому что враг знал острие нашего карающего меча и пытался, из двух зол выбрать наименьшее.

Только чудеса нашего героизма и мастерство, только наша первейшая военная техника и несравнимо мудрое руководство высших, средних и малых военачальников – решали борьбу в нашу пользу.

Разве не восхищал нас, ивановцев, тот факт, что для того, чтобы овладеть цитаделью линии «Тигр» – гор, Полоцк. – мы, наше соединение, ушли от его ближних подступов совершили 50-километровый марш налево, и стали бить врага в наиболее уязвимом месте.

Да, этот замысел командования восхищал и вдохновлял нас…

И здесь, в наиболее уязвимом месте, в районе селений РОВНОЕ, РОЩА, ПОГОРЬЕ, ЗАБОРЬЕ, КОРЖЕКИ, куда наши части прибыли вечером 28 июня, – враг отчаянно сопротивлялся.

Особенного ожесточения бой достиг к вечеру первого дня схватки – 29 июня. Враг обрушил на нас мощный огонь из всех видов оружия. Выпустив по нашим боевым порядкам свыше 7000 снарядом. Дело доходило до рукопашных схваток.

Так мы таранили вражескую оборону почти целые сутки, а глубокой ночью противник не выдержал нашего напора, дрогнул, и покатился на запад.

Начался, в полном смысле этого слова, наш победный марш. Мы радовались нашим успехам. Они поднимали нас. Хотелось неотступно, день и ночь, преследовать врага.

Стрелки и артиллеристы не давали врагу закрепиться на промежуточных рубежах, саперы быстро разминировали дороги и наводили мосты и переправы, сплошь взорванные отступавшим врагом, танкисты беспрерывно совершали рейды в глубине неприятельской обороны, сея смерть и панику в его рядах. Наша родная авиация парила в воздухе, нанося сокрушающие удары.

30 июня мы двинулись вперед, занимая один населенный пункт за другим. 2 июля части нашего соединения преодолев упорное сопротивление противника, перерезали железную дорогу Полоцк – Невель, ту самую, около которой под станцией Полота стояли мы до 28 июня. В этот же день наши воины форсировали реку Полота, перерезали большак Юровичи – Зеленый Городок и левым флангом прочно зацепились за Зеленый Городок.

Отлично дрались в этот день воины нашего первого батальона капитана БУБНОВА. Преследуя противника, они с хода ворвались на мост реки Полота, захватили его настолько внезапно, что не успели трое фашистских минеров, подготовивших фугасы для его взрыва.

Разминировать мост мы заставили немцев.

И так мы у ЗЕЛЕНОГО ГОРОДКА. А ЗЕЛЕНЫЙ ГОРОДОК – это пригород цитадели линии «Тигр» – ПОЛОЦКА. Эта линия была уже взломана. Железным кольцом мы обхватывали ПОЛОЦК. Дни его – не дни, а часы, – были уже сочтены.

С 1-го по 4 июля нашим соединением было освобождено более 100 населенных пунктов, перерезана железная дорога Полоцк – Невель, Полоцк – Идрица и ряд шоссейных дорог, уничтожено 800 солдат и офицеров противника. Взято в плен 50, захвачены трофеи, в их числе танки, орудия, минометы, пулеметы, автомашины.

Но самая главная боевая заслуга нашего соединения этих дней состояла в том, что мы, совершив стремительный боевой марш, взломали левый фланг вражеских войск, оборонявших ПОЛОЦК, перерезали две важнейших железнодорожных магистрали, а к вечеру 4 июля подошли к железнодорожной линии ПОЛОЦК – ДВИНСК. Ворвались в населенный пункт ГАМЗЕЛЕВО, захватили станцию БОРОВУХА 1-я, которая находится в 20 километрах на северо-западе от ПОЛОЦКА.

Вот этот стремительный и сокрушающий маневр наших частей в тесном взаимодействии с войсками соседей, – и решил судьбу ПОЛОЦКА.

Нашим соединением в то время командовал бесстрашный полковник Тихон Федорович ЕГОШИН. Его имя и вошло в историю как светлая страница, с его именем связана и наша победа под ПОЛОЦКОМ, о которой и оповестило радио вечером 4 июля.

Уже 3 июля Совинформбюро сообщило: «Наши войска ворвались в город ПОЛОЦК, где завязали уличные бои».

А 4 июля наши части, наши славные полки и батальоны облетела новая радостная весть, венчавшая наши боевые успехи наступательных дней лаврами высокой, всенародной славы, в этот день Совинформбюро сообщило:

«Войска 1-го Прибалтийского фронта, развитая наступление, 4 июля штурмом овладели городом и важным железнодорожным узлом – ПОЛОЦК, а также с боями заняли более 300 населенных пунктов…»

Свершилась то, что было нашей заветной мечтой. Пала важнейшая цитадель линии «Тигр», рухнула и сама пресловутая «линия».

Эту радостную весть мы узнали не по радио, не из газет – сами, своими глазами, видели, как горят укрепления врага, как рушится эта линия.

А на утро 5 июля наши сердца наполнились несказанной радостью – мы узнали, что Великий СТАЛИН в своем приказе отметил наш боевой успех, вот как гласил он:

«ПРИКАЗ

ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО

Генералу армии БАГРАМЯНУ.

Войска Первого Прибалтийского фронта, развитая наступление, сегодня, 4 июля, штурмом овладели городом и важным железнодорожным узлом Полоцк – мощным укрепленным районом обороны немцев, прикрывающим направление на Двинск.

В боях за овладение Полоцком отличились, войска генерал-лейтенанта Малышева, генерал-майора Солдатова, … полковника Егошина, … артиллеристы генерал-майора Александрова…

… В ознаменование одержанной победы соединений и части, наиболее отличившиеся в боях за овладение Полоцком, представить к присвоению наименования «Полоцких» и к награждению орденами.

Сегодня, 4 июля, в 22 часа столица нашей родины Москва от имени родины салютует доблестным войскам 1-го Прибалтийского фронта, овладевшим Полоцком, – двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудии.

За отличные боевые действия ОБЪЯВЛЯЮ БЛАГОДАРНОСТЬ руководимым Вами войсками, участвовавшим в боях за освобождение Полоцка.

Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины.

Смерть немецким захватчикам.

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза

И. СТАЛИН.

4 июля 1944 года.»

Волной митингов, приливом новой боевой силы, новыми замечательными боевыми делами, новой решимостью – ускорить разгром врага, – встретили мы тогда этот исторический приказ.

Новыми боевыми успехами, повышенным темпом наступления, небывалой дерзостью наших разведчиков, точностью стрельбы наших артиллеристов, инженерным искусством наших саперов, безустальным напором наших пехотинцев, – ответили мы на благодарность Великого СТАЛИНА.

5 июля наши богатыри – КАЙМАНОВ, ИВАНОВ, ГЛУЩЕНКО, МАКАЦАРИЯ, ГАЙСБУЛИН, КОНДРАШЕВ во главе с офицерами ДАНИЛЕВСКИМ и ЩЕРБАКОВЫМ, ворвались в траншею и завязали жестокий бои. Немцы сопротивлялись.

– Не робей, товарищи, бей немецких бандитов. – крикнул лейтенант ДАНИЛЕВСКИЙ и сам забросал гранатами немецкого пулеметчика.

Бойцы, воодушевленные призывом и личной храбростью офицера – уничтожили 20 гитлеровцев и захватили траншею.

Радист сержант Андреи ЛАЗУТКИН совсем рядом с собой заметил двух притаившихся фрицев у пулемета. Одно мгновение и они расстреляли бы ЛАЗУТКИНА. Но сметливым воин опередил врага. Огнем автомата он уничтожил одного из них, а пока опомнился другой, он навалился на него и взял в плен.

Внезапность и стремительность удара решили успех при захвате деревни подразделением лейтенанта ШМОТКО.

На подступах к деревне группа наших храбрецов натолкнулась на боевое охранение немцев. Фрицы, укрываясь во ржи стали удирать к своим, чтобы предупредить гарнизон деревни. ШМОТКО скомандовал:

– В атаку, за мной!

И деревня была взята, большая часть гарнизона перебита, остальные гитлеровцы разбежались, побросав оружие и личные вещи.

Наша газета «Фрунзевец» в те дни описывала десятки подвигов воинов в ответ на Благодарность Великого СТАЛИНА.

Вот как звучали ее боевые заметки 8 июля: «Боевые дел отделения ЧЕРКАШЕНКО», «Успехи пулеметчиков», «Подвиг старшего сержанта ПРЯХИНА», «Мы истребили 7 немцев», а 10 июля: «Новый подвиг Никиты СЕРОГО» /рассказ о том, как наш герои уничтожил немецкого наблюдателя/, «Захватили миномет», «Мы первыми ворвались в деревню» и многое, многое другое.

Еще более замечательные дела развернуло наше соединение 16-18 июля, на реке Сарьянка, за что мы получили Благодарность Командующего Ударной Армией.

А вскоре после этого мы получили второй приказ Великого СТАЛИНА, которым нашему соединению было присвоено новое боевое наименование. Вот выдержка из этого приказа:

«ПРИКАЗ

Верховного Главнокомандующего

23 июля            № 0204            г. Москва.

Соединениям и частям 1-го Прибалтийского фронта, отличившимся в боях с немецкими захватчиками за овладение городом Полоцк, присвоить наименование «Полоцких» и впредь их именовать: …

… 332 стрелковая Ивановско-Полоцкая дивизия имени М.В. Фрунзе.»

Вот каким стал наш новый боевой титул.

«Мы Полоцкие!» – это звучало гордо, и этой законной гордостью были полны тогда наши сердца.

 

В ДРИССЕ.

 

Все, куда доставал глаз, тонуло в знойном белесом тумане. Пар призрачно алел над полноводной голубой рекой. Что за день! Постепенно туман уходил… Он поднимался все выше и выше – пока солнце не заиграло над лугами и перелесками, холмами и лесами.

Впереди наступающих, опоясанный водой и зеленью, как бы в треугольнике, между реками Западная Двина и Дрисса, лежал одноименный городок.

К 13 часом 15 минут 12 июля 1944 года подразделений подполковника Дмитрия Захаровича МОЛОДЧЕНКО с ходу ворвались в ДРИССУ. Картину, что открывалась перед глазами, никто не забудет всю жизнь. Город горел. Горела станция, горели вагоны, брошенные немцами, мычали коровы, метались лошади. Горели здания больницы, военные склады, школа.

В первые часы после боя, улицы казались мертвыми, необитаемыми. Но это только в первые минуты. На улицах зазвучала русская речь бойцов. Она звучала, как колокол свободы. Тогда из подвалов, разрушенных зданий стали выходить жители. Они обнимали и целовали освободителей.

Лились слезы, жгучие слезы, которые только один раз жизни льются из глаз человека. Возвращающегося из мира смерти к жизни, навстречу героям-ивановцам вышел латыш Карл ВИЛКНИС. Он поднял руку, и чтобы поняли все – и русские, и латыши, – крикнул по-русски: «Граждане, братья! Благодарите наших освободителей».

Немцы разрушили когда-то прекраснейший городок. В ДРИССУ из окрестных лесов и болот возвращались жители. Для них всходила заря свободы. Ты свободна, ДРИССА! Тебе принесли свободу москвичи и ивановцы, русские и казахи – доблестные воины Красной Армии.

С дальних позиций немецкие орудия еще продолжи обстреливать город, подходы к реке Западная Двина, но их огонь с каждой минутой становился все слабее и слабее.

Ожесточенные бои развернулись на подступах к городу. Здесь у немцев заранее был построен сильный оборонительный рубеж, и они крепко цеплялись за него. Перед высотами, в окрестностях ДРИССЫ, происходили кровопролитные бои в течение нескольких дней.

Наступление частей соединения на ДРИССУ проходило с двух сторон: с юга-востока и семеро-востока. Боевой порыв воинов-ивановцев выражался в словах:

– Вперед, герои! Не отсидятся немецкие изверги ни за какими «линиями». Им линия одна: в могилу.

