Главная » Подвиг Солдата » К » Курзенков Александр Георгиевич » За три часа до победы

За три часа до победы

БАЛТИКУ трудно удивить отвагой. Только в авиационных частях за годы Великой Отечественной войны выросло более ста Героев Советского Союза. В небе Ленинграда и Ладоги, Ханко и Таллина, Эзеля и Кронштадта, над просторами моря и дальше, над вражьей землей, вплоть до логова фашизма — Берлина гремела слава балтийских летчиков. Здесь родились герои первых ударов по Берлину в августе сорок первого года. Здесь были остановлены и в значительной мере перебиты фашистские танковые колонны, рвавшиеся к городу Ленина, здесь балтийцы сделали море могилой многих фашистских судов.

Немало славных имен прозвучало на Балтике в те годы. И среди них на правом фланге мужества — имя воздушного разведчика комсомольца Александра Курзенкова. Войну он начал в бомбардировочной авиаций. Но вскоре как наиболее опытного и всесторонне подготовленного пилота его перевели в разведывательный полк.

Помню, как однажды пригласил меня начальник политотдела ВВС флота и сказал:

— Летите к разведчикам и напишите о Курзенкове: он показал себя героем.

Начальник политотдела к тому времени сам прошел суровую фронтовую школу, сбил одиннадцать вражеских самолетов и был награжден многими орденами. Он был скуп на похвалу, и если сказал о Курзенкове — герой, значит, это действительно так.

И вот мы сидим под плоскостью ПЕ-2 на аэродроме Приютино — Александр Курзенков, его штурман Григорий Давиденко, стрелок-радист Николай Якушев и я, корреспондент газеты «Летчик Балтики».

— Собственно, ничего особенного не произошло, — рассказывал Александр. — Надо было только не сворачивать с курса, и все.

«И все!» Они триста километров прошли нал линией фронта. В одинокий самолет неистово били зенитки, а он шел, не сворачивая: приказ требовал привезти фотоснимки вражеских укреплений. С одной, фашистской, стороны их осыпали снарядами, с другой, нашей, бойцы из окопов с восхищением смотрели на краснозвездный «Петляков» и приветствовали бесстрашный экипаж.

Это было в декабре сорок третьего. И кто знает, может, снимки Курзенкова в январе сорок четвертого помогли нашей армии взломать и окончательно снять блокаду Ленинграда.

В это же время на другом участке фронта, на Крайнем Севере, тоже героически сражался с фашистами старший брат Александра — Сергей. Он получил крещение огнем тоже в сорок первом. Участвовал во многих воздушных боях. А один из них стал энциклопедически редкостным.

На своем И-16 Курзенков-старший февральской ночью сорок третьего летел на штурмовку Петсамского аэродрома. После долгого поиска ему, наконец, удалось обнаружить фашистские самолеты и атаковать их на летном поле. Однако вражеские зенитчики подбили нашу машину.

Дымом закрыло колпак, пришлось аварийно сбросить фонарь. Вот уже показалась родная база. Курзенков попросил включить прожекторы, но в эту минуту взорвались бензобаки. Сил выброситься из кабины не хватило. Летчик перевернул истребитель, бросил вперед ручку управления. Только по внезапно ударившему ледяному ветру понял, что находится в свободном падении. Так хочется рвануть кольцо парашюта, но следом, приближаясь, падает горящий ястребок. Сорок секунд длилась затяжка. Напрягая все силы, Сергей рванул кольцо. Обычный динамический удар. Обычный? Но летчик в тридцатиградусный мороз оказался без унтов и правой рукавицы — они падали рядом.

Радостная мысль о спасении сменилась отчаянием: стропы перегорели, и купол парашюта уплывал к звездам. Летчик падал, кружась в воздухе. Упал на заснеженный склон сопки, и это спасло. Случай — редчайший.

В том же сорок третьем Михаил Иванович Калинин вручил Сергею Курзенкову орден Ленина и Золотую Звезду. А в январе 1944 Сергей поздравил и младшего брата с высоким званием Героя Советского Союза.

Нарофоминцы, узнав о том, что два их земляка — Александр и Сергей Курзенковы — стали героями, написали Верховному Главнокомандующему:

«Трудящиеся Наро-Фоминского района Московской области, желая (помочь нашим доблестным воинам быстрее разгромить гитлеровских захватчиков, собрали и внесли на вооружение Красной Армии 2.830.286 рублей. Отмечая подвиги своих земляков — морских летчиков Героев Советского Союза братьев Курзенковых, — дополнительно собрали 255.420 рублей. Просим построить на эти средства два боевых самолета и передать их братьям Курзенковым. Пусть герои-земляки мстят фашистским мерзавцам за кровь и слезы, разрушения и все злодеяния...»

Воля нарофоминцев была исполнена. Однажды на подмосковном аэродроме братьям-героям были переданы новые ЯКи как свидетельство нерушимого единства фронта и тыла.

Кстати, у их друзей тоже были самолеты, построенные на личные средства трудящихся. Летчик В. Потапов, к призеру, летал на «Лавочкине», подаренном тихоокеанцами, а Д. Кудымов дрался на истребителе, названном краснодонцами «Олег Кошевой». Целое гвардейское звено летало на самолетах, построенных на деньги средне-волжских речников. Колхозники Дагестана прислали свой дар — штурмовик ИЛ-2 — земляку Герою Советского Союза Ю. Акаеву. На самолете, построенном на средства колхоза «Красная Осетия», летал Герой Советского Союза украинец Михаил Клименко. Вся многонациональная Отчизна

— Союз Советских Социалистических Республик — слала боевые машины защитникам Ленинграда — колыбели Октября. Теперь и Александр получил именной дар. Он был несказанно горд и не скрывал радости.

Курзенков первый день войны встретил в жарком небе над Севастополем и в последний день войны тоже вел бой...

8 мая 1945 года, несмотря на дыхание Победы, Саша был мрачнее тучи. Только что над морем погиб экипаж Героя Советского Союза Алексея Грачева, атакованный группой «мессершмиттов». Штурманом там летал самый близкий друг Курзенкоза Герой Советского Союза Давиденко, Гриша, названый брат, с которым Саша пережил и голодное время блокады, и самые тяжелые бои.

Курзенков не находил себе места, но война продолжалась. Фашисты в Курляндии пытались вырваться из тисков советского наступления, на кораблях и транспортах спасти технику и войска. И вот он снова в небе:

— Вижу двадцать шесть вымпелов... Квадрат...

Из штаба разведполка эти сведения мгновенно передали в полки ударной авиации.

Потом он лег на боевой курс, чтобы сфотографировать конвой. Несколько десятков «фокке-вульфов» вырвались из облаков и атаковали разведчика. Александр дрался, пока снаряды не повредили мотор.

Берег уже близко, но еще ближе волны.

— Мотор сдал, — услышали на командном пункте, — сажусь на воду... Квадрат...

Радистке послышалось, что Александр сказал: «Прощай. Родина».

В поверженном Берлине через три часа после последней разведки Курзенкова Маршал Г. К. Жуков от имени Верховного Главнокомандования Советских Вооруженных Сил и Верховного командования союзных войск принял безоговорочную капитуляцию фашистской Германии. А на Балтике битва продолжалась. В квадрат, где Александр обнаружил караван судов, который не пожелал капитулировать, эскадрилья за эскадрильей шли наши торпедоносцы, пикировщики, истребители. Этого Александру узнать не довелось. Но зарю, возвещавшую Победу, он увидел.

 

Подполковник запаса М. ЛЬВОВ.