Над возвращенной к жизни свободной Дриссой навсегда, навеки взошло солнце радости и счастья.

Вскоре и этот город остался позади наших доблестных воинов. С боями они шли вперед и вперед.

 

X      X      X

X      X

 

ЗДРАВСТВУЙ, СОВЕТСКАЯ ЛАТВИЯ.

 

«Латышский народ ни на минуту не оставляла

вера в победу нашего правого дела…

… И вот над многострадальной Латвией

поднимается солнце освобождения.»

Вилис ЛАЦИС.

Председатель Совнаркома Латвийской ССР.

 

Вот она и Латвия. Здравствуй наша, одна из самых молодых, Республика!

Мы вступили на твои земли 17 июля, но издалека слышали биение твоего исстрадавшегося сердца, мы знали, что немецкие разбойники предали тебя грабежу и разорению, что они, надругались над святынями твоих культурных ценностей, издевались над национальным достоинством твоего народа. Мы знали из рассказов освобожденных нами сынов твоих, что сотни тысяч латышских граждан, уничтожены или угнаны в немецкое рабство.

Мы знали также и то, что лучшие из лучших, сыновья и дочери твои, вели против поработителей беспрерывную партизанскую войну, в суровых условиях болот и лесов твоих они мстили врагу, пускали под откос вражеские эшелоны, взрывали мосты и склады.

Мы знали все это, потому и спешили к тебе, наша молодая социалистическая республика.

И вот мы пришли к тебе, как воины-освободители. Что мы увидели на лицах твоих граждан, в хатах твоих хуторов, на полях твоих?

Нас встретили трудовые латышские крестьяне с неописуемой радостью. Они понимали, что с приходом Красной Армии крестьянин бедняк и середняк снова получает ту землю, которую дала ему Советская власть в 1940 году.

Рабочие встретили нас, как весну, как радостное утро. Они знали, что под солнцем Сталинской конституции они снова обретут человеческие права – труд, отдых, образование. Они понимали, что с приходом Красной Армии – пришел конец их бесправию, их подчинению капризным законам капиталистической эксплуатации, их неуверенности в завтрашнем дне.

Мы видели, с какой поспешностью гитлеровцы ликвидировали все преобразования 1940 года и насильно восстановили в Латвии фашистско-ульмановские порядки. Мы понимали, вместе с трудовыми латышами, глубоко антинародные, столыпинский характер ульмановского «РАЯ».

Так называемая ульмановская «система» старого хозяйства Латвии вызывала в нас, в людях социалистического строя жизненное отвращение. Мы видели, как маскировалась здесь эксплуатация беднейшего крестьянства. Бет как выглядел обычный латышский социальный пейзаж.

В центре лучших земель и пастбищ стоит богатый хутор-поместье. Он богат своим прочным домом с красночерепичной крышей, с множеством просторных комнат. Он богат своими огромными сараями, конюшнями, скотными дворами, построенными из камня и цемента, множеством повозок, упряжи, лошадьми, коровами, свиньями.

Здесь живет кулак.

Этот в подлинном смысле спрут, использовал ульмановские законы до дна, обложил себя хуторами-карликами. Мелкие хутора вокруг его поместья – это его же частная собственность. Дом, сарай, земля – принадлежит спруту. Он «милостиво» передает все это в аренду бедняку. А тот, страдалец, вынужден отдать ему за дом, сарай и пользование землей – свой труд, свои продукты. И ему, бедному труженику, далеко не всегда хватит хлеба до нового урожая, у него нет денег, чтобы купить необходимое, он ходит в лохмотьях, он забитый и отсталый человек.

Так жил при Ульмане и немцах латыш – бедняк.

Вот он как непригляден был, родная Латвия, твой социальный ландшафт. И нас возмущало это. И мы спешили скорее освободить тебя, чтобы скорее соскрести с твоего здорового тела всю фашистско-ульмановскую коросту.

И вскоре в наших боевых рапортах Родине стали появляться десятки, сотни освобожденных нами твоих сел и городов.

В твои пределы, родная Латвия, наше соединение ворвалось карающим вихрем, разгромив врага на последней станции Белоруссии – БИГОСОВО, – мы перешли твою границу, как победители.

Разгром врага под БИГОСОВО был мастерским и сокрушающим. Боевая группа немцев в составе 500 человек, скроенная из разбитых нами на САРЬЯНКЕ, 656 саперного батальона и 3-й роты запасного батальона 290 пехотной дивизии немцев, – была разбита наголову.

Мы уничтожили 17 июля 350 солдат и офицеров так называемой «боевой группы», захватили 5 орудий, 7 минометов, 30 – пулеметов, более 250 винтовок и автоматов.

Мы захватили в плен в этот день 134 солдата, в их числе трех офицеров с командиром «боевой группы» майором Георгбус.

Наши боевые дела этих дней отмечены высокой Благодарностью Командующего Н-ской Ударной Армией. Вот что говорилось в приказе командира соединения – полковника Егошина.

«ПРИКАЗ

частям Н-ской имени М.В. Фрунзе стрелковой дивизии

18 июля          № 0416          Действующая армия.

В течение 17-18 июля части дивизии, прорвав оборону противника, прошли с боями 26 километров в глубину и вступили на территорию Латвийской ССР.

В ходе этих боев разгромлены 501 пехотный полк, саперные батальон, 3-я рота запасного батальона 290 пехотное дивизии. Уничтожено 350 немцев и захвачено в плен 134 солдата и офицера противника, среди них командир 656 саперного батальона майор Георгбус.

Сегодня, 18 июля Командующим Н-ской Ударное Армии, за отличное выполнение боевых задач по разгрому немцев, – всему рядовому, сержантскому и офицерскому составу частей дивизии – ОБЪЯВЛЕНА БЛАГОДАРНОСТЬ.»

Вот какой сланною победой мы ознаменовали свое вступление на земли твои, родная Латвия.

Наш наступательный порыв нарастал с кандым днем. Именно поэтому 18 июля мы освободили твой тихий городок ПИЕДРУЯ... 22 июля мы освободили твой хороший, чистый город КРАСЛАВА, где нас благодарили за это все – от набожной католички до храброго партизана, 23 июля мы освободили крупное местечко ИЗВАЛТА, 27 июля один из наших полков участвовал в освобождении города ДВИНСК, за что и получил боевое наименование «ДВИНСКИЙ». Многие и многие десятки и сотни твоих хуторов, Латвия, также обрели свободу благодаря нам.

Так мы доблестно бились за тебя, братская Латвия.

Вот почему мы знаем, что ты не забудешь нас во веки. Не забудем и мы тебя никогда. Не забудем места жарких сечь с врагом, не забудем пролитой крови нашей. Пусть кровь наших братьев скрепит узы нашей дружбы навсегда…

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

ДВИНСКИЙ СТРЕЛКОВЫЙ.

 

Много дней полковник Никон Гурьянович МЫСИН пробивался со своим полком сквозь густые леса и гнилые болота, ломал вражеские заграждения, шаг за шагом приближался к ДВИНСКУ. Полк шел в авангарде соединения, прокладывая ему путь, через лесные завалы и минные поля.

Нелегким это был путь, но полковник МЫСИН – человек крепкий и волей и характером безостановочно с боями двигался вперед, с радостным нетерпением вглядывался он в горизонт, затянутый сизым дымом.

К городу, на исходный рубеж для штурма, полк выдвинулся перед рассветом 27 июля 1944 года. Штурм должен был начался на заре, в самую сладкую пору для сна. Всю ночь перед штурмом полковник не сомкнул глаз, появлялся то в одном, то в другом батальоне, у стрелков, на огневых позициях артиллеристов.

– На зорьке-то мы их и накроем! – говорил полковник, беседуя со своими солдатами. – Главное – не отставать от танков. Впереди – танки с десантом, за ними врываемся мы…

Город ДВИНСК /ДАУГАВПИЛС/ – крупный железнодорожный узел и мощный опорный пункт обороны немцев на Рижском направлении, полковник МЫСИН отлично сознавал всю трудность возложенной на него задачи. Он знал, что штурму ДВИНСКА предшествовал ожесточенные бои с крупными силами врага, обороняющими подступы к городу. Хорошо знал полковник и то, что немцы возвели вокруг ДВИНСКА ряд прочных оборонительных сооружений, подтянули значительные силы – пехоту, танки, большое количество самоходной артиллерии.

«Под КРАСЛАВОЙ крепко держался враг, а не устоял, – думал Мысин. – И артиллерии у него уйма было и танков, а не устоял перед нашим напором, сбили.» – полковник твердо верил в успех штурма, и эта его уверенность передавалась бойцам. Они говорили:

– Сломаем!

Выполняя замысел командования, наши танкисты обошли ДВИНСК в северо-западнее его вышли к реке Западная Двина. Нашими частями были перерезаны шоссейная и железная дороги ДВИНСК – ПСКОВ. Здесь в районе деревни МАЛИНОВА и станции ЗАЛУМИ на наших соседей немцы предприняли несколько контратак, однако успеха не имели.

После того, как танкисты обошли ДВИНСК, перерезали шоссейную и железную дороги, ведущие на РИГУ, начался штурм города. Штурмовые группы полковника МЫСИНА в числе первых ворвались в город, уничтожили засаду вражеских автоматчиков на Советской улице. Группа старшего сержанта Афанасия БУТОВА проникла в город по берегу Западной Двины. Ожесточенный бой разгорелся на переправе. Пулеметчик Григорий ЧЕКАЛОВ с двумя бойцами выскочил на мост, ведущий к пригороду ГРИВА, расположенному на западном берегу, где немцы могли закрепиться и обстрелять город не только пулеметным, но и автоматным огнем.

По дорогам, ведущим из КРАСЛАВЫ и Форштадта /Форштадт – пригород ДВИНСКА/ двигались в город наши танкисты, артиллеристы, пехота. Часть стрелков ворвалась в город на броне самоходных орудий. К исходу дня 27 июля немцы были отброшены далеко от города.

Три с лишним года немецкие варвары хозяйничали в ДВИНСКЕ. Они превратили цветущих латышский город в руины, взорвали самые красивые здания.

В 22 часа 27 июля 1944 года столица нашей Родины Москва салютовала доблестным войскам, овладевшим городом ДВИНСК /ДАУГАВПИЛС/, двадцатью артиллерийскими залпами из 224 орудий. В ознаменование одержанной победы полк МЫСИНА получил наименование «Двинского».

– Мы Двинские! – с гордостью встретили весть о присвоении наименования «Двинских» герои штурма.

Двинский стрелковый… Это звучит действительно гордо.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

НА ДУБНЕ ПОД ЛИВАНИ.

 

1 августа 1944 года – день памятный для соединения. Памятен он и по сланным боям, проведенным на реке Дубно, на подступах к городу ЛИВАНИ, и по горю, которое постигло нас.

Бои были славными. Накануне, после долгого и утомительного марша, полки сбили заслоны противника и подошли вплотную к городу. Часть подполковника ПРОХНО с ходу ворвалась в южную часть города, и после короткой, но жаркой схватки, овладела ею.

Противник уцепился за северную часть города, которая надежно прикрывалась двумя естественными препятствиями, с запада – Западной Двиной, с юга – рекою Дубно. Кроме того, в руках противника оставался еще небольшой плацдарм на южном берегу реки Дубно.

Сбить немцев с этого плацдарма и форсировать Дубно – такую задачу поставил командир соединения части подполковника МОЛОДЧЕНКО.

Основной удар по обороне врага наносил батальон капитана БУБНОВА.

На рассвете комбат обошел весь передним край и с помощью пленных, взятых накануне, уточнил огневые точки противника. Занес их на карту.

В назначенный час артиллерия мощным огневым налетом обрушилась на оборону немцем. Сильное огневой сопротивление врага, которое особенно давало себя знать вечером и ночью, было подавлено в первые же минуты наступления.

Вслед за разрывами снарядов ворвались на рубежи противника роты капитана ШИПИЦИНА и старшего лейтенанта ГЕРМАНОВА. Враг не выдержал натиска, дрогнул и стал отходить к реке.

В прорыв была пущена рота автоматчиков капитана РЫЖОВА. Перед ними стояла задача – стремительным броском выйти к переправе и отрезать путь отхода немцам. До переправы было около двух километров.

Бойцы сплошной цепью бежали вперед. Каждый старался бежать как можно быстрее и на ходу стрелял. Они образовали сплошную стену огня, которая перерезала весь участок немецкой обороны до самою переправы.

Немецкие автоматчики, оставшиеся на фангах, пытались задержать бойцов своим огнем, но бойцы, не останавливаясь отвечали им огнем из нескольких автоматом. Тогда немцы бросились бежать к переправе, стреляя куда попало.

Автоматчик рядовой РАМЗИН сходу одной очередью убил трех немцем, до десятка немцев уложил при преследовании сержант ПРЯХИН.

Когда до переправы оставалось не более 100-150 метров цепь немцев, бегущая перед нашими бойцами, увеличилась до 70-80 солдат. Немцы бежали к переправе со всех сторон. Большинство из них шаталась от усталости, а вскоре все они пошли шагом, озираясь назад.

Усталыми были и наши бойцы. Но напрягая силы они сделали еще рывок и нагнали немцев у самой реки.

Картину этой отчаянной схватки вряд ли забудут, когда участники. Она представляла собой и ужасное, а вместе с тем и комичное зрелище.

Одни немцы, не желая сдаваться в плен, остервенело сопротивлялись. На них налетали наши автоматчики, расстреливали в упор, добивали прикладами. Другие бросались в воду и плыли. Их настигали пули. Но больше всего было таких, которые окунувшись в холодную ходу, приходили в память и стояли, как глиняные болваны, с поднятыми руками.

Лейтенант АНТОНЕЦ вытаскивал из воды немца, поймав его за ноги. Немец хотя и лежал почти весь в воде, но тянул руки вверх, стараясь убедить противника, что бой закончен.

Сержант ПРЯХИН, будучи раненым, сам вытягивал уже третьего немца и выставлял на берегу в очередь.

Схватка продолжалась всего несколько минут. Она закончилась полной победой наших автоматчиков, они захватили много пленных и обеспечили форсирование реки Дубно.

Бойцы капитана ТИМОФЕЕВА и капитана БУБНОВА тем временем вышли к реке. Кто на лодках, кто вплавь, кто на плотах, они стремительным броском перебрались через реку.

Одновременно справа от них форсировал Дубно и ныне Двинский стрелковый.

Плацдарм за рекой был завоеван.

Здесь и разгорелись ожесточенные бои. Но сколько ни старались немцы контратаковать наши части они не сломили волю Ивановцев.

Плацдарм за рекой так и остался за нами.

В этих боях смертью храбрых пал командир соединения генерал-майор Тихон Федорович ЕГОШИН.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

ПОБЕДНЫМ МАРШЕМ.

 

За заслуги перед народом Латвии, со славой перед Родиной, – части нашего соединения в ночь с 5 на 6 августа переправились с правого на левый берег Западной Двины.

Ночь, когда мы форсировали эту реку, была тихой и лунной. Переправа совершилась по понтонным мостам. И так как враг был близко, то соблюдались все меры предосторожности: говорили между собой в полголоса, не курили или если курили, так в рукав. Переправа проходила исключительно организованно.

Лунные блики на воде, тишина, сосредоточенное молчание, – все это невольно порождало воспоминания у ветеранов, тесно связанные с именем этой реки.

– Опять Двина! – невольно произнес старший сержант-ивановец УТКИН, подойдя к реке.

Не говори, браток, опять Двина! – вторил ему его друг-ивановец старший сержант ВАСИЛЬЕВ.

– Вот так оно и получается, – продолжал разговор УТКИН – не может быть нашей истории без Двины. Да чем была бы знаменита и сама Двина, если бы мы не воевали на ней.

– Да и то правда! – заключил ВАСИЛЬЕВ – В 1941 году – Двина, в 1942 – Двина, в 1943 году – Двина, теперь тоже Двина. Только далеко, далеко мы ушли по Двине на запад. Наверно тысячи три километров.

– Не меньше, пожалуй, – подтвердил УТКИН.

И действительно: с рекой Западная Двина связана вся боевая история нашего соединения.

На правом берегу Западной Длины – мы совершили большой боевой марш, сначала прямо на юг, а затем на юго-запад и вскоре вошли в пределы Советской Литвы.

На второй день марша – 7 августа мы проследовали типичным Литовским городком РОКИШКИС, а затем городами почти разрушенным – ПОНЕМУНИС и ПОНЕДЕЛИС.

На третий день марша соединение вошло в соприкосновение с противником и начало решительно преследовать его. 8 августа наш головной Двинский полк форсировал реку Сусея, сбил заслон противника и к 7.00 овладел городом НЕРЕТА.

В этом городе много напакостил злобный враг: он взорвал железобетонный мост, увез оборудование шерстноткацкой фабрики.

Преодолевая лесные завалы и минные поля, опрокидывая заслоны, соединение продолжало успешно врага с Литовской земли, а 11 августа перерезало железную дорогу КРУСТПИЛС – ИЕЛГАВА.

Но вот и Рижский большак. Снова Латвия. Отсюда до Риги – 67 километров. Здесь враг заранее подготовил оборону, подтянул танки и намеревался перейти в наступление.

Наше соединение временно перешло к обороне. Мы построили такие траншеи, такие противотанковые препятствия и минные поля, что враг не только отказался от попытки наступления, но вскоре под нашим напором снова стал отступать.

В это время мы, как и весь Советский народ, переживали радостные дни: наша Красная Армия вынудила капитулировать бывших союзников Германии. Одна за другой вышли из войны Финляндия, Румыния, Болгария.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

НА РИЖСКОМ БОЛЬШАКЕ.

 

Серая лента шоссе от небольшого городка НЕРЕТА на РИГУ устремляется на северо-запад. Через пять-шесть километров шуршащий гравий покрывается ровным слоем асфальта и эта прямая, как стрела, дорога врезается … в немецкую оборону. Вражеский заслон прикрывает дорогу на рубеже ТАЙКАНИ, ВАГАНЫ, ПОРЕНИ, МЕЖНИЭКИ.

До РИГИ – 67 километров, – коротко указывает синяя табличка. Умелым маневром вырвавшись сюда из лесов и болот, части соединения в первую очередь обрушили удар на большак, чтобы очистить его и устремиться дальше.

Противник, как отмечаемся в журнале боевых действий 13 августа 1944 года, частями 225 пехотной дивизии продолжает упорно оборонять дорогу на РИГУ.

Немцы отлично понимали, чем грозит им потеря Рижского большака, и они делали все, чтобы остановить здесь наш натиск, а при более благоприятных условиях перейти в наступление самим с целью – облегчить участь обреченной Прибалтийской группировки. А вышло так, что Рижское шоссе превратилось в кладбище вражеской техники. По всем большим и малым дорогам, где немцы пытались задержать железный поток Красной Армии к РИГЕ, к морю, стояли сожженные «Тигры» и «Фердинанды», валялись разбитые пушки и трупы, трупы в зеленых мундирах.

Черные пятна горелой земли видны и слева и справа. Здесь каждый метр, носил следы упорных боев. Бесчисленные воронки по сторонам, разметанные взрывами, сбитые в кучи клубки колючей проволоки, разрушенные ДЗОТы на перекрестках. Ломая сопротивление врага, части соединения продолжали продвигаться вперед.

Путь на РИГУ – это воля, упорство, единый, неудержимые порыв войной-ивановцев к берегам Балтики.

Немцы спешно подтягивали к Рижскому большаку танки, пушки, самоходную артиллерию, готовясь контратаками отбросить наши полки. За короткое время требовалось создать неприступные рубежи обороны, любой ценой удержать большак.

– Оборона – дело временное, но она должна быть прочной, непроходимой, неприступной, – требовал командир соединения. – Мы – на главном направлении – впереди Рига.

Противник ежедневно выпускал по нашим боевым порядкам от 2000 до 10000-15000 снарядов и мин, пытаясь помешать строить оборону. Кроме того, небольшими группами, по 20-30 автоматчиков, при поддержке танков, немцы систематически переходили в контратаки. Все их попытки потеснить наши полки терпели неудачу.

За время с 13 августа по 11 сентября 1944 года части соединения проделали громадную работу по укреплению обороны Рижского большака. Достаточно привести цифровые данные: траншей и ходов сообщения полного профиля было вырыто 16.000 погонных метров, противотанковых рвов – 5000 метров, поставлено надолб 13 тысяч, мин разных – более 3 тысяч.

Воины-ивановцы крепко громили врага в наступлении и с честью железной, неприступной стеной стояли там, где приказывала Родина. Оборона Рижского шоссе, где были сосредоточены больше танковые заслоны немцев – одни из ярких моментов в истории нашего соединения, характеризующий нашу воинскую зрелость и мастерство.

Свою третью годовщину воины-ивановцы встречали на важном участке Прибалтийского фронта – на обороне магистрали на РИГУ.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

Глава XI

 

Упорные бои на Венте

 

ПЛАЦДАРМ ЗАВОЕВАН.

 

Вента – это целый боевой этап в жизни нашего соединения. С начала октября и до конца декабря мы бились с врагом на рубеже этой реки, которая подобно Западной Двине, шла параллельно основному направлению нашего соединения.

Курляндская группировка врага тогда была зажата в треугольнике: ЛИБАВА – ТУКУМС – ВИНДАВА. И если основанием этого треугольника можно было считать линию ЛИБАВА – ТУКУМС, то вершиной его являлась река Вента. Пользуясь капризными изгибами этой реки, немцы цеплялись за нее, возводила на ее берегах укрепления, всячески препятствовали нашему продвижению вперед.

Наше соединение за период октябрь-декабрь форсировало Венту несколько раз: то с левого на правый берег, то наоборот. И во всех случаях на ее берегах разгоралась ожесточенные сражения. Однако при всех попытках врага многочисленными маневрами представить перед нами Венту, как серьезное естественное препятствие, – нам удавалось перехитрить врага.

Показательно в этом отношении событие, которое произошло 16 октября 1944 года.

В ночной мгле хмурого октября, в 4 часа, батальоны капитана КИРЕЕВА приступили к отважному делу форсирования реки. А накануне были заготовлены подручные средства переправы – плоты, бочки, плащполатки. Переправа совершилась быстро, четко, так как враг сидел тут же, рядом – в 100 метрах, наверху крутого берега. Только в 100 метрах был враг, только в ста! В этом то и состояло мужество и отвага наших героев.

Переправа через Венту с мастерством – была закончена к 6 часам утра, немцы были полностью обмануты. Они не оказали нам ни малейшего сопротивления. Ниши герои не только благополучно, под носок у врага, совершили переправу, но и сумели основательно окопаться и изготовиться к наступлению, к прорыву вражеской обороны, к расширению плацдарма.

С рассветом аккордом гвардейских минометов – Катюш» – началась наша артиллерийская подготовка. Два часа длилась эта пляска смерти. Нашими снарядами была истолчена в труху вся вражеская оборона – и укрепления, и люди. После этого наши пехотинцы ринулись в атаку, стремительно ворвались в траншеи врага, добили оставшихся в живых. Деморализованный противник отступал, а наши богатыри продолжали его преследовать.

В 8 часов вечера 16 октября мы торжествовали победу над врагом – важный плацдарм на семеро-восточном берегу Венты был завоеван.

За день победного сражения мы в клинились во вражескую оборону на 5 километров. Вся эта операция была осуществлена малой кровью – пали смертью храбрых лишь восемь наших героев и ранено было 41.

Врагу наша, умно задуманная и блестяще осуществленная операция, обошлась дорогой ценой. Он оставил на поле боя свыше 300 солдат и офицеров убитыми. Мы уничтожили 5 орудий, 7 минометов, 13 пулеметов. Мы захватили 6 орудий, 2 миномета, мотоциклы, винтовки, автоматы, пулеметы, склад, лошадей, рации. В этом бою мы взяли в плен 39 солдат противника, принадлежащих 21 бронепоезду, танковой группе и другим подразделениям 225 немецкой пехотной дивизии.

А наши богатыри-ивановцы действовали в этом, трудном и сложном своей задачей, бою мастерски и отважно.

Красноармеец МАКАРОВ одним из первых переправился через реку. В кустарнике он обнаружил немецкую пушку, которая била по нашим пехотинцам прямой наводкой. МАКАРОВ с автоматом и гранатой в руках пробрался к орудию с фланга и забросал гитлеровцев гранатами: часть их была убита, другие разбежались, одного МАКАРОВ захватил в плен.

Бронебойщик АВАВАТУН засек вражескую пушку и метким огнем своего противотанкового ружья вывел и строя весь расчет гитлеровцев. Пушки замолкли.

Пулеметчик СВЯТКОВСКИЙ метким огнем своего «Максима» уложил десятки гитлеровцев. Но в разгар стрельбы вражеский автоматчик подобрался к СВЯТКОВСКОМУ и когда у него кончились патроны, хотел уничтожить его. Герой упредил врага – длинной очередью автомата – он сразил гитлеровца.

Бой за плацдарм на Венте – одна из самых светлых страниц нашей боевой истории. Внезапность и стремительность решили успех этого боя в целом. Мужество и мастерство наших воинов закрепило успех.

Этот успех на Венте окрылил нас. Мы далеки были от того, чтобы зазнаваться и почивать на лаврах. Мы всегда помнили указания Великого СТАЛИНА о необходимости упорно совершенствовать наше мастерство. Но мы так же были далеки и от того, чтобы недооценивать причини и значения нашего успеха.

Вента – показатель нашей высокой воинской зрелости.

Вента – наш вымпел, на котором с гордостью написано: «Это кадровая Ивановско-Полоцкая».

 

X      X      X

X      Х

 

Как раз в этот день выбыл в другое соединение – старший наш офицер, начальник штаба полковник КАЗАНОК Виталий Захарович.

На должность, начальника штаба назначен полковник Фетисов Иван Тимофеевич.

 

X      X      X

X      Х

 

МЫ СУВОРОВЦЫ.

 

«Пусть вдохновляет вас в этой

войне мужественный образ наших

Великих предков».

И. СТАЛИН.

 

Незабываемую радость принесло нам известие о том, что соединение получило высокую правительственную награду – орден Суворова 2 степени.

Волна митингов прокатилась в наших полках и батальонах. И всюду звучала одна мысль:

– Бить врага по-суворовски!

Этот лозунг уже давно стал нашей боевой заповедью. А теперь он превратился в закон нашей жизни.

Били мы врага по-суворовски под ПОЛОЦКОМ.

Мы били его по-суворовски за Дриссой на Сарьянке, нанесли ему малыми силами тяжелый урон.

Мы били врага по-суворовски на Дубне под ЛИВАНИ, умело форсировали сходу три водных преграды и продолжали гнать врага дальше.

Мы не раз и сокрушительно били врага по-суворовски на Венте, скрытно под носом у врага, занимали на ее берегах плацдармы, а затем расширяли их, давая возможность с этих плацдармов другим соединениям развивать широкие наступательные операции.

Именно потому, что мы по-суворовски воевали вчера – стали суворовцами сегодня.

Разве не по-суворовски дрался воин КУЛИКОВ!

Когда немецкое самоходное орудие стало угрожать нашим пулеметам, КУЛИКОВ сказал старшему лейтенанту МОВЧАНУ:

– Жизнь не пожалею, а уничтожу я эту самоходку. Уж очень нахально она вышла на поляну. Разрешите!

Вооружившись гранатами и бутылками с горючей жидкостью, КУЛИКОВ незаметно подполз к вражескому орудию, затем он ловко метнул одну за другой бутылки с зажигательной смесью. Самоходка запылала.

Воин КУЛИКОВ – один из многих суворовцев наших.

Разве не суворовской доблестью славился коммунист старший лейтенант Анисим БРЮХАНОВ. Это он, наш герои, отбивал со своим подразделением пулеметчиков десятки контратак врага. А в одном бою герои БРЮХАНОВ вступил в единоборство с четырьмя «Тиграми»: он, со своими орлами, покосил пехоту врага и «Тигры» были беспомощны без нее идти на нас. Но враг снова ринулся в контратаку, и снова пехота его была уничтожена. Герой командир так пал, сраженный пулей, со словами:

– Огонь по пехоте! Умрем, но победим.

И суворовская стойкость и мастерство – победили.

Перед нашей трапецией была стена. Гитлеровцы воспользовались этим – стали метать через нее гранаты. Но красноармеец – ВЫЛЦИН перехитрил врагов. Он так же начал метать гранаты через стену. И в момент, когда его граната только что разорвалась, прижав гитлеровцев к земле, – ВЫЛЦИН вскакивал на стену и метал уже гранаты точно по немцам.

Немцы пытались неоднократно контратаковать, но пулеметчик СИДОРЧУК всегда с большими потерями отбрасывал врага. Гитлеровцы давно бы уничтожили огневую точку героя, но ничего не получалось из этого по двум причинам: СИДРЧУК стрелял только короткими очередями и с двух огневых позиций, перетаскивал пулемет. Поэтому весь ураган артиллерийского огня, который обрушивал на СИДОРЧУКА враг – оказывался бесполезным.

СИДОРЧУК, отбил все вражеские атаки.

Не числом, а уменьем воевали воины-суворовцы – ГРУЗДЕВ, СМИРНОВ, ВЕРТИМАХА.

Их только трое было в траншее, когда около 30 немцев пошло в атаку. Находчивые смельчаки, бегая по траншее, стреляли из разных мест или бросали гранаты. Враг был обманут. У него создалось впечатление, что наша траншея полна русскими солдатами. Испугавшись, гитлеровцы улизнули.

– Мы давно суворовцы…

А в тот момент, когда мы получили высокую правительственную награду орден Суворова II степени – наше соединение дралось на ближних подступах к столице Латвийской ССР – РИГЕ.

2 На юго-востоке от города Рига в районе городов Огре, Текава и станции Баложи, бились мы с врагом жарко и нещадно.

Нам, волнам-ивановцам, никогда не забудется тревожная ночь с 10 на 11 октября, корда мы вошли в узкий коридор прорыва и двинулись по Рижскому большаку вперед.

Коридор, которым мы двигались, многие прозвали тогда «коридором смерти»: справа – враг, слева – враг, вереди – враг. Он, разъяренный потерей большака и тем, что его оборона была распахнута нами глубоким клином, сопротивлялся, что есть сил. Разрывались беспрерывно снаряды, то и дело взвивались ракеты, кругом слышалась трескотня пулеметов, часто ночная тьма озарялась ярким светом от разрыва гранат – «лягушек» и бомб.

В таком содоме, вблизи большака, мы заночевали. А на утро, едва только рассеялся утренник туман, нас начали поливать из крупнокалиберных пулеметов и бомбить – вражеские стервятники.

Но ничем нельзя было приостановить нашего наступательного порыва. Мы были в числе тех частей Красной Армии, которые обжимали РИГУ со всех сторон. И враг не выдержал наших железных объятий.

13 октября 1944 года город РИГА была освобождена.

За наш умелый напор, за настойчивость в преодолении трудностей наступления, за упорство в выполнении боевой задачи правительство и наградило нас.

Вот о чем гласил Указ:

«УКАЗ

Президиума Верховного Совета СССР

О награждении орденами соединении и частей Красной Армии.

За образцовое выполнение задании командование в боях с немецкими захватчиками при прорыве обороны противника юго-восточнее города Рига и проявленную при этом доблесть и мужество наградить:

Орденом Суворова второй степени Н-скую стрелковую Ивановско-Полоцкую дивизию имени М.В. Фрунзе.

Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. Калинин.

Секретарь Президиума Верховного Совета СССР А. Горкин.

Москва, Кремль                       2 ноября 1944 года.»

Так мы стали суворовцами не только по духу, но и по закону.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

НАША ГЛАВНАЯ УДАРНАЯ СИЛА.

 

«Артиллерия – бог войны.»

И. СТАЛИН.

 

«Вся страна отмечает Великое значение артиллерии,

как ГЛАВНОЙ УДАРНОЙ СИЛЫ Красной Армии.»

И. СТАЛИН.

 

Славен боевой путь Русских пушкарей.

В далеком 1757 году, на Прусской земле под ГРОСС-ЕГЕРСДОРФОМ хваленный ФРИДРИХ к был разбит с помощью знаменитых Шуваловских гаубиц. Но это были лишь цветочки, ягодки появились под КЮНЕНСДОРФОМ в 1759 году, когда армия ФРИДРИХА была окончательно разгромлена русскими войсками. И снова на долю Русских артиллеристов выпала завидная участь – они расстреляли картечью цвет Прусской армии – конницу ЗЕЙДЛИЦА. В знаменитом Бородинском сражении артиллеристы графа КУТАЙСОВА «… с позиции не снимались, пока неприятели не сядет верхом на пушки», тогда было приказано «Всем господам офицерам, что, отважно держась на самом близком картечном выстреле» и можно достигнуть того, чтобы «неприятелю не уступить ни шагу нашей позиции».

В течение столетий Русский народ выковал свою военную славу. Эту славу пронесли через большие военные испытания и русские артиллеристы. Их благородная традиция – «стоять насмерть» – дожила до наших дней.

Боевые дела Советских артиллеристов под ЛЕНИНГРАДОМ и МОСКВОЙ, под СЕВАСТОПОЛЕМ и ОДЕССОЙ, под СТАЛИНГРАДОМ и КУРСКОМ, под ОРЛОМ и ВИТЕБСКОМ, КЕНИГСБЕРГОМ и БЕРЛИНОМ – яркие доказательства верности сланным традициям прошлого, Великий шаг вперед в истории нашей Родины.

Велика и могуча наша советская артиллерия. Грозен и сокрушителен для врага наш артиллерийский залп.

Первый праздник Советских артиллеристов – 19 ноября 1944 года – нас застал в упорных боях на реке Вента. И вот что совершила наша артиллерия в этот памятный день.

Никогда не забыть четырехчасовой работы наших гаубиц и пушек, разорвавших утреннюю тишину этого дня.

В 9 часов 55 минут утра над передним краем противника разорвался бризантный /разрыв в воздухе/ снаряд. Черный клубок дыма долго висел в воздухе. Это был сигнал для всех артиллеристов – приготовиться. Ровно в 10 часов длинной очередью заиграли гвардейские минометы – «Катюши». Стрелы мести полетели на врага. Мощный залп сотен орудия потряс землю, вздыбил все живое и мертвое на ней. Тяжело, со стоном вздохнула земля. Артиллерийская подготовка началась.

С воем и визгом полетели в сторону противника тысячи снарядов, по их невидимой трассе молнией летела на врага смерть, уничтожение. Из штаба батальона майора БУБНОВА позвонили на передовой наблюдательный пункт:

– Ну, как? Что видно впереди?

– Ничего не видно, кроме сплошной стены дыма, – ответили с НП.

Смерч огня и стали бушевал четыре часа. Под таким огнем у немцев было только два выхода: умереть или сойти с ума. Иного выхода не было, отступать тоже нельзя, потому что артиллерия била повсюду: по переднему краю, ближним тылам и в глубину.

Но вот артиллерия стала бить только в глубину обороны противника. В этот момент из траншеи поднялась наша пехота и ринулась вперед.

– Пошла, родная! – звонил с наблюдательного пункта командир минометной роты – капитан Константин Дмитриевич КОНОВАЛОВ.

Впереди пехоты двинулись наши земные тральщики – специальные танки с тяжелым катком впереди для подрыва мин. Когда такой каток наехал на мину, она подрывалась, и танки шли вперед. На тральщиках – огнеметы. За тральщиками – двинулись боевые танки и самоходная артиллерия.

Так был подготовлен путь пехоте. Оставшиеся в живых немцы в панике разбегались по траншеям, но и это им не удавалось делать – впереди их стала огненная стена – наша артиллерия дала отсечный огонь. Дым, земля, клочья вражеских тел летели в воздух.

И вот какая картина представилась нашим пехотным и артиллерийским разведчикам, когда они перешагнули бывший передний край немцев.

От немецких траншей, блиндажей, стрелковых ячеек остались лишь развалины. А среди обломков бревен и земляных глыб – трупы, трупы… Контуженные, оглушенные, раненые, обезумевшие от страха гитлеровцы были брошены теми, кто бежал, на произвол судьбы. Вереницами шли пленные, разорванная в клочья колючая проволока валялась повсюду. В кустах у хутора на пригорке – разбитое немецкое противотанковое орудие. Сто метров дальше – еще две вражеские пушки уткнулись стволами в землю. В траншее – разбитии немецкий пулемет, другой, третий, десятки. Множество брошенных винтовок, автоматов и опять трупы, трупы врагов. В канаве – трупы, на поле у воронок – трупы. В траншеях – трупы. И даже на деревьях – клочья разорванных вражеских тел: ноги, руки, головы и просто бесформенные куски мяса.

Красноречивым доказательством силы и мощи нашей артиллерийской подготовки является рассказ пленного немца – ефрейтора Альвина ШТУМКЕ: «Многие из нас сошли с ума. Я и сам навсегда потерял способность самообладания.».

Вот что такое наша артиллерийская подготовка. Вот каковы ее результаты. Так работали во имя успеха пехоты артиллеристы майоров САЛО, БУРАКОВА и ХАРИТОШКИНА. Ими руководили искусные мастера артиллерии – полковники Семем Яковлевич КАЛЯГИН и Константин Иванович КРАМАРЕНКО.

А там, на огневых позициях и артиллерийских наблюдательных пунктах, кипела своя горячая работа, полная напряжения, ума, быстроты, четкости и взаимодействия.

Пехотинцы офицера ЕВСЕЕВА пошли на штурм. Вдруг среди воронок, в дыму, на поле опустошении ожила одна немецкая пушка. Артиллерийские разведчики офицеры КИСЕЛКИН и БУШКОВ моментально произвели расчеты и передали на огневую позицию старшего сержанта ЛАПКИНА данные для стрельбы. Сланный командир орудия огнем прямой наводки уничтожил вражескую пушку.

Пехота снова пошла вперед. Но вскоре застрочил немецкий пулемет.

– Вижу пулемет! – проговорил артиллерист-разведчик КАЛЬНИЦКИЙ. Он подполз к офицеру ГИРЕ и указал ему то место, откуда бил пулемет. Старший лейтенант ГИРЯ также быстро сделал расчет и сообщил данные на огневые. Еще одна – две минуты и вражеский пулемет вместе с расчетом взлетели в воздух. Стрелки снова беспрепятственно пошли вперед. Не даром пехотинцы с гордостью и радостью говорили: «Дают жару немцам наши артиллеристы. – Вот уж действительно бог, так бог войны.».

И в самом деле, можно сказать словами поэта Алексея Суркова:

 

Лихое оружие пушки.

Как примуться бить с утра.

Пехоте нашей-старушке,

От них и мороз и жара.

 

А взрывы все снова, снова

Встают поперек пути

Бывает, что от иного

И пуговицы не найти.

 

Лихое оружие пушки, еще более лихой и крепкий народ – пушкари. С большим мастерством и отвагой воевали они все время, так героически сражались они и в день своего первого праздника 19 ноября 1944 года.

В этот день наши артиллеристы подвели свои боевые итоги. Эти итоги были замечательными.

Они с честью обороняли МОСКВУ.

Они с успехом участвовали в преследовании врага из-под МОСКВЫ.

Они с победой вышли из боев под ВЕЛИЖЕМ.

Они выковали в своей среде замечательные кадры мастеров точного, сокрушительного огня.

Они с честью выдержали тяжелую борьбу с врагом на важнейшем Полоцком направлении.

Они отличились при прорыве вражеской обороны под РОЩЕЙ и РОВНОЕ в июне 1944 года.

Они обеспечили успех пехоты в боях на Сарьянке, Дубне, под городом ЛИВАНИ.

Они форсировали десятки рек и прошли тысячи километров по лесисто-болотистой местности.

Они обеспечили успех нашей пехоте в сражениях на реке Вента, под ЛИБАВОЙ, под САЛДУСОМ и во многих других местах.

Слава нашим артиллеристам. Честь и хвала отважным представителям главной ударной силы Красной Армии.

 

X      X

X

 

В период боев на реке Вента нас постигло большое несчастье: 23 ноября 1944 года, в 14 часов 00 минут был смертельно ранен и скончался от ран, наш боевой командир соединения – полковник Иван Иванович САВЧЕНКО.

Вечная слава герою.

24 ноября командование соединением принял полковник Сергей Сергеевич ИВАНОВ.

 

X      X      X

X      X

 

НАПЕРЕКОР ВРАЖЬЕЙ ЯРОСТИ.

 

Вот и декабрь 1944 года, конец предшественника победы, славного 1945 года.

Но декабрь в Прибалтике хмур, дождлив, слякотен. И настолько все тонуло в грязи в декабрьские дни перед большим наступлением наших войск, что автотягу пушек приходилось заменить – лошадьми; автомашины идти не могли вязли в грязи по самый кузов. Боеприпасы подвозились также на лошадях и даже вручную.

И вот, с плацдарма на Венте, завоеванного нашим соединением, – 21 декабря развернулось мощное наступление частей Красной Армии. В этот день бой начался, как и всегда, длинным аккордом гвардейских минометов, а затем загудел, застонал несмолкаемый гул артиллерийской канонады.

Силой сокрушительного артиллерийского огня враг был сбит со своих рубежей; он вынужден был оставить важнейший большак, идущий через ПАМПАЛИ на ЭЗЕРЕ и МОЖИКЯЙ, тот самый большак, который шел вдоль вражеской обороны в ее глубине. Немцы широко использовали этот большак для переброски своих войск и боевой техники с одного участка фронта на другой.

Именно этим и объяснялось, что весь конец декабря враг десятки раз в сутки переходил в контратаки, особенно ночью, и вел почти беспрерывный артиллерийский обстрел боевых порядков наших полков и батальонов.

Наперекор вражеской ярости воины-ивановцы бились с врагом днем и ночью, строили траншеи, блиндажи, стрелковые ячейки, противотанковые и противопехотные препятствия. И все это делалось под огнем противника.

Нередко бывало и так: наш воин бросал лопату, брал винтовку, и шел отбивать контратаку. А потом снова, разгоряченный, и возвращался к лопате, и снова копал землю.

И так продолжалось несколько дней – с 24 декабря 1944 до 15-16 января 1945 года.

В это время Советская Родина находилась накануне Великих событий – начала решающего наступления Красной Армии, вторжение ее в логово фашистского зверя. Накануне разгрома гитлеровской Германии.

Скоро должны были пойти и мы туда, к местам решающих схваток.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

Глава XII

 

Так добивали фашистского зверя!

 

Перед нами – КЛАЙПЕДА.

 

Утро 16 января 1945 года выдалось морозным, холодным, но тихим и туманным. Несмотря на плотность тумана над землей, в воздухе был слышен гул самолетов. Там, за белой туманной оболочкой, видимо, была прекрасная видимость.

В середине дня туман рассеялся, показалось солнце. Перед маршем в палатках-банях с шумом мылись солдаты.

– Давай холодной воды. Эй!

– Где большое ведро? А ну, пусти, БОГДАНОВ, ты уже давно тут болтаешься…

– Кто на меня плеснул горячую воду? Ты, БОГАЧКИН?

– Мне самому, парень, досталось…

– Старшина! Давай мыло!

Под елкой, на морозе, работал парикмахер. Он то и дело кричал:

– Подходи! Ишь ты, какой чубатый! И не проси! Зачем тебе чуб? Домой собрался? Подожди, милок, надо еще повоевать…

Полкам предстоял большой и трудна путь из района САЛДУСА, где мы вели наступательные бои к КЛАЙПЕДЕ /МЕМЕЛЮ/ – из Латвии в Литву. Перед вечером 16 января разразилась пурга. С Балтики дул ледяною ветер, он заметал дороги, забрасывал землю глубоким снежным покровом. Однако, несмотря на ухудшение погоды, напряженность боев под КЛАЙПЕДОЙ не снижалась ни днем, ни ночью. Мы спешили на помощь своим боевым друзьям.

Город КЛАЙПЕДА /МЕМЕЛЬ/ – важный порт на побережье Балтийского моря, являлся сильным опорным пунктом немецкой обороны. Воины-прибалтийцы, преодолевая огромное сопротивление противника, все теснее сжимали стальное кольцо вокруг КЛАЙПЕДЫ. Правый и левый фланги наших войск упирались в море, точно закрывая немцам выход из КЛАЙПЕДЫ на сушу.

В течение многих месяцев немцы возводили вокруг КЛАЙПЕДЫ оборонительные рубежи, превратили город в крепость. На ближних подступах к КЛАЙПЕДЕ противник имел особенно сильный рубеж обороны.

Ранним утром 22 января 1945 года полки подошли к КЛАЙПЕДЕ, в ясные морозные дни с прилегающих высот были видны островерхие здания Литовского города. Там были немцы.

К этому времени, когда наши полки готовились к штурму города, левый фланг прибалтийцев выбил немцев из КЛАЙПЕДЫ. Противник начал в беспорядке отступать, немцы кинулись через залив на косу Курише Нерунг. Эта узкая коса протяжением около 100 километров вела в Восточную Пруссию.

Перед нами встала другая задача. Командование, осуществляя новым маневр, перебросило нас из-под КЛАЙПЕДЫ в район Приэкуле. И так, снова мы на марше из Литвы в Латвию.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

ПОД ЛИБАВОЙ.

 

Февральские бои 1945 года… Кто из нас, воинов-ивановцев забудет их? Мы тогда вели упорные, наступательные бои на главном направление – на ЛИБАВУ, рвались к берегам Балтики.

Чем ближе мы подходили к морю, тем сильнее бились наши сердца, кипела ненависть. Тысячи километров прошли мы по дорогам войны, много городов и рек осталось позади.

На рассвете 2 февраля, как только для наводчиков стали видны цели, заработала артиллерия. Немцы оказывали ожесточенное, отчаянное сопротивление.

Город ЛИБАВА /ЛИЕАПАЯ/ был последним большим морским пунктом на нашем трудном большем пути. Надо было вырвать его из рук врага. В ЛИБАВЕ сходятся пять железнодорожных линий – из КУЛДИГИ, КЛАЙПЕДЫ /МЕМЕЛЬ/, ШАУЛЯЯ, РИГИ и ЕЛГАВЫ. Поезда связывают этот порт со всеми центрами Советском страны. ЛИБАВА – самый близкий порт к нашим союзникам. Он действует круглый год и замерзает в очень суровые зимы.

Больше часа над позициями противника, с гневом и злостью бушевал огненные шквал, черный дым поднимался там, где притаился враг.

С нетерпением ожидали сигнала атаки бойцы офицеров РЫЖОВА и ОЗЕРОВА. Они лежали, сливаясь с местностью, в белых маскировочных халатах. Новый рубеж, куда откатились немцы, был выгодным для обороны и невыгодным для наступления. Противник расположился на обратных скатах высот. Высоты опоясывались двумя ярусами окопов, траншей.

После того, как наша артиллерия перенесла огонь в глубину вражеской обороны, батальон капитана ОЗЕРОВА с хода атаковал ближайшую высоту, выбил немцев с мельницы и вырвался на Либавскую дорогу. Клин, вбитый оборону противника стрелками ОЗЕРОВА, был прочным. Этим немедленно воспользовались подразделения капитана РЫЖОВА и майора БУБНОВА, которые стали распространяться вправо и влево от основания клина.

Продвижение нашей пехоты встретило ожесточенное сопротивление противника и было незначительным. Немцы отлично понимали, что могла стоить им потеря важных высот, прикрывавших большак на ЛИБАВУ и потому дрались с особым ожесточением.

В бою 2 февраля отважно действовал взвод стрелков младшего лейтенанта Николая ТЮРИНА. Красноармеец ФАХРУТДИНОВ говорил перед атакой:

– Я буду впереди.

И когда бойцы услышали голос офицера ТЮРИНА – «Вперед», первым оторвался от земли храбрец ФАХРУТДИНОВ, за ним сержант АЛЕКСАНДРОВ, красноармеец ДЕНИСЕНКО. Вслед за храбрецами вскочил и помчался к траншеям врага весь взвод. В течение двух-трех минут под огнем герои перескочили болото и накрыли немцев в траншеях. Дружное и грозное русское «Ура» ошеломило гитлеровцев. Они метались по траншеям из стороны в сторону и не могли предотвратить свою гибель.

– Рвите их гранатами! – кричал ТЮРИН своим солдатам. – Не давайте им опомниться.

К пятерым немцам бросились ФАХРУТДИНОВ и АЛЕКСАНДРОВ. Один немец схватился было за гранату, но его моментально срезал очередью АЛЕКСАНДРОВ. Второй солдат потянулся было к автомату, но его схватил за горло и задушил ФАХРУТДИНОВ. Трое немцем бросили оружие, подняли руки, и их помиловали.

Смельчаки продолжали рваться вперед.

– За мной, – громко крикнул ФАРХУТДИНОВ.

Пользуясь замешательством противника, взвод офицера ТЮРИНА ворвался во вторую линию траншей, очистил их и закрепился.

Бои продолжались день и ночь, несколько суток подряд, их напряжение и ожесточенность нарастали с каждой минутой. Обе стороны вводили в бои все новые и новые людские резервы, массу танков и артиллерии.

ЛИБАВУ враг прикрывал всеми средствами и силами. Шаг за шагом, сбивая и уничтожая крепкие броневые заслоны врага, ломая его узлы сопротивления, полки нашего соединения шли вперед.

В конце февраля, темной снежной ночью, наши полки сдали участок обороны новой гвардейской части.

Нам был дан короткий отдых.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

НА ОЗЕРЕ ЦИЭЦЭРАС.

 

Бои следовали один за другим. Дни и ночи сливались в одну сплошную цепь. По дорогам бежали ручьи – март в Латвии выдался и теплым, и снежным, и солнечным. Поглядывая на голубое небо, солдаты говорили:

– Весна, что ли? Вот и дожили до ясных дней!

– У нас на Украине теперь яровые сеют, – мечтал Михаил ПАВЛЮК. – Овес грязь любят, его чем раньше посеешь, тем лучше урожай.

Командир батальона – майор сибиряк Григорий Петрович БУБНОВ, сидя в землянке, рассматривал карту. Сверху он только что получил приказ о наступлении и сейчас ставил задачу командирам стрелковых рот. Тут же были артиллеристы, минометчики, танкисты – они поддерживали БУБНОВА.

В землянке было душно, под ногами хлюпала вода, покрытая досками, текло со стен, с бревенчатого потолка.

– Достаньте карты, – мягко и тихо говорил БУБНОВ, – Смотрите – кругом зеленое и голубое – лес, болота. Они лежат впереди нас, на пути к большому озеру Циэцэрас, прикрывающему САЛДУС с юго-востока. Нам предстоит пройти их и вырваться к озеру, задача – сложная, но мы выполнили ее.

Под вечер командиры рот вышли из землянки комбата и направились в траншеи. Утром 4 марта 1945 года предстояло наступление.

Ночь прошла сравнительно спокойно – с редкой ружейно-пулеметной перестрелкой, вспышками и отблесками ракет.

Утром 4 марта над позициями клубился туман. Был легкий морозец. Пользуясь плохой видимостью, немцы подошли к нашим траншеям на бросок гранаты. Дозорные заметили и обстреляли немецкие цепи, и они откатились назад, на свои исходные рубежи.

Коротким, но мощным огневым налетом наши пушки и минометы накрыли основные узлы обороны противника, нарушили управление, связь, лишили подвоза боеприпасов.

– Приготовиться к атаке! – передал приказ майор БУБНОВ.

Бойцы еще раз проверили оружие, ощупали гранаты, заткнутые за пояс, подтянулись. Когда в воздухе рассыпалась красная ракета – сигнал атаки – отделение сержанта Петра КОЗАКА первым вырвалось за бруствер.

– В атаку! – За мной! – крикнул Петро КОЗАК и повел своих бойцов вперед.

Отделение КОЗАКА, атаковало противника стремительно и дерзко. По команде сержанта бойцы на ходу открыли по немцам автоматный, ружейный и пулеметный огонь и без потерь ворвались во вражеские траншеи.

Каждый знал свою задачу: штыком, прикладом, гранатой, короткой автоматной очередью Петро КОЗАК громил со своими орлами врага. В этой схватке Петро срезал очередью двух немцев.

– Молодец! – услышал сержант голос командира взвода лейтенанта Алексея ШКРАБЕЦ. – Не задерживайся! Вперед! Быстрее к хутору, к озеру.

Петро выскочил из траншеи и рванулся вперед. За ним бежали РОМАНОВ, ПОРОТЬКО и все остальные бойцы.

– В цепь! – скомандовал Петро. – Быстрее!

Бой закончился вечером. Он принес Петру КОЗАКУ не только благодарность и награду, но личное удовлетворение. Сержант понял, что труды его на учебном поле не пропали даром. Отделение в этот бою потеряло только одного человека раненым. Но и эта потеря произошла от оплошности.

Когда бойцы делают перебежку, – пулеметчик обязан поддержать их своим огнем, – заметил Петро красноармейцу ЛИТВИНУ. А ты, …, побежал вместе с нами. За такой промах знаешь чем платят? Кровью!

Бойцы понимали справедливость этих слов сержанта. Они уважали своего командира за храбрость и знание дела.

Вместе с отцовским благословением Петро принес с собой в армию неутомимую жажду мщения врагам за унижение и обиды, пережитые им в годы оккупации Львовщины. Далеко позади осталась родная, близкая земля, на которой в поте лица добывала хлеб его отец, дед, прадед. Поруганная и ограбленная немцами, она возвращена Красной Армией матери – Родине, и вновь ее исконные хозяева – украинцы вздохнули легко и свободно.

Со всей своей молодой энергией Петро КОЗАК тренировался, готовил себя к боям. И когда командир соединения за отличные успехи присвоил ему звание сержанта, он также упорно стал обучать своих бойцов, как учился сам.

Первый бой на озере Циэцэрас был экзаменом для Петра, к он отлично его выдержал.

Через несколько дней отделение вновь вступило в бой. И если в первый раз оно действовало в составе взвода, то теперь, когда батальон прорвал линию немецкой обороны, гнал, преследуя врага, отделению пришлось решать самостоятельно задачу: нужно выбить немцев, засевших на хуторе.

Петро КОЗАК повел своих бойцов вперед. Немцы открыли сильный огонь из пулеметов. Пришлось залечь. Сержант быстро оценил обстановку. Местность перед хутором была неровной, болотистой. Укрываясь за небольшими бугорками и кустиками, можно было скрытно подползти к сараю, а оттуда ударить по домам.

– Давай огня по сараям! – приказал сержант пулеметчику ЛИТВИНУ. – Беспрерывно, пока мы будем ползти.

Так бойцы преодолели наиболее опасное место. Вот красноармеец ВАСИН уже достиг выгодного рубежа. Сразу же он хлестнул смертельной очередью по окнам дома, откуда стреляли немцы. Строительным броском отделение КОЗАКА оказалось у самых сараев. Отсюда бойцы ударили по первому – ближнему дому. В ход пошли ручные гранаты. В короткой схватке Петро убил одного немца, а троих уложил ЛИТВИН. Первый дом – наш. Смельчаки стали штурмовать другой.

В этот день у врага было отвоевано семь километров родной земли. Отделение Петра КОЗАКА способствовало боевому успеху всего батальона.

За три дня боев на озере Циэцэрас Петро КОЗАК двенадцать раз водил свое отделение в атаку и всегда одерживал победу. В течение трех дней отважный сержант получил две правительственные награды.

Высокое воинское мастерство, зрелость, умение бить врага в трудных условиях лесисто-болотистой местности, показали батальоны майоров Петра Григорьевича ТИМОФЕЕВА и Георгия Петровича БУБНОВА. Поставленную задачу – выйти к берегам озера Циэцерас – их подразделения выполнили с честью.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

Это было в суровых мартовских боях, когда наши полки неудержимо рвались к озеру Циэцэрас, к важному узлу обороны врага – городу САЛДУС. Семеро наших славных воинов во главе с лейтенантом Федором БОГОСЛАВСКИМ лихой атакой выбили немцев из хутора и заняли их траншеи. Немцы сразу же попытались контратакой восстановить положение, но были немедленно отброшены огнем героев.

Тогда гитлеровцы собрали до роты солдат и под прикрытием огня зенитных орудий, приспособленных для ведения стрельбы по наземным целям, снова бросились против горстки наших бойцов. Предстоял тяжелый неравный бой.

– Друзья! – обратился к своим товарищам старший группы – лейтенант БОГОСЛАВСКИЙ. – Мы с вами отвоевали этот клочок земли. Постоим же за него с честью и славой.

– Постоим! – сурово поклялись бойцы.

– Не пропустим врага! – воскликнул пулеметчик Сергей СЫЧЕВОЙ.

Эти слова звучали, как клятва Родине, народу, благословившему своих сынов на ратные подвиги.

Храбрецы молча заняли боевые места в траншее, крепко сжали в руках оружие. Когда зеленая цепь гитлеровцев приблизилась к ним на 100-200 метров, СЫЧЕВОЙ открыл огонь из пулемета, БОГОСЛАВСКИЙ ударил из автомата, другие били на выбор из винтовок. Ряды немцев стали редеть, и они прижались к земле.

Вскоре немцы подкатили станковый пулемет и установили его для стрельбы.  Бронебойщик – сержант Владимир МАЗНИН одним выстрелом уничтожил вражеский пулемет. Тогда немцы выдвинули второй пулемет для флангового обстрела траншеи. МАЗНИН вторично выстрелил из бронебойки, и этот вражеский пулемет был разбит.

Гитлеровцы отползли назад, а потом снова вошли в атаку. Герои опять встретили врага ливнем свинца. Сержант МАЗНИН бил по вражеской пехоте, так как других, более важных целей не было. Но вот внезапно ударил по храбрецам немецкий пулемет. МАЗНИН отыскал его и двумя выстрелами заставил замолчать. Очередная контратака врага кончилась неудачей.

Через несколько минут противник еще раз пытался уничтожить группу героев БОГОСЛАВСКОГО. Немцы заметили, откуда бьет противотанковое ружье, подползли к нему вплотную, и на МАЗНИНА бросились трое немцев с ножами. Отважный сержант размозжил голову гитлеровцу стволом ружья, как прикладом, а подоспевший на помощь группе капитан ТКАЧУК двух уложил из автомата.

Дело дошло до гранатного боя. Герои стояли неприступной скалой. Когда бой достиг наивысшего напряжения, к месту схватки подошли наши подразделения и отбросили врага на западный берет озера.

Семеро храбрых с честью отстояли клочок отвоеванной земли. Перед их позициями валялось сорок вражеских трупов. За этот бой лейтенант Федор Лазаревич БОГОСЛАВСКИЙ награжден орденом Отечественной войны первой степени, а Владимир МАЗНИН и Сергей СЫЧЕВОЙ – медалями «За отвагу».

За умелые действия в боях на озере Циэцэрас 4-12 марта 1945 года большая группа бойцов, сержантов и офицеров соединения награждена орденами и медалями. В числе награжденных орденом майор Георгий Петрович БУБНОВ, вторым орденом подполковник Василий Николаевич ЗАОСТРОЖНЫЙ, четвертым орденом, полковник Дмитрий Захарович МОЛОДЧЕНКО. Орденами Красной Звезды награждены старшие лейтенанты Василий Иосифович ЛООВ, Анатолии Александрович ГЕРГЕЛЬ, лейтенант Степан Александрович ЗАХАРОВ.

Это были суровые, поучительные бои, проведенные с большим тактическим мастерством. В этом заслуга наших старших офицеров.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

ВЕЧНАЯ СЛАВА ПАВШИМ ГЕРОЯМ.

 

«Таких бойцов не поражает смерть,

Покинув свет, он жив своею славой.»

Шекпир.

 

По древнему народному поверью, когда погибает герой, падает с неба и гаснет его звезда. Но не гаснет в народе память о погибшем герое. Не пропадают бесследно его дела, слава – они бессмертны, ибо в них живет дух народа, его история, и ярко горит непотухающая звезда славы павшего богатыря.

«Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины». Эти проникновенные слова мы читали во всех приказах Верховного Главнокомандующего, отмечавших большие боевые успехи наших войск.

Это глубокое уважение товарища СТАЛИНА к памяти тех, кто отдал жизнь за Родину, вызывает взволнованный отклик в сердце каждого патриота, устами вождя говорит Родина.

Мы скорбим о павших, и мы гордимся ими. Это были герои, которых мог породить только Советский народ. Они бессмертны, ибо будут вечно жить в памяти народа. Они незримо присутствуют среди нас.

Вот они, славные воины, которыми гордиться наша соединение! Вот они, как живые, перед нашими глазами.

Вечная слава вам богатыри-ивановцы, отдавшие жизнь на алтарь Отечества.

Вечная слава тебе генерал-майор Тихон Федорович ЕГОШИН! Твоя жизнь, борьба твоя стали символом подвигов воинов всего соединения. Бойцы никогда не забудут возглавляемых тобой славных сражений. С тобой бились они под ПОЛОЦКОМ и ВИТЕБСКОМ, под БИГОСОВО и КРАСЛАВОЙ, у ДВИНСКА и ЛИВАНИ. По твоему приказу гнали, окружали и уничтожали врага.

Твое дорогое имя было в приказе Великого СТАЛИНА. Это оно принесло нам славное боевою звание «Полоцких».

Вечная слава тебе, полковник Иван Иванович САВЧЕНКО. Жизнь твоя – высокий пример для всех бойцов, сержантов й офицеров соединения. Мы не забудем победных сражении на Венте. Ты научил нас, как нужно бить и побеждать врага. Ты сам всегда хотел быть в первых рядах, сражающихся за Родину. Тебе чужды были страх и даже смерть. Ты стоял выше этого. Твоя любовь к Родине победила смерть, потому ты и бессмертен в памяти нашей.

Вечная слава Вам, наши дорогие, любимые сподвижники боев и походов, чья кровь спаяла наши сердца, закрепила нашу волю к победе.

Тебе вечная слава, подполковник АСУЛГАРЕЕВ, погибшему в страдную пору борьбы нашей под ВОЛКОВО!

Тебе, майор КУДИНОВ, прообразу нашего роста в ходе войны. Тебе – командиру роты в 1941 году и командиру полка в 1944. Умелому руководителю батальонов, отважному и храброму большевику.

Тебе, бесстрашный политический работник майор ЗАВЬЯЛОВ – сыну нашей партии, поднявшему в памятный день 17 января 1943 года батальон смельчаков на штурм ВЕЛИЖА.

Вечная слава тебе, майор КОДАЦКИЙ храброму и умелому командиру батальона, мастеру обходов, окружений и фланговых ударов по врагу.

Тебе – младший лейтенант ТОРОСЯН – стойкому и решительному воину – командиру пулеметчиков – сыну Наркома.

Тебе – капитан ЕРИН, славный весельчак и герой всех боев соединения, совершившему бессмертный подвиг во имя Родины.

Вам вечная слава, майор ЛЕОНОВ, майор ЗАХАРОВ, майор КАРЧАГИН – богатырям штурма ВЕЛИЖА.

Вам – майор АВАНЕСОВ, майор НАЗАРОВ, старший лейтенант КОРПАЧЕВ, лейтенант ЕФРЕМОВ, старший лейтенант АРАКЧЕЕВ, лейтенант ШУЛЬГА, лейтенант ЕРШОВ – организаторам лихих атак, цвету офицерства.

Вечная слава Вам, старшие лейтенант БРЮХАНОВ, капитан ЗОЛОТУХИН, капитан КОНОВАЛОВ – отважным и стойким командирам, воспитателем героев, мастерам штурма и победных боев.

Да, победа досталась нам не легко – в упорном труде, в тяжелых боях. Но Великие жертвы, принесенные нами во имя правого дела, кровь, пролитая нашими дорогими друзьями – соратниками, не прошли даром. Мы победили.

В дни победы, в дни счастия и ликования народного мы с особым волнением вспоминаем Вас, наша совесть, наша гордость и честь – павшие герои.

Вы не дожили до светлого дня победы, но вы сделали все для того, чтобы этот день наступил и навеки, навсегда утвердил свободу и счастье народов.

Родина склоняет над прахом павших героев свои боевые знамена. И стар, и млад придут к священным могилам вашим и скажут:

Он шумит, багряный шелк,

Нашей славы знамя.

До конца ты не дошел,

Но ты вечно с нами.

Пройдут года, пройдут десятилетия, пройдут века. Время сотрет могильные холмы. Но никогда не исчезнет память о славных богатырях.

Вечная слава павшим героям!

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

Глава XIII

 

Торжество Победы!

 

9 МАЯ 1945 ГОДА.

 

«Ликуйте, радуйтесь, –

Так вот он, День Победы!

М. Рыльский.

 

Товарищи дорогие! Великое дело совершалось – мы победили!

Пусть эти слова будут обращены в будущие, потому что в настоящем, в День Победы, мы не могли подобрать слов, которые выразили бы всю полноту радостных чувств наших.

Нам всем, каждому, хотелось тогда говорить, но слов не находилось. Так велико было наше волнение, вызванное радостью Победы. И никогда, может быть, все мы – воины-ивановцы, от рядового солдата до полковника – командира соединения – не понимали так глубоко, что все мы братья, сыны одной матери – Отчизны нашей, – как в этот исторический день.

Радость победы объединила нас еще прочнее в единую семью сынов Социалистического Отечества.

И все наши взоры были обращены тогда к Вам, наш дорогой СТАЛИН. Мы вспомнили все, что ты нам говорил, выковывая победу не только в бою, но и в сердцах наших.

Мы вспомнили Ваш пламенный призыв 3 июля 1941 года, когда Вы издалека предвидели нашу Победу. И мы верили Вам.

Мы вспомнили Ваш страстный призыв 7 ноября 1941 года, когда Вы вдохновили нас на ратные подвиги. И мы бились с врагом нещадно. И победили его.

Мы вспомнили Ваш приказ № 95 от 23 февраля 1942 года, когда Вы показали слабые стороны врага и силу Красной Армии. Вспомнили то, как мы, поверив в свои силы, – били врага с утроенной энергией. И сломили ему хребет.

Мы вспомнили 1 мая 1945 года, Ваш приказ № 130, в котором Вы указали нам на, необходимость изучать опыт Отечественной войны, на освоение нашей боевой техники. Мы вспомнили это и поняли, как слагались под Вашим руководством крупицы нашей Победы.

Мы вспомнили все, как вы учили на бороться и побеждать. И как нам теперь ясно, что без Вашего руководства было бы победы. Вот почему в День Победы взоры наши были обращены к Вам, наш Великий вождь.

Наши сердца были преисполнены самой искренней благодарности Вам, Иосиф Виссарионович.

Радостная весть о Победе застала нас в пути – мы двигались к ЛИБАВЕ, чтобы дать немцам последний смертельный бой. Наши думы были полны одним – как бы скорее встретиться с противником и нанести ему решительный удар.

И вдруг совершилось великое, долгожданное – Победа. Крутой поворот в чувствах, деловой настроенности, быстрое переключение всего существа нашего на мирный тон.

Из уст вождя прозвучали тогда желанные слова:

– Отныне над Европой будет развиваться Великое Знамя свободы народов и мира между народами.

Народ услышал из уст нашего СТАЛИНА:

«Теперь мы можем с полным основанием заявить, что наступил исторический день окончательного разгрома Германии, День Великой Победы нашего народа над Германским империализмом».

Не было границ нашему ликованию. Первому слуху об окончании войны мы не поверили, потому что хотелось каждому из нас своими ушами услышать радио вести о Победе, своими глазами прочесть об этом. А главное, главное – хотелось скорее услышать, что скажет Великий СТАЛИН.

– Только тогда будет точно, что война кончилась, когда выступит СТАЛИН, – говорили между собою бойцы. И он выступил.

«Товарищи! Великая Отечественная война завершилась нашей полной Победой. Период войны в Европе кончился – настал период мирного развития.»

И победители ликовали так, как, может быть, никогда. Заслуженные воины частей, чья грудь украшена орденами и медалями – старший сержант ВАСИЛЬЕВ, старшина НАЗАРОВ, ефрейтор ЧЕРНИКОВ, младший лейтенант РАХИМОВ, чувствовали себя подлинными «виновниками» этого торжества. Боец-узбек ДЮРИЕВ пустился в пляс, приговаривая на ломаном русском языке:

– Ай, хорош первый рота! Ай, хорош первый рота!

Вдруг мимо праздничных воинов привели большую партию пленных немцев. Гордо посматривая в их сторону, воин-победитель КОВАЛЬЧУК заговорил:

– Идите, идите, вояки! Идите, да больше никогда своего носа в нашу страну, а сунете – опять разобьем в кровь!

А сколько жарких, страстных речей было высказано на митингах нашими воинами в День Победы! Хотя и не говорилось так, как хотелось бы, но бурей аплодисментов заканчивалась каждая речь.

Непривычно было нам в первые дни Победы: нас поражала тишина. Это наше состояние хорошо выразил тогда Советский поэт Степан ЩИПАЧЕВ:

Он там, на Эльбе, далеко от дома,

Дойдя до края самого войны,

Он в стольких битвах не оглох от грома,

А вот сейчас оглох от тишины.

После Дня Победы началась новая полоса в жизни нашего соединения – Мирная, лагерная обстановка, боевая и политическая учеба.

Жизнь по мирному распорядку дня.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

В ПОЛЕ ЛАГЕРЕМ СТОЯЛИ.

 

Мир и тишина на земле. С Балтики плывут густые хлопья облаков, свежий морской ветер гонит их на восток. Ровные, прямые, как стрела, дорожки, а над ними – чистые, белые домики. Здесь целый городок с большим и сложным хозяйством. И трудно поверить, что вырос он всего лишь за пять дней.

Шумел бор вековой близ дороги, тихо плескалось светлое озеро и только птицы нарушали лесную тишь. Но пришли сюда солдаты-ивановцы, зазвенели топоры и пилы, замелькали лопаты и преобразился лес. Протянулись строгие линейки, усыпанные белым песком, возникли домики, дороги и тропинки, закипела, ключом забила, мирная лагерная жизнь.

За плечами воинов-ивановцев большой боевой опыт. В дни героических боев привыкли бойцы быстро и прочно устраиваться на новых местах. Опыт воины пригодился. В мирной обстановке люди работали по-боевому, с фронтовым упорством и смекалкой.

Не было палаток – решили строить домики, благо лес под руками. Но домики должны быть и добротны, и прочны, и красивы. И тут выручила красноармейская находчивость. На складе не оказалось гвоздей. Пошли в ход бросовая проволока: ее окрест, на бывших немецких позициях сколько угодно.

Много труда и любви к воинской службе вложили в дело воины. Быстрее и лучше всех отстроилась рота лейтенанта Михаила Александровича ПОПОВА. Правда, и другие работали на совесть, со вкусом. Линейки всего лагеря обрамлены зеленью, перед домиками из цветного мха выложены лозунги, изображены ордена и медали, на стенах портреты вождей, прославленных маршалов Красной Армии. Все сделано строго, красиво и скромно.

В новых солдатских жилищах царит образцовый порядок. Шинели заправлены на вешалке, безукоризненно убраны постели, ничего лишнего, все на своем месте. В окна льется аромат июньского утра, запахи цветов мешаются с запахом сосновой смолы.

За линией красноармейских домиков – строгий ряд ружейных пирамид. Они под навесами – ни одна капля влаги не попадет на оружие. Чуть далее стоят, сияя свежевыструганными досками, столы для чистки орудия.

Почти у опушки леса – офицерские домики, они отделаны с особой тщательностью. Бойцы не жалели труда, чтобы скрасить отдых своим боевым командирам. Несколько в стороне – обширная столовая и кухня.

Вблизи опушки, на живописной поляне выстроен спортивный городок. Здесь проходят занятия по физической подготовке, а в воскресные дни – состязания. Все предусмотрено строителями лагеря. Есть умывальники, сделаны полочки для личных вещей бойцов.

Хозяйственники не забыли о коновязях и конюшнях для лошадей.

Полнокровной жизнью живет лагерь. Напряженный труд и учеба заполняют долгие летние дни. Горнист возвещает начало и конец его. Дневальные, застыв под грибками, строго следят за внутренним порядком.

Воины-ивановцы сами радуются делу рук своих: они научились славно бить врага, они умеют жить и работать культурно, как подобает Советскому воину-победителю.

Высоко над лагерем вьется алый флаг. Подобно огненной птице реет он в синем небе, напоминая отважным воинам о славных боевых традициях, вселяя в сердца единое стремление – быть и в мирной обстановке достойными высокого звания победителей.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

ВОТ ОНО БАЛТИЙСКОЕ МОРЕ.

 

Солдат, сражавшийся отменно,

Имел в бою разить врага.

Он море вызволил из плена,

Весну привел на берега.

 

На камень сел боец усталый,

Прошедший сотни верст в дыму,

И кажется, что вал за валом,

Все море хлынуло к нему.

 

Сергей Гуленков.

 

Июнь 1946 года.

Прямые, ровные улицы приморского Литовского городка Паланги утопают в зелени. Сквозь бархатный узор каштанов проглядывается тонкий шпиль костела. Нарядные виллы по сторонам шоссе.

Паланга – город – курорт, крупнейшая здравница Литвы – спасен стремительностью наступления воинов-прибалтийцев.

Морской берег, белый, как сахар, песок. И вправо, и влево, куда только хватает глаз – идет белоснежная россыпь. Небольшие прибрежные холмики поросли редкой, жесткой травой, а перед самой водой расстилается ровная, сверкающая белизна.

Не окинешь взором морской простор… Вот она, седая Балтика! Неторопливые волны плещутся у ног. Они набегают одна на другую и лижут влажную отмель, поднимая, укладывая и опять унося тысячи белых песчинок.

Тихо на море. Мутно серая у линии прибоя, вода кажется зеленоватой впереди, затем она все голубеет, голубеет, на конец с тяжелыми, нависшими над горизонтом облаками вдали сливается темно-сиреневая, бескрайная морская даль.

Это Балтика! Здравствуй, Балтика! Долгожданная, знаешь, как мы стремились, как рвались к тебе! Этот день видели воины-ивановцы под стенами старого ВЕЛИЖА, грудью преградили дорогу врагу. Во имя этого часа встречи с тобой, в болотах под АНДРЕАПОЛЕМ, на Сарьянке, на Лиелупе изматывали и громили немцев.

А как мы шли к тебе от ВИТЕБСКА и ПОЛОЦКА – не днями, а подбитыми танками и пушками врага считая свой путь. Здравствуй Балтика, край нашей Родины, море Советской страны!

Пленительная морская даль! Труден был наш путь к Балтике, он омыт кровью. Две тысячи километров от ИВАНОВО до Балтики – прошли мы. Разными путями, через всю войну шли мы сюда, к Балтике. От моря до моря с прошагал Владимир ПИЛИПЧУК – от ласкового Черноморья до зеленой Балтийской воды. Еще в 1941 году он сражался в рядах защитников СЕВАСТОПОЛЯ, он бросался на штурм Сапун Горы в 1944 году и донес до крайнего запада Родины севастопольскую храбрость.

А Леонид МЕСНЮК вырвался из немецкой неволи в суровую зиму 1943 года. Он взял винтовку, чтобы отомстят немцам за пепел сожженных под КОВЕЛЕМ украинских деревень.

Со всех краев земли Советской – от гор Кавказа и тайги КРАСНОЯРСКА, из степей Волги и города ткачей на крайний запад Родины, до Балтики, огнем и сталью проложили себе путь ее верные сыны.

В эти дни июня 1945 года жизнь в маленьком приморском городке идет своим чередом. У ее домиков, как ни в чем не бывало, плещутся волны. Бойцы капитана ОЗЕРОВА, пришедшие нести гарнизонную службу в ПАЛАНГУ, к морю, спокойно и деловито исполняют свой долг: патрулируют по городу, несут охрану морского берега, регулируют движение, чистят оружие, бреются, пишут письма и купаются в море.

Молодые солдаты поют песенку:

«Ты жизнь меня далекая,

Как и море синеокая,

Девушка любимая моя.»

Воины-ивановцы пришли к берегам Балтики. Год назад – в июне 1944 года – мы были еще за ПОЛОЦКОМ.

Пройден героический путь по Белоруссии, землям Латвии и Литвы. Вот оно море! Отныне и навсегда наши знамена будут реять на ветру седой Балтики.

После длинной дороги, утомительных маршей море кажется особенно милым, родным. Легкие ветерок вздымает и гонит белые волны. Они удаляются о песчаную отмель, перекатывают цветистую гальку, песок и ракушки. Жадно всматриваются бойцы в синеву моря, наслаждаются влажным ветерком, любуются солнцем, которое кажется здесь особенным – чистым и ярким.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

ПО ДОМАМ.

 

На голубые балтийские воды мягко легла тишина. Море спокойно. Теплый, солнечный день. Небо чистое, прозрачно-голубое, ласковое. Миром и тишиной объята земля, на которой не давно отгремели сражения, рассеялся дым, улеглась гарь.

Хорошо, легко, понятно на душе человеку в такой светлый день мира, человеку, не выпускавшему из рук оружия четыре долгих года, не знавшему, что значит отдых, покой.

Как легко, свободно дышать теперь, как взволнованно и радостно бьется сердце при одной мысли, что войны уже нет, что все тяготы и лишения остались позади, что Родина твоя выдержала испытание огнем, возмужала, закалилась и снова вернулась к прежнему – к счастливой жизни, к мирному труду.

В сладостном раздумье медленно ходил по опушке леса ветеран войны и нашего соединения – старшина Федор Степанович МЕЛЬНИКОВ. Впервые за четыре года рядом с ним не было оружия. Свой автомат он уже сдал. Только вещмешок и котелок лежали вон там, под кудрявой березкой и ждали, пока их возьмет хозяин, вскинет на плечи и отправиться в долгожданный необычный путь.

Глаза Федора Степановича озарены несказанной радостью, смуглое, обветренное лицо сияет ее едва заметной улыбкой счастья. Одно слово – самое дорогое и самое близкое сердцу – вертится в его сознании:

– Домой!

Как-то даже не верится Федору Степановичу, что он действительно прощается с боевыми друзьями, с армией и его помчит воинский эшелон в далекую Ивановскую область, к родному дому, к семье. Там ждет его жена, дети, там ждут земляки, ждет мирный труд, от которого он отвык за время войны, но о котором не переставал думать дни и ночи.

– Домой!

Сколько было отдано на борьбу за то, чтобы завоевать этот долгожданный день, сколько километров пришлось отшагать в огне и дыму, чтобы свернуть на путь – дорожку, ведущую домой. Невольно в такие минуты предаешься воспоминаниям, оглядываешься назад и мысленно пробегаешь пройденный тобою путь…

Федор Степанович вспоминал первый бой на Калининском фронте. Он был тогда в разведке. Темной ночью, перед боем, он пробрался к переднему краю немцев, выявил их огневые точки, уточнял расположение минометных батарей и вернулся в свое подразделение. А утром вспыхнула ожесточенная схватка. Федор Степанович шел в первой шеренге атакующих. Это было боевое крещение. Потом началась для него Великая военная страда – беспрерывные бои и походы, суровая окопная жизнь солдата.

Он показывает на грудь, на орден Славы и говорит:

– Слава, ко мне на поле боя пришла. Восьмерых немцев я одолел в одном бою под ОХВАТОМ, а сам цел и невредим остался. Подскочил к ним внезапно и из первой очереди троих свалил насмерть, двоих ранил, а трое бежали. За что дали «Отвагу»? Отвагу получил за то, что полкилометра на животе прополз, принес патроны в цепь бойцам и вместе с ними две контратаки отбил.

Много немцев костьми легли на Русской земле от метких очередей ветерана-ивановца. Он не считал их. Он бил и бил их без конца, до последнего дня войны. Бил под ВЕЛИЖЕМ и ПОЛОЦКОМ, КРАСЛОВОЙ и ДВИНСКОМ, на Рижском большаке, под местечком ЛИВАНИ и на Венте, бил в лесах Литвы и Латвии. Здесь Федор Степанович МЕЛЬНИКОВ – кавалера орденов Красной Звезды, Славы и медали «За Отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Москвы» и «За победу над Германией» и закрыл свой счет с немцами. Здесь, на четвертом году войны он вынудил врага поднять белый флаг – флаг капитуляции.

– Ну, вот и конец! – сказал Федор Степанович утром 9 мая своим друзьям. – А этот конец – нашему правому делу венец.

В тот незабываемый день всеобщего ликования и радости он, волнуясь, произнес еще два слова:

– Теперь – по домам!

Заветная мечта с той минуты становилась явью. За нее он боролся, страдал, побеждал. Родной край, родной дом были для него образом все необъятной Родины. И он не жалел ни крови своей, ни жизни, чтобы отстоять свою Отчизну в смертельной битве с врагом.

– По домам!

И перед глазами победителей-героев многих боев стоят милые, дорогие сердцу лица детей, жен, родных и близких. Старшина Федор Степанович МЕЛЬНИКОВ едет в свой родной город Гусь-Хрустальный. Виднеется, как сквозь туман домик, откуда он вышел четыре года назад.

Ефрейтор Николай Николаевич ВЕРДНИКОВ по-молодецки расправляет грудь, на которой горят его заслуги перед Родиной – три боевых медали. Он едет в ПУЧЕЖ – город на Волге, краше которого, по его словам, нет ничего на свете.

– Домой!

Старшина А…в Иванович ВАСИЛЬЕВ считает самым лучшим, тихим, красивым городском свой родной ЮРЬЕВЕЦ.

– Домой, к семье!

На груди ВАСИЛЬЕВА колышутся две боевые медали. Друзья, с которыми он провел весь тяжелый путь войны, говорят ему, глядя на грудь.

– Добре, старшина! Добре!

И дома ждут их – героев – победителей. Ждут с радостью, с нетерпением.

– Прощай армия, прощай семья солдатская! – говорят ветераны-ивановцы, садясь в эшелон.

– По вагонам!

Гудит паровоз, бегут вагоны в далекий путь.

– Если потребуется когда-нибудь, мы вернемся.

 

Х      Х      Х

Х      Х

 

 

Источник

---

Память Народа // Захаров С.А., Жуков И.Г., Евстигнеев В.Д. «От Иванова до Балтики. Боевой путь 332-й СД.».

 

• ЖБД 334-й СД с 19 декабря 1941 по 31 декабря 1942 2025.05.21
• Отчет о боевых действиях 334-й СД с 15 августа 1941 по 31 июня 1943 2025.05.16
• Отчет о боевых действиях 334-й СД за 1942 2025.05.13
• От Иванова до Балтики. Боевой путь 332-й СД. 2025.04.16
• ЖБД штаба 332-й СД с 1 сентября 1941 по 8 сентября 1942 2025.04.10
• Боевой путь, 332-й СД в Отечественной войне 1941-1945 годов 2025.04.06
• Краткая история 332-й СД с августа 1941 по август 1942 2025.03.23
• Краткая боевая характеристика 332-й СД с начала формирования по 1 января 1944 2025.03.23
• ЖБД 16-й гв. СД с 28 июля 1941 по 2 марта 1942 2025.03.11
• Краткое описание боевых действий 16-й гв. СД с 1941 по 1945 год. 2025.03.